Сергей Зубцов - Как жить в Западной Европе

Араба нельзя называть арабом. Вот немца можно назвать немцем, русского русским. Причём независимо от того, какое у русского или немца в данный момент гражданство. Этически-то он всё равно остаётся немцем или русским. А араба нельзя. В крайнем случае, если уж никуда не деться — алжирцем, марокканцем, тунизийцем. Но никак не арабом. И то, если он действительно гражданин какой-нибудь из этих стран. Если же он гражданин Франции — тогда он только француз, как ни глупо это звучит. Так что не удивляйтесь, когда арабы называют себя французами, а турки — немцами. Я даже хотел когда-то написать об этом издевательский рассказ на французском, про политкорректность, права человека и расположенный в Страсбурге суд по этим вопросам. «На берегах Рейна, там, где Турция граничит с Алжиром, расположен город Страсбург…» Сейчас смешно, а вот интересно, как это лет через двадцать будет звучать.

Не рекомендуется спрашивать у арабов и любых других цветных, даже явно вновь приехавших, из какой они страны. Захотят — сами скажут. Вы можете спросить это у любого белого, и он с радостью ответит. А скорее всего, даже подробно расскажет вам про свою любимую Швецию, Польшу или Италию. Но не надо спрашивать об этом у арабов — ответят они весьма неохотно, а окружающие подумают про вас «вот какой расист!»

Никогда, ни при каких обстоятельствах не трогайте национальный вопрос. Это категорически запрещено и действительно опасно. Представьте себе, сколько негативной энергии скопилось на Западе за последние годы вокруг этой проблемы! Она копится, копится и копится, и выхода не находит. Ведь каждый нормальный европеец совершенно уверен, что злиться на хулиганов, отнявших у него мобильник на ночной улице, категорически нельзя, это расизм. Поэтому не нашедшая выхода энергия ищет реализации в своей противоположности — в «антирасистском» психозе. И тут вы, для поддержания светской беседы: «Хотел новую квартиру снять. Приехал, посмотрел, а там в доме одни арабы…» Растерзают! Хотя объективно ничего крамольного вы не сказали. Если бы в доме были одни немцы или одни американцы, и вы бы не захотели снимать там квартиру, так как предпочитаете жить среди французов, никто бы и бровью не повёл.

Поймите, что думать над подобными вопросами в Европе давно разучились. Там массовая истерика. Слова «расизм» является всеобщим пугалом, инструментом охоты на ведьм. Его можно навесить уже практически на что угодно, изначальное его значение забыто. Рассказываю одному образованному и на первый взгляд неглупому французу о том, как проходит отбор иммигрантов в Канаду: там пускают в страну не кого попало, а людей, набравших достаточный рейтинг по итогам заполнения иммиграционной анкеты. Рейтинг составляется из образования, опыта работы по специальности, знания английского и французского языков, возраста и т. д. Ответ француза меня просто поразил: «Но это же расизм!!!» Ну да, конечно. Давай толковый словарь откроем и прочитаем, что же такое расизм: «дискриминация людей по расовым признакам, а также утверждения о неполноценности какой-либо расы в каких бы то ни было проявлениях». Ну и где у канадцев дискриминация по расовым признакам или утверждения о чьей-либо неполноценности? А дискриминация по уровню образования пока ещё нигде не запрещена, даже если она проводится среди цветных. Подумал француз и признал, что, пожалуй, это действительно так. Он ведь всё-таки умный и образованный француз. Отсюда общий вывод, касающийся предстоящих вам в эмиграции бесед с местным населением: нехорошо смеяться над людьми, которые ниже вас интеллектом, это расизм!!!

Уровень шовинизма и ксенофобии в Европе очень высок. И постоянно растёт. Но всё не так просто. Где-то три четверти населения, хорошо обработанные телевизионной пропагандой, действительно свято верят в то, что назвать араба арабом — это преступление против человечества. Остальная четверть в это не верит, скрыто ненавидит чужих, но молчит — говорить такое категорически запрещено. Страх, самый обыденный страх. Цветной вопрос — самый больной и самый запретный вопрос в западном обществе. Националистические настроения там если и проявляются, то очень аккуратно, контекстом. Ле Пен, руководитель Национального фронта, выкручивается как может, в своих выступлениях называя арабов «иностранцами». Но и это не спасает, орущие толпы собираются на демонстрации с требованием полного запрета его партии. После очередных выборов некая «инициативная группа» в нашем университете активно собирала подписи под требованием уволить профессора, являющегося одним из местных руководителей Фронта. Подписи собирались весьма бойко, подписывались все — и противники партии Ле Пена, и те, кто только что голосовал за неё на выборах. Не поставить свою подпись под таким требованием — значит, в перспективе, стать следующей мишенью. А французы в большинстве своём трусливы. Вскоре, однако, кто-то сверху мягко пресёк эту инициативу.

В будущем никакого заметного улучшения данной ситуации не просматривается. По мере увеличения процента цветного населения французы будут всё больше и больше ненавидеть арабов и расизм. В остальных странах Западной Европы ситуация в целом такая же, хотя кое-где ещё не столь ярко выражена. К чему в конце концов приведёт вся эта шизофрения — прогнозировать не берусь. Отмечу только, что даже в сонной Европе всё-таки есть силы, которые просто так не сдадутся, и плевать они хотели на льющийся на них сверху поток телевизионной пропаганды. Их количество невелико, но настроены они деятельно, если не сказать экстремистски. Набить морду председателю общества французско-арабской дружбы — это пока так, проба сил. Ситуация зреет.

Лично я французских арабов не люблю. В отличие от арабов настоящих, африканских и особенно ближневосточных — они-то как раз очень милые люди, если только не в сфере туризма работают. К слову, в том, что я кого-то не люблю, тоже не содержится никакого расизма — я не призываю к какой-либо дискриминации арабов во Франции и не утверждаю об их расовой неполноценности. А любить или не любить кого-то — это сугубо моё личное дело. Но это так, примечание, разговор не об этом. Дело в том, что есть всё-таки и от арабов во Франции некоторая польза — диагностическая. Если какой-нибудь француз в приватном разговоре с вами выражает недовольство наличием в стране арабов, рассказывает про них злые анекдоты — это признак большого доверия к вам, переход общения на новую ступень. В советские времена у нас так анекдоты про Брежнева рассказывали.

Но как же возможно такое в развитом демократическом обществе? Для ответа на этот вопрос давайте постараемся уйти от привычных идеологических штампов. Вместо этого продолжим планомерное и, по мере сил, беспристрастное изучение западного мира. В предыдущих главах описывалось преимущественно европейское общество в целом, теперь рассмотрим то же самое под большим увеличением — займёмся исследованием личности отдельно взятого представителя западной культуры.