Стаффан Скотт - Династия Бернадотов: короли, принцы и прочие…

В этих самоисключениях через брак есть еще один аспект. В старину принимали как должное, что королевские особы, помимо брака, имели любовниц и даже вторую семью. Однако в новое время, с его изменившимся взглядом на человека и иным общественным мнением, даже воспитанные по-королевски молодые люди стремились к более равноправным отношениям со своими женщинами.

Любопытно, что, когда принц Оскар в 1888 году женился на Эббе Мунк, происходившей не из королевского рода, с ним обошлись намного мягче, чем несколько десятилетий спустя с Леннартом, Сигвардом и Карлом Юханом. Оскару оставили титул принца, его жена стала принцессой, и к его семье практически относились как к части королевского дома, тогда как трое молодых принцев были отринуты — и очень жестко. Объяснений несколько. Во-первых, Оскар и его невеста отличались глубокой религиозностью, суетными детьми нового времени их не назовешь. Уже по этой причине было куда труднее обойтись с ними сурово. Во-вторых, их поддерживала королева София, а перед нею король Оскар пасовал. В-третьих, в 1888 году женитьба принца Оскара выглядела столь неслыханным шагом, что риск повторения казался крайне ничтожным. Вдобавок оба младших брата Оскара подписали заявление, что не последуют примеру Оскара; позднее он горячо уверял, что сей документ возник не по его инициативе. В-четвертых, в 1930-е и 1940-е годы имел место совершенно другой конфликт поколений: старшие в обществе воспринимали молодежь как угрозу — существующему строю, чистоте нравов, отчизне и им самим.

Нежелательные браки, которые в будущем выведут преобладающее большинство теперешних Бернадотов за рамки престолонаследия, состоялись в нижеозначенной временной последовательности; справа указано число отпрысков, рожденных как Бернадоты (в случае Карла Юхана — приемных), по данным на 1992 год:

Оскар, 1888 г. — 30,

Леннарт, 1932 г. — 13,

Сигвард, 1934 г. — 2,

Карл-младший, 1937 г. — 1,

Карл Юхан, 1946 г. — 5.

Второй сын Оскара II — Оскар — примечателен по четырем аспектам. Среди Бернадотов-долгожителей он прожил дольше всех, почти девяносто четыре года. Его дочь Эльса в свои сто два года ныне с большим отрывом лидирует во всем роду. Принц Оскар первым из-за женитьбы потерял для себя и своих детей место в престолонаследии, но в отличие от своих четырех последователей он сохранил титул принца и — что важно — ушел в религию. Еще до женитьбы.

Как уже говорилось, остается открытым вопрос, кто — Оскар II или королева София — дал своим четырем сыновьям характеристику, которая напоминает знаменитую Наполеонову классификацию офицеров. Возможно, все это бродячие байки, однако ж вполне применимые в качестве несложных педагогических приемов. Итак, о сыновьях Оскара II говорили, что Густав с виду глуп, но на самом деле умен; Карл с виду умен, но на самом деле глуп; Евгений умен и с виду и на самом деле, а Оскар глуп — и с виду и на самом деле.

Так или иначе, родился он в 1859 году во дворце наследного принца, там, где сейчас помещается МИД, и стал морским офицером. Он ходил в кругосветку на паруснике «Ванадис» и совершил много других дальних походов на кораблях, и папенька Оскар, тоже морской офицер, очень сердился, когда газеты расписывали привилегированное положение сына на борту; на самом-то деле, твердил король, никаких привилегий у него нет, он спал в гамаке, как все. Это снова и снова повторяется в изображении многих королевских сыновей на флоте или в сухопутных войсках: папенька неизменно приказывал, чтобы условия у сына были такие же, как у других, а сыну неизменно жилось во многих отношениях куда лучше.

В дальних походах на долю Оскара, разумеется, выпало множество замечательных впечатлений, тем более что происходило все это за сто лет до массового туризма. На Гавайях его угощали жареной собачиной, и меж тем как офицерам рангом пониже удалось уклониться, почетному гостю Оскару пришлось отведать сие блюдо. Управился он с собачиной за полчаса, «хотя помогал себе изрядными порциями шампанского».

На Гавайях же он посетил действующий вулкан Мауна-Лоа и позднее рассказывал, что вправду видел ад.

На королевском флоте Оскар прослужил двадцать пять лет. Несколько лет жил в Карлскруне, в собственном доме, расположенном возле Кунгсбру, с видом на море. Впоследствии дом снесли и возвели заново в близлежащем Роннебю, а на его месте выстроили новую резиденцию губернатора, и каждую весну сей королевский чиновник вставал ни свет ни заря и принимал чествования флотского оркестра и большой толпы карлскрунцев, которые, по традиции встречая весну первомайской зорей, обходят город и делают остановки, чтобы приветствовать почетных граждан; так приветствовали и принца Оскара, в том числе карлскрунской первомайской песней, где говорится, что нынче первомай, май, май, ах, «нынче ай-ай-ай» (утро после праздника весны).

Две крайности в компании братьев, Евгений и Оскар, явно были очень привязаны к матери, хотя и с совсем разным результатом. Евгений при его складе натуры взял от ее религиозности то, что всегда брали вольнодумцы, — определенные христианские ценности: заповедь равенства, уважение к человеческому достоинству, понятие справедливости. Оскар же усвоил от матери религию более простую, более эмоциональную, более ребячливую, с более буквальной верой. Религиозное пробуждение той эпохи захватило его в своей менее усложненной форме, и это наполнило его жизнь содержанием. Он сам рассказывал, как младшим лейтенантом в средиземноморском походе 1881 года сидел на каменной скамье неподалеку от церкви Гроба Господня в Иерусалиме, не испытывая надлежащего благоговения. «Тогда я склонил голову и стал молиться: если Ты жил и живешь, дай мне знак о Тебе».

О разнице в характерах братьев и в интеллекте свидетельствует их реакция, когда каждому в свой черед посчастливилось отделаться лишь испугом, меж тем как тот и другой были на волосок от черного крыла смерти. В 1891 году «Фрейя» принца Оскара в сильнейший шторм стояла на якоре у берегов Гибралтара; как вдруг неуправляемое эмигрантское судно понесло прямо на корабль принца, и столкновение казалось неизбежным. В растерянности принц не знал, что делать. «Мне оставалось только одно: молить небесного Отца о помощи. И случилось чудо: корма парохода ушла под воду, и он затонул, не успев ударить нас форштевнем!» Позднее принц Оскар описывал перепуганные крики сотен эмигрантов, из которых удалось спасти очень немногих.

И совершенно иначе реагировал принц Евгений, когда в одном из парижских театров рухнувшая с потолка люстра убила молодого человека, сидевшего с ним рядом, а сам он чудом отделался всего-навсего мелкими порезами. Король Оскар и королева София в письме младшему сыну благодарили Бога, который уберег его от гибели, только напугал. Евгений же — ему было тогда двадцать с небольшим — в ответном письме почтительно, но со всею решительностью возразил, что никак не может усматривать в этом «перст Божий», ведь рядом погиб невинный человек.