Джеймс Мейвор - Граф Лев Николаевич Толстой

(* Ошибка. Речь идет о прадеде Толстого Николае Ивановиче Горчакове (1725 - 1811), секунд-майоре в отставке. *)

(** Речь идет об иконе Спаса Вседержителя. О ней С. А. Толстая писала: "Старинный образ Спасителя. При деде Льва Николаевича он находился в часовне, в Полянах, где он жил с семьей, и считался чудотворным. Когда он заболел, жена его, бабушка Пелагея Николаевна, дала обещание сделать на него серебряную ризу, если дедушка Илья Андреевич выздоровеет. Дедушка поправился, ризу заказали и образ взяли в дом, а в часовню заказали копию" (Пузин Н. П., Архангельская Т. Н. Вокруг Толстого. Тула, 1988, стр. 118). **)

(*** Пелагея Николаевна Толстая, урожденная княжна Горчакова. ***)

Комната под сводами на нижнем этаже помещичьего дома, окна которой выходили на лужайку, в прежние времена использовалась как житница, теперь же в ней разместился кабинет Толстого. Коса и несколько других орудий висели по стенам, книг в комнате не было. В летнее время Толстой здесь писал. Поскольку большая часть его сочинений была написана летом, эта скромная комната была колыбелью многочисленного ряда художественных произведений, а также более поздних религиозных и педагогических сочинений, вышедших из-под пера Толстого за пятьдесят лет. Ясная Поляна окружена густым лесом, и хотя дороги оставляли желать лучшего, мы совершали многочисленные экскурсии в экипажах. Иногда мы выезжали в нескольких экипажах, а по бокам нас сопровождали верховые. В имении существует по крайней мере один природный феномен, представляющий интерес. Это плавающий в небольшом пруду остров, на котором растут несколько больших деревьев. Образовался он в отдаленный период благодаря скоплению растительности на плавающих ветвях или сваленном дереве. Мало-помалу мох и грязь отлагались на груде, и так образовался настоящий плавающий остров. Говорили, что он время от времени меняет свое положение в зависимости от направления ветра. Собираясь уезжать, я заметил Толстому, что, надеюсь, он когда-нибудь посетит Новый Свет. "Нет, - ответил он, весело подмигнув, - я готовлюсь к другому, лучшему миру".

II. 1910

Судьба не была благосклонна ко мне: следующий раз я посетил Россию лишь одиннадцать лет спустя. Я отправился из Канады через Тихий океан и проехал по всей Сибирской железной дороге. Перед тем как пуститься в путешествие, я написал Толстому из Порт-Артура или, кажется, Мукдена и сообщил дату своего прибытия в Москву. Когда я приехал в Москву, там меня дожидались письма графини, в которых она радушно приглашала меня сразу же по приезде отправиться в Ясную Поляну и как можно дольше погостить у них. Если бы я знал в то время, что скрывается за этими дружественными приглашениями, ничто не помешало бы мне без промедления отправиться в Ясную Поляну. По я узнал об этом позже. Знойную жару в Китае в июле месяце я переносил достаточно хорошо, но, когда я приехал в Москву в начале августа, в городе стояла необычно холодная погода, и я сильно мерз. На улице люди ходили в пальто, тогда как в мое предыдущее посещение Москвы, в августе, было нестерпимо жарко даже в самой легкой одежде. Вскоре я сильно простудился. Обдумывая целесообразность безотлагательной поездки в Ясную Поляну, я получил телеграмму от своего друга В. В. Святловского (*) из С. - Петербурга, который сообщал, что следующим вечером он будет проездом в Москве по пути в Ялту (в Крыму), и приглашал меня погостить у него неделю или две. Получить такое приглашение было очень приятно, потому что климат Ялты прекрасен, как раз то, что мне нужно. Я сразу принял приглашение и провел значительно больше времени на юге России, чем предполагал, а мой визит в Ясную Поляну откладывался с начала на конец августа.

(* Святловский Владимир Владимирович (1869 - 1927) - русский историк. В 1902 - 1924 годах преподавал в Петербургском (Петроградском) университете. *)

