Уильям Истерли - В Поисках Роста

С такой точки зрения более понятны некоторые интересные факты из не­давнего экономического прошлого. Замедление экономического роста в про-мышленно развитых странах совпадает со старением населения. Вот и ответ, почему электронная революция последних двух десятилетий еще не привела к ожидаемому подъему производительности: старые поколения сопротивляют­ся тому, чтобы персональный компьютер пронизал всю социальную инфра­структуру. (Моя мама упорно сопротивляется использованию электронной по­чты и до сих пор печатает свои письма ко мне на электрической пишущей ма­шинке — возможно, последней в Америке.) При этом американская экономи­ка более динамична, чем другие развитые экономики. Это связано с более быс­трым ростом численности населения и его относительной молодостью, если брать средний возраст (что отчасти вызвано иммиграцией).

Демографические особенности объясняют еще одно важное экономическое событие: общую неудачу трансформации, совершающейся в бывших комму­нистических экономиках Восточной Европы и бывшего Советского Союза. Это все страны с почти нулевым ростом численности населения, в котором боль­шую часть составляют пожилые люди. Наряду с прочими причинами неудачи, с которыми сталкиваются эти государства после демонтажа плановой эконо­мики, вызваны тем, что у власти по-прежнему находятся группы интересов, защищающие старые методы производства. На предприятиях пожилые менед­жеры по-прежнему сопротивляются внедрению новых западных технологий, которые дали бы преимущество молодым перед стариками.

Покойный экономист Манкур Олсон отметил еще одно свойство экономи­ческого роста, которое связано с наличием в обществе групп, заинтересован­ных в старых технологиях. Олсон обратил внимание на интересный факт — быстрый подъем экономики наблюдается после больших войн или других об­щественных потрясений. Среди примеров — резкий рост в Японии, Германии и Франции после Второй мировой войны. По утверждению ученого, это объ­ясняется отчасти тем, что в ходе войн и революций происходит уничтожение старых групп интересов, и такая ситуация позволяет новым лидерам выйти вперед. Продолжив рассуждения Олсона, можно сказать, что война и револю­ция вышибают из седла старое поколение и дают возможность новому поколе­нию внедрить новую технологию.

Наглядным примером служит развитие сталелитейной промышленности в Японии и Америке после Второй мировой войны. Различия связаны с тем, что в Японии произошли мощная встряска и появление новых лидеров, а в США, где сохранялась стабильность, инновации встречали сопротивление со сторо­ны групп интересов.

Вследствие американской оккупации Японии тяжелая промышленность страны «очистилась» от бывших лидеров. Молодой инженер Нисияма Ятаро стал президентом концерна Kawasaki Steel и произвел в отрасли настоящую технологическую революцию [26].

В 1952 г. две австрийские компании изобрели кислородный конвертер — он должен был заменить распространенную в то время мартеновскую печь. Изоб­ретение пытались продать и американцам, и японцам. Американцы, которые производили в десять раз больше стали, чем японцы, и вложили много средств в мартеновское производство (при его помощи они обогнали британцев, ис­пользовавших бессемеровский процесс) [27] отвергли предложение. Нисияма Ятаро, наоборот, принял новую технологию в конце 1950-х гг., и вскоре за ним последовали другие японские фирмы. После того как конвертерное производ­ство было доведено до совершенства, удалось снизить производственные из­держки на 10-20 % по сравнению с технологией мартеновской печи и к тому же в десять раз сократить время обработки сырья. Более того, внедрение одной технологии породило другую. Сталь после рафинирования отправлялась не­посредственно на производство слябов — так в Японии было освоено непре­рывное литье. В Америке же по-прежнему рафинированная сталь охлаждалась в чушках и затем снова нагревалась для производства слябов. Непрерывное литье было более экономичным с точки зрения расхода энергии, так как не приходилось повторно нагревать чушки.

Переход к непрерывному литью естественным образом вытекал из техно­логии кислородного конвертера. В противном случае создавался бы дисбаланс между скоростью производства слябов и темпами выплавки стали. Это ново­введение привело к внедрению компьютеризированного контроля за всем про­цессом производства — Япония сделала этот шаг в 1962 г. и в 1980-е гг. уже бы­ла мировым лидером в данной технологии [28]. С 1957-го по 1993 г. эффектив­ность использования ресурсов в японской сталелитейной промышленности по­высилась более чем в два раза, в то время как в Америке она осталась примерно на том же уровне [29]. За четыре последние десятилетия производство железа и стали в Японии выросло вчетверо, а в Америке — только на 13 % [30]. С 1960-го по 1996 г. на мировом рынке стали доля Японии удвоилась, а доля США вдвое снизилась. Но с недавних пор и Япония, по естественному закону смены поко­лений, стала терять контроль над рынками, уступая его новичкам — таким, как Корея и Тайвань [31].

Как показывает история с японской сталью, напряжение между группами интересов в старых технологиях и новыми технологиями может дать отста­лым экономикам преимущество. Продвинутая экономика будет делать ставку на существующую технологию, поскольку работники натренировались имен­но на ней и с ней связывают свои навыки и производительность [32]. Сравните это с отсталой экономикой — в ней работники не были обучены по старой тех­нологии, потому что некоторые отрасли промышленности вообще не были развиты или потому что старые фабрики были во время войны разрушены. При освоении новых отраслей промышленности отсталой экономике будет вы­годно перескочить сразу к новой технологии. Такой рывок позволит ей пере­гнать развитую экономику. Как считают некоторые исследователи, именно по­этому Япония догнала в послевоенные годы Америку. Не правда ли, сказанное противоречит мысли предыдущей главы о том, что отсталые экономики всег­да будут находиться в невыгодном положении!

Но прежде чем возрадоваться благам отсталости, следует заметить, что силы, о которых в предыдущей главе шла речь, продолжают действовать. Да, отста­лость может помочь некоторым странам прорваться сразу на передовые рубежи развития технологий. И вместе с тем в отсталости есть несомненные минусы. У слаборазвитых стран просто нет условий для введения новых технологий. На­пример, переход к компьютеризованному процессу наблюдения за литьем ста­ли требует знания компьютеров. Еще более базовой предпосылкой прогресса является наличие надежных источников энергии, а они зависят от транспорт­ной инфраструктуры экономики. Экономика может быть «слишком отсталой», и тогда у нее не будет шанса допрыгнуть до передовых рубежей. Именно поэто­му Чад не сравнялся с Соединенными Штатами так же, как Япония. Не сущес­твует общей тенденции, согласно которой бедные страны догоняли бы богатые. Напротив, в среднем бедные страны еще сильнее отстают.