Юрий Комов - Портреты без рамок

В 1964 году Макдональду предложили организовать охрану одного из кандидатов в президенты — сенатора Барри Голдуотера. Команду он подбирал сам. Среди других пригласил своего старого приятеля, коллегу из ЦРУ — Германа Кимси (имя, вероятно, вымышленное, как оговаривается Макдональд в предисловии к книге). Кимси, всю жизнь посвятивший службе и Центральном разведывательном управлении, в силу каких-то таинственных обстоятельств в конце своей карьеры оказался не у дел. Теперь жил тихо, но Макдональд ему цену знал и в высоком его профессионализме не сомневался. На своем веку Кимси повидал многое и причастен был к событиям в самых горячих точках земного шара. Макдональд прекрасно помнил, как невольно стал свидетелем интересного разговора, происшедшего в кабинете Кимси в апреле 1961 года сразу после неудачной высадки контрреволюционеров и наемников на Кубе. Они обсуждали с Кимси провал операции на Плая-Хирон и неизвестную пока судьбу некоторых старых знакомых, как вдруг в комнату буквально ворвался незнакомый Макдональду человек. Без приветствия он подлетел к столу, за которым сидел Кимси, вцепился в его край так, что побелели костяшки пальцев, и, наклонившись, зловеще прошептал: «Вздумали поиграть моей жизнью, а, Кимси? Мне нужны ответы, Кимси, и, если я их не получу, кому-то не поздоровится. Ты понял, Кимси?!» И незнакомец выскочил из комнаты, хлопнув дверью так, что зазвенели окна. «Он что, работает на тебя? — спросил ошарашенный Макдональд. — У меня такое чувство, что нас переехал каток». Кимси дернулся, но выдержал паузу: «Он — профессиональный убийца. Виртуоз в своем деле. Работает на многих…» Макдональд не мог забыть этот эпизод: Кимси не часто бывал откровенен. А теперь они вместе должны уберечь кандидата в президенты от потенциальных убийц, и опыт такого человека может пригодиться…

Когда в октябре 1964-го Макдональд и Кимси оказались в Далласе, туда сенатора Голдуотера привели дороги избирательной кампании, Кимси сам привел Макдональда на место, где был убит Кеннеди. После многозначительной паузы сказал; «Если Голдуотер станет президентом, с его охраной будет много хлопот. Я говорю тебе об этом не случайно, Хью. В Кеннеди стреляли со второго этажа вон того дома». Макдональд автоматически перевел взгляд на известное зданию книжного склада, у окна на шестом этаже которого — по официальной версии — стоял одиннадцать месяцев назад Ли Освальд. И только спустя несколько секунд понял, что Кимси указывает не в ту сторону. «Я многим! тебе обязан, Хью, — продолжал Кимси, — повторяю: в президента стреляли из того здания, и стрелял не Освальд…» — «Перестань молоть чепуху, Герман, ты что, спятил?» — «Помнишь того типа, что ворвался ко мне в кабинет?» — «Еще бы, убийца-виртуоз». — «Так рот, слушай внимательно; этот человек стрелял в президента Джона Кеннеди со второго этажа того здания и убил его…»

С этой минуты и началась одиссея Хью Макдональда, детектива, решившего отыскать настоящего убийцу Кеннеди. Погоня продолжалась несколько лет.

Кимси азарт Макдональда не разделял. Незадолго до своей смерти, словно предчувствуя скорый конец, он предупреждал друга; «Послушай. Хью. я желаю тебе добра. Думаю, что определенные круги, замешанные в этом деле. уничтожат тебя, если будешь упорствовать в своем расследовании. Может быть, тебя и не убьют. Но от твоей карьеры и благонадежности не останется и следа…» Кимси, профессионал и кавалер орденов многих государств, скончался под ножом хирурга. Тело не успели предать земле, как все его личные бумаги были опечатаны и исчезли в секретных архивах…

Для Макдональда с самого начала решающее значение имело одно обстоятельство: человек, с которым он случайно столкнулся в кабинете Кимси в ЦРУ, был запечатлен на фотографии, находившейся в распоряжении комиссии Уоррена в качестве вещественного доказательства № 237 (всего таких документов, имеющих к делу прямое или косвенное отношение, в многотомных трудах комиссии несколько тысяч). Фотография была, но… заместитель директора ЦРУ Ричард Хелмс заявил, что «понятия не имеет, кто на ней изображен» (из показаний в комиссии 7 августа 1964 года) и может сообщить лишь, что снимок сделан за пределами Соединенных Штатов где-то между июлем и ноябрем 1963-го. Не смогли идентифицировать человека на фотографии и два агента ФБР Бардвел и Малли, которые занимались выяснением его личности (их служебные записки и показания в комиссии датированы июлем). Имелась информация, что в распоряжении ЦРУ есть еще несколько фотографий незнакомца, но их в комиссию не передавали. Макдональда смущало, что ни в ЦРУ, ни в ФБР Сола (так он для удобства окрестил таинственную личность — по аналогии с библейским Саулом) «не узнали». А что убийство дело рук профессионала, сомневаться теперь (когда, помимо истории Кимси, Макдональд тщательно изучил все обстоятельства) не приходилось. Опытный полицейский, он понимал, что можно найти преступника, действовавшего по политическим мотивам, или сумасшедшего, который решил прославиться как Герострат. Но поймать наемного убийцу, специалиста, работающего по профилю, получающего заказ, задаток и рассчитывающего каждое свое движение, — дело архисложное. Одному вряд ли под силу. У Макдональда появилась мысль обратиться непосредственно к новому президенту Джонсону, но его останавливало то обстоятельство, что группа людей, убравших Кеннеди, вполне вероятно, и хотела видеть на его месте Джонсона. Может быть, им с ним удобнее. И тогда заявление Макдональда будет означать для него фактически смертный приговор. Варианты были, но выбор легким не назовешь. Вот что пишет он сам: «Казалось бы, естественно передать всю собранную мною информацию коллегам из Центрального разведывательного управления или Федерального бюро расследований. По… возьмем ЦРУ. Я знаком с их людьми и испытываю к ним чувство уважения, но если бы я пришел к ним, это было по меньшей мере странно. Они знали о Соле. Я встретился с, ним в их штаб-квартире. У них имелась его фотографии. с которой и началось мое расследование. И все-таки Ричард Хелмс, заместитель директора Управления (а позднее — его директор), заявил под присягой, что не слышал никогда о Соле. Такая непоследовательность натолкнула меня на мысль, что, передай я свои данные в руки сотрудников Управления, они оказались бы погребенными, засекреченными, и американцы об этом никогда не узнали бы.

А ФБР? С ними у меня были еще более тесные связи. Когда уходил на пенсию, то директор, сам Джон Эдгар Гувер, прислал из Вашингтона теплую телеграмму. У меня были в Бюро и, надеюсь, остались очень близкие друзья. ФБР, по-моему, прекрасный аппарат расследования, но это правительственное учреждение, и, соответственно, оно подвержено, как это показало, скажем, развитие событий во время «уотергейтского дела» [1] Политический скандал, разразившийся в США в 1973–1974 гг., в ходе которого были вскрыты факты противозаконной деятельности Белого лома: использование Секретной службы для политического шпионажа. , серьезному политическому нажиму. История Сола была такова, что могла иметь самые непредсказуемые последствия. И я решил, что в ФБР с этой информацией не пойду.