По пути на север из Киева и Чернигова я остановился в Туле. Я быстро переезжал с места на место и не был в контакте с Толстыми. В Туле я узнал, где находятся разные члены семьи писателя. Мне пришло в голову, что, вероятно, губернатор Тулы (*) может знать, находится ли граф Толстой в Ясной Поляне или нет. Я зашел к нему. К сожалению, он председательствовал на заседании губернского правления и не мог принять меня, но весьма любезно послал своего секретаря сообщить мне, что граф Толстой со своей дочерью Татьяной, теперь госпожой Сухотиной, гостит в имении ее мужа (**) под Мценском, в Орловской губернии. Губернатор был настолько благовоспитан, что наказал секретарю узнать для меня расписание наиболее подходящих поездов и указать мне самый удобный путь. Я послал телеграмму Владимиру Черткову, литературному душеприказчику Толстого, с которым поддерживал отношения многие годы (он жил в небольшом имении около Ясной Поляны), и получил от него телеграмму, подтверждавшую слова губернатора и приглашавшую меня незамедлительно посетить его. Я приехал к нему вечером и нашел не только Черткова с женой (***), но и его невестку графиню Ольгу, с которой встречался в 1899 году. От них я узнал очень печальные вести о семье Толстого. Граф Андрей Толстой, супруг графини Ольги, бежал с женой тульского губернатора, того самого, который был так внимателен ко мне (****). За этим бегством последовал развод. Графиня с маленькой дочкой жила у своей сестры. Некоторые члены семьи Толстого доставили ему еще и другие огорчения, а отношения Толстого и его жены серьезно осложнились.

(* Имеется в виду Кобеко Дмитрий Дмитриевич (1867 - 1916?) - в 1907 - 1912 годах тульский губернатор. *)

(** Сухотин Михаил Сергеевич (1850 - 1914) - зять Толстого, тульский помещик, депутат I Государственной думы от Тульской губернии. С 1899 года муж Т. Л. Толстой. **)

(*** Черткова Анна Константиновна (урожд. Дитерихс; 1859 - 1927). ***)

(**** Мемуарист не совсем точен: А. Л. Толстой отбил жену не у губернатора Д. Д. Кобеко, о котором пишет, а у его предшественника на этом посту М. В. Арцимовича (1905 - 1907). ****)

Вообще-то я уже слышал об этом, однако подробности, новые для меня, были весьма печальными. Чертков был скорее склонен к чисто эмоциональным оценкам, но, трезво взвесив все, я понял, что поведение некоторых сыновей графини Толстой и ее отношение к мужу говорили о том, что сама она, несмотря на многие хорошие качества, была скорее чрезмерно любящей матерью, чем преданной супругой. Я понял, что замужество Татьяны привело к большому расколу в семье. Ее практический ум служил объединяющим началом, и благодаря искусному управлению поместьем она содержала семью в хороших условиях. После того как она оставила правомочное управление, доходы семьи уменьшились; к тому же революция 1905 - 1907 годов вызвала повышение заработной платы работникам. Отношения Толстых со своими крестьянами, без сомнения, оставались такими же хорошими, как и прежде, но все же для защиты дома от нападения своих или соседних крестьян графиня наняла на службу вооруженного черкеса (горца с Кавказа), который во время моего визита все еще находился в Ясной Поляне. Более того, расточительность некоторых сыновей доставила графине финансовые неприятности. Чтобы пополнить свои доходы и как-то выйти из создавшегося положения, она потребовала соблюдения авторских прав на сочинения ее мужа за рубежом и в России. Эти поступки не встретили одобрения со стороны Толстого: он всегда отказывался принимать гонорары за свои сочинения. Граф жертвовал деньги, настойчиво предлагаемые ему издателями, и часто сам раздавал свои рукописи, не заботясь о разного рода прибыли. Когда острый экономический кризис довел графиню до истерики, пророкоподобное спокойствие Толстого было нарушено и весь строй семейной жизни был поколеблен. Чертков сказал мне, что поездка Толстого в Мценск была, по сути, бегством. Он не мог выдержать напряженной обстановки дома и просто бежал от нее. Я размышлял, стоит ли мне последовать за Толстым в Мценск, так как очень хотел снова увидеть его. Чертков послал телеграмму госпоже Сухотиной, и я получил приглашение незамедлительно отправиться туда, как только поток посетителей, прибывших поздравить Толстого с его восьмидесятидвухлетием - 28 августа прекратится. Я провел несколько дней с Чертковым и однажды съездил в Ясную Поляну. Графиня Ольга, обладавшая живым умом, поведала мне, что я встречусь там с ее преемницей, прежней женой губернатора, а теперь супругой ее бывшего мужа, и сказала, что я найду ее очень глупой женщиной. "Не будь она такой, никогда бы не бежала с Андреем". В Ясной Поляне я встретил также графа Льва-младшего, одного из сыновей Толстого, с которым прежде не был знаком. Он известен тем, что написал "Прелюдию Шопена" (*), ответ на "Крейцерову сонату" своего отца. Я не читал книги, поэтому не имею о ней никакого представления. Ее автор не произвел на меня впечатления. Говорил он как настоящий славянофил, доходя до крайнего шовинизма. По его мнению, русская душа должна властвовать миром. Под русской душой, я думаю, он понимал дух идеализма, однако я не вижу какого-либо особого достоинства в русском идеализме, который может дать ему или России право властвовать над другими странами.