Газета Завтра Газета - Газета Завтра 949 (4 2012)

Миф № 2 — о необходимости оптимизации и доведения численности армии до 1 млн. человек.

Численность Вооруженных Сил РФ должна учитывать существующие и перспективные угрозы и гарантированно отразить агрессию вероятного противника в первую очередь в крупномасштабной войне с привлечением всего мобилизационного ресурса страны. Во вторую очередь,выйти победителем в локальной или региональной войне наличествующим составом регулярных войск, в крайнем случае с привлечением части мобилизационного компонента, дислоцированного на данном стратегическом направлении. И только потом, выделенными ограниченными силами и в первую очередь ССО и ВДВ, решить задачи борьбы с террористической угрозой.

При противоположном рассмотрении данной структуры возможностей Вооруженных Сил по нейтрализации угроз, предусмотренной «новым обликом», страна будет гарантированно поставлена уже в начале возникновения любого конфликта в безнадежно проигрышное положение. И сроки его будут зависеть только от интенсивности операции. У Правительства России нет сейчас четкого понимания, в какой сложной военно-политической ситуации оказалась страна в результате реформы «нового облика» армии.

Правительство США, учитывая и прогнозируя развитие обстановки в мире, не сокращает, несмотря на запредельный долг, оцениваемый более чем в 14 трлн. долларов, свою армию, а наоборот, увеличивает их на 22 тыс. военнослужащих. Так, регулярная армия США сейчас насчитывает более 1,5 млн. военнослужащих. Дополнительно усиливается частями Национальной гвардии, общая численность которых около 500 тыс. человек. А в составе частей резерва, созданных более 100 лет назад, еще насчитывается более 370 тыс. военнослу- жащих. Мобилизационные резервы в этих расчетах не учитываются — они проходят отдельной строкой. Таким образом, общая численность армии США насчитывает около 2,4 млн. военнослужащих.

В НОАК Китая общая численность регулярных вооруженных сил приблизительно находится на уровне США, за исключением резервной компоненты, в десятки раз превосходящей численность резерва США. Здесь мы также не учитываем мобилизационные резервы НОАК, насчитывающие от 6 до 36 млн. человек.

Эти передовые по своей численности и структуре вооруженные организации двух государств (США и Китая) в своей потребности к численности Вооруженных Сил исходят, прежде всего из необходимости отразить сначала крупную агрессию, а после этого мелкую отразить всегда возможно.

Реформаторы «нового облика», создавая миф о необходимости оптимизации армии и доведения ее численности до 1 млн. военнослужащих, пытаются апеллировать к различным надуманным причинам, решение которых в основном и зависит от них самих.

Почему поднимается проблема демографической ямы в стране и невозможность комплектования армии достойными призывниками? Почему необходимость повышения благосостояния военнослужащих, а значит, и обороноспособности страны, возможна только за счет сокращения численности армии? Почему отсутствует анализ реальных угроз? Почему сначала сокращают офицеров, прапорщиков, военнослужащих по контракту, в большинстве своем имеющих боевой опыт, а по истечении непродолжительного времени выдвигают просьбу Президенту страны на увеличение численности офицеров на 75 тысяч и объявляют о новом наборе военнослужащих по контракту? Сейчас в строю Вооруженных Сил, если и наберется 250-300 действующих генералов, то это успех, больше смахивающий на «банановую армию». В Генеральном штабе есть главные управления, где действующих генералов можно пересчитать по пальцам на одной руке. К этому стремились в ходе реформ?

Как это расценивать? Если с политической точки зрения, то это выглядит, как стремление избавиться от советского прошлого, потому что все сокращаемые офицеры, прапорщики прошли обучение еще в советской военной школе. Если с военной — подрывом боеготовности армии и обороноспособности страны.

Повышение благосостояния военнослужащих, как и боеготовность армии, это неотъемлемые части одного организма, именуемого Вооруженными Силами. Но боеготовность и мощь Вооруженных Сил не может взяться ниоткуда — она рождается постепенно, при наличии достаточного количества профессионалов своего дела в лице офицеров, прапорщиков, сержантов, солдат и наличии современной боевой техники. Первую составляющую этого процесса, касающуюся офицеров и прапорщиков, уничтожили одним росчерком пера, сократив численность офицерского корпуса и ликвидировав институт прапорщиков, а вторую (новую технику и вооружение), с нашими руководителями, мы не дождемся никогда.

К этому можно добавить и принудительное сокращение военнослужащих по контракту, проведенное по прямому указанию министра обороны полтора года назад. А снова привлечь эту категорию граждан в состав армии просто нереально. Вот и получается: ранее в армии, при численности в 1,4 млн. военнослужащих, эта цифра реально соответствовала численности личного состава, сегодня же, при численности в 1 млн. человек, реальная укомплектованность армии находится на уровне 70 — 80%. С такой укомплектованностью армия — небоеготовая!

Выходит, что сокращение армии до 1 млн. военнослужащих привело в реальности не к повышению, а к резкому снижению ее боеготовности до минимума, после которого она просто не может противостоять внешней и с очень большим трудом — внутренней угрозе.

Совершенно очевидно, что численность российских Вооруженных Сил, исходя из мирового опыта, должна рассчитываться из прогноза развития военно-политической обстановки в мире и непосредственного развития ее по периметру границ России и должна соответствовать не менее 1,6 млн. военнослужащих. Эта цифра не раз и не два была научно обснована экспертами, проверена учениями и соответствует реальным вызовам и угрозам.

Миф № 3 — о необходимости сокращения военных округов и трехуровневой системе управления.

Геостратегическое деление территории страны в советское время и уже в новое российское всегда проводилось, исходя из основных угроз, которые могут возникнуть, и из необходимых возможностей Вооруженных Сил по их нейтрализации. Здесь важно не путать имеющиеся и необходимые возможности. После оценки угроз происходило административное и оперативное деление территории, строилась система управления, включающая в себя пункты и органы управления, систему связи как стационарного, так и мобильного компонентов. Развертывалась в соответствии с возможностями страны и степенью угроз группировка войск на избранных направлениях.

Опыт США и КНР подтверждает данный тезис, но США имеют еще и свою особенность в виде отдельного континента и отсутствия на континенте угроз военного характера, что не относится к РФ.