Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6386 ( № 39 2012)

- "Олигархия" в переводе с греческого - это "кучка власти". У нас на Болотной никакой власти, одна кучка. Кучка протестующей интеллигенции.

- Это Собчак интеллигенция? - легла грудью на стойку Рая. - Или Немцов? Американские прихвостни!

Гриша ушёл от одних оскорблений и пришёл к другим. Но писателю того и надобно. Кстати, кого имел в виду Николаус, объявляя одного из нас посредственностью?

- Он пошутил, - потрепал меня по плечу Лощёный. - Николаус вообще шутник. Как он бутылку водки выдул?

- Классно, - согласился я. - У вас в Риге все такие?

- Я никогда не был в Риге, - отодвинулся от меня Лощёный. - Вы меня с кем-то путаете.

- Сами только что говорили о Генрихе Латвийском.

- Это они свою образованность хочут показать, - захихикал Фридрих. - Дрянь человечишко. Но и писатели, конечно, г[?]о.

- Не все, не все, - положил ему руку на плечо Лощёный. - И кто тебе дал право обзываться? Сейчас в Ригу отправлю.

- Не надо! - испугался Фридрих, из его глаз покатились крупные слёзы. - Я больше не буду!

"Перепились", - сказал я себе.

Я скосил глаза и стал смотреть на кончик собственного носа. Это было проверенное средство для отрезвления. На собутыльников оно тоже действовало безотказно.

- А у меня так не получается, - пожаловался Фридрих. - Мессир, я тоже хочу выглядеть идиотом!..

- Как малые дети, - вздохнул Лощёный. - Николаус, с высунутым языком ты похож на удавленника. Господам писателям можно, а тебе нельзя. Взрослый ведь человек.

Николаус принял нормальный вид. Фридрих по-прежнему сидел с перекошенной рожей.

- Налей бальзаму, - сказал Лощёный.

- Кончился, - пожал плечами Фридрих.

- Тогда водки.

- И водка кончилась.

- Водка никогда не кончается! - проснулся Алексей. - Она не может кончиться по определению. Без водки жизнь лишена смысла. Даже самого малого.

Он опять уронил голову на грудь.

- Хорошо сказал, - усмехнулся Лощёный. - Если б ещё и писал хорошо[?]

Я хотел сказать, что это действительно дано не каждому, но вместо этого выпрямился на стуле и троекратно перекрестился. Ей-богу, это произошло само по себе.

- До чего в вас сильны предрассудки! - посмотрел на меня Лощёный.

Вместе со стулом он отодвинулся от стола. Лицо его враз осунулось, по нему пролегли глубокие морщины, и глаза стали одинаково чёрного цвета. Я, впрочем, старался в них не смотреть.

- Как у вас пишут, в воздухе распространился сильный запах серы, и чёрные всадники унеслись вскачь по серебристой дороге к звёздам, - Лощёный тяжело вздохнул. - Никогда не пишите ерунды, милейший, это вас не оправдает перед потомками, даже если вам заплатят. Всё кончилось, Фридрих?

- Так точно, мессир.

- Тогда мы уходим. Единственное, что здесь было настоящим, это бальзам. Напиток высшего качества. А всё остальное[?]

В буфете вдруг погас свет, стало темно, как в склепе. Впрочем, нижний буфет и был склепом, в котором ещё можно узреть мощи странноватых субъектов, когда-то называвшихся писателями. К всегдашним запахам растворимого кофе и несвежего люля-кебаба примешался запах перегоревшей электропроводки.

Свет вспыхнул через пять минут. Троицы, конечно, в буфете уже не было.

- А где наши новые иностранцы? - Григорий вернулся от Раи с тремя рюмками водки.

- По аналогии с новыми русскими? - хмыкнул я.

- Ну да, - уселся на свой стул Григорий. - Хотя русский язык у них ещё вполне приличный. Хорошие ребята. "Рябчиком" угостили.

- Это был не "Рябчик", - сказал я.

При слове "рябчик" Алексей проснулся.

- Где я? - посмотрел он сначала на меня, затем на Григория.

- Где надо, - успокоил его Гриша.

- А латыши?

- Ушли.

- Вы помните, кого они назвали единственным настоящим писателем среди нас? - грозно вопросил Алексей.

- Конечно, - сказал я.

- Тебя через сто лет прочитает один человек, - кивнул Григорий. - Японец.

- А тебя вообще никто не прочитает.

Алексей неверной рукой взял рюмку водки, недоверчиво понюхал её и провозгласил:

- За литературу!

Мы выпили.

Я внимательно посмотрел на своих друзей. Что ж, верно сказал один из наших великих кормчих: "Других писателей у меня нет". И других товарищей тоже. Такая ли уж разница, кого из нас будут читать через сто лет? Был бы вот этот буфет на Никитской. Было бы с кем выпить рюмку. Была бы в конце концов Екатерина.

А новые иностранцы найдутся.

Алесь КОЖЕДУБ

Примите факс

ИРОНИЧЕСКАЯ ПРОЗА

- Примите факс, - потребовал женский голос на другом конце провода.

- Вы ошиблись, - хотел я ответить, но вместо этого вдруг сказал:

- Не могу.

- Почему не можете?

Я снова приготовился объяснить незнакомке её ошибку, но вместо этого сказал:

- У меня нет факса.

- Как это нет? Вы бросьте мне эти штучки. В общем, если немедленно не примете факс, будете уволены.

- Увольняйте, - спокойно ответил я, так как твёрдо знал, что меня никто не уволит, поскольку уже несколько лет нахожусь на пенсии.

- Ах так. Да мы вас просто уволим с формулировкой "за профнепригодность".

Всю свою трудовую жизнь я считался хорошим инженером, поэтому такая формулировка меня просто разозлила.

- Не выйдет, - возмущённо ответил я, - у вас нет на меня ни одной жалобы и ни одного приказа с выговором.

- Пожалуй, вы правы, - после минутного раздумья согласилась она. - Тогда мы уволим вас по собственному желанию.

- Снова не выйдет, - уверенно ответил я, - такого заявления я не подавал. А если попробуете это сделать без моего заявления, то контролирующие органы вывернут вас наизнанку. Так что увольняйте меня по сокращению штатов.

- Ладно. Уточните свои данные - и через несколько дней получите приказ об увольнении.

Действительно, через три дня я получил на фирменном бланке с "мокрой", как теперь говорят, печатью приказ об увольнении.

Я тут же набрал телефонный номер, указанный на бланке.

- Здравствуйте, - ответил знакомый голос, - я вас слушаю.

- Спасибо, приказ получил.

- А это вы? Что вам нужно?

- Хочу получить приказ о приёме меня на работу. Вы представляете, какая находка для контролирующих органов - обнаружить приказ об увольнении без приказа о приёме на работу?

Через три дня приказ о приёме на работу лежал у меня на столе.

Я снова позвонил. Знакомый женский голос зло прошипел:

- Чего вам ещё не хватает?

- Вы мне не выплатили зарплату за весь год моей работы. А по постановлению правительства руководителей таких предприятий отдают под суд.