Уильям Истерли - В Поисках Роста

Сандия Чаалак — тридцатилетняя мать четырех дочерей из деревни Герува в Индии. Ее старшей девочке семь лет, а младшей нет и года. Муж Сандии чис­тил стойла на молочной ферме. Потом случилось несчастье. Уже больше года как муж болен диабетом и не может работать. Для того чтобы собрать деньги на лечение, Сандия продала дом и землю одному из односельчан за 1300 рупий, хотя такое имущество стоит больше 20 тысяч рупий. Она знает, что продеше­вила, но все равно чувствует себя в долгу у нового хозяина, потому что он по­зволил ей с семьей остаться в маленькой комнатке. Сандия стала главной до­бытчицей для родных — раз в два дня она водружает на голову вязанку хворос­та и отправляется за 10 километров, чтобы продать его. У нее мало надежд на будущее. Она живет сегодняшним днем, потому что заработка едва хватает на два килограмма риса в день. Дочери Сