Газета Завтра Газета - Газета Завтра 382 (13 2001)

Социальная политика президента, провозгласившего приоритетом борьбу с бедностью, до сей поры носила характер латания дыр — прибавка к пенсиям, запаздывающее индексирование зарплат госслужащих, ликвидация долгов государства по пенсиям, пособиям и зарплатам не могут квалифицироваться как новая социальная политика. Более того, произошло сокращение в полтора раза ранее принятых, но лишенных финансирования федеральных социальных программ. Россия находится уже на 71 месте в мире по уровню жизни, и я не вижу никаких перспектив для возрождения и восстановления нашей страны без перехода к модели мобилизационной экономики с четко выстроенной системой государственных приоритетов.

ПРЕМЬЕР-МИНИСТР. Очевидно, это единственный выход из глобального общегосударственного кризиса. Мы завершаем наше обсуждение. Последнее выступление — за министром культуры.

МИНИСТР КУЛЬТУРЫ.Последнее, но не менее важное. Духовно-нравственный кризис обусловлен во многом отсутствием всякой идеологии общества. Необходимо предложить конструктивную идею адекватного информационного-пропаган-дистского противодействия нашествию тотального глобализма. Под угрозой разрушения находятся уже не только национальная духовность, культура, нравственность, но и мораль, семья, язык, общение людей в нашей стране.

Надо сказать, что культурно-информационное воздействие на другие общества является одним из важнейших приоритетов американской внешней политики и во многом определяет мировое лидерство США, создавая привлекательный образ этого государства, распространяя по всей планете американскую систему ценностей. Разумеется, мы не можем в современных условиях и даже в перспективе восстановить полный контроль над информационным пространством своей страны, но нынешнее правительство даже не задумывается над необходимостью работы в этом направлении.

ПРЕМЬЕР-МИНИСТР. Уважаемые коллеги, я благодарю вас за проведенный анализ ситуации в стране. Ваши выступления не только подтвердили полномасштабность разразившейся катастрофы, но доказали полную неспособность правительства Касьянова предложить действенный план спасения государства.

Слово "катастрофа" — это не просто метафора. Зримым ее подтверждением явились три страшных катаклизма, свершившиеся в год путинского правления. Это гибель атомохода "Курск", свидетельствующая о тяжком кризисе стержневых сфер обороноспособности страны. Это во многом символичный пожар Останкинской башни, подтвердивший крайнюю степень изношенности технологических ресурсов в стране. И это потопление станции "Мир", знак полного отсутствия у нынешней власти государственной воли. В память этих трех катастроф следует отлить три медали и повесить их на грудь Путина — он того заслужил. Но чтобы грудь его не превратилась в "иконостас" из застойных времен, исполнительная власть в России должна быть очищена от компрадоров, бездарностей и государственных преступников.

Работа нашего "теневого" правительства вызывает большой резонанс в политической сфере России. Надеюсь, что и нынешняя встреча станет предметом тщательного изучения прежде всего в среде патриотических политиков. Уверен, что им будет полезно знать наши суждения. Ведь мы не являемся правительством голого нигилизма. У нас есть свой альтернативный курс государственного развития, свое видение будущего страны, свои кадры и генераторы идей. Мы видим беды государства и страдания общества. Мы знаем, как именно их нужно преодолевать. И главное — мы обладаем для этого волей, разумом и верной моралью.

Наш курс обнародован, его детали и концептуальные части станут предметом обсуждения следующих заседаний нашего кабинета. Это мобилизационная экономика, суть которой на сегодняшний день — не избежать катастрофы, а минимизировать потери от нее по всему общественно-государственному фронту России. Катастрофа уже вошла в наш дом, и целые сегменты государственной жизни оказались уже сгинувшими в небытие или обреченными на близкую смерть. Наш долг и наше священное право — остановить катастрофу и спасти нашу Родину. Вот какой курс мы собираемся реализовывать, когда придем к исполнительной власти в стране.

Выражаем признательность центру НАМАКОН за информационно-аналитическую поддержку.

[guestbook _new_gstb]

1

2u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="

"; y+=" 12"; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--

13

Напишите нам 5

[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]

ПРОШЛОЙ ОСЕНЬЮ, КОПАЯ НА СВОЕМ ОГОРОДЕ КАРТОШКУ,я обратил внимание на урчащий невдалеке трактор. Его почти не видно было в высоченном бурьяне, лишь верх синей кабины мотался то на одной стороне поля, то на другой. "Что он там делает?" — заинтересовало меня, ведь с самой весны никто тут не показывался. Подошел поближе. Знакомый пожилой тракторист косил пересохшие сорняки. На корм скоту трава, конечно же, не годилась — одни колючки да жесткие стебли, но и жечь напрасно солярку мужик не стал бы. Спрашиваю тракториста:

— Перепахивать, что ли, собрался?

Он, как мне показалось, сконфузился, захлопал выцветшими от солнца ресницами и глухо выдавил:

— Дак здесь ведь картошка посажена.

— Где? — оглянулся я вокруг, недоумевая.

— Вот же грядки... Разве не видите?

И правда, среди кошенины чуть выдавались бугорки с торчащими остьями картофельной ботвы.

— Что же тут выросло? Ни разу не пололи, не окучивали, да и колорадского жука нынче было густо...

Тракторист пожал плечами:

— Что-нибудь да выросло... А полоть и окучивать — это же сколько надо горючего! Не захочешь такой картошки...

Увиденное меня потрясло: в спорах о земельной реформе мы, по сути, довели русскую деревню до полного разорения. А, может, оно так и задумано было "реформаторами" ельцинского призыва? В России нынче заброшено порядка 100 миллионов гектаров сельскохозяйственных угодий, 90 % хозяйств имеют долги. В целом эта сумма составляет 220 миллиардов рублей. Ну не все же дураки! Диспаритет цен привел к тому, что уже невыгодно производить ни зерно, ни мясо, ни молоко, ни овощи, ни ту же картошку. Если десять лет назад картофельные плантации в колхозах и совхозах занимали 1 млн. 850 тыс. гектаров, то нынче — всего 230 тысяч, Вся надежда на частника с лопатой: авось голод заставит чего-нибудь посадить... Свеклы собирали 32 млн. тонн, сейчас — втрое меньше. Ну и главное — Россия перестала быть зерновой державой. То, что сообщается о намолотах пшеницы, ржи, ячменя, — не соответствует действительности. Есть ли в закромах 50-60 млн. тонн зерна? Кто скажет? И сколько у американцев его закупаем? В 1990 году производили 38 млн. тонн комбикормов, ныне — 5 млн. тонн. Кормить скотину нечем, хозяйства продолжают избавляться и от коров, и от свиней, и другой живности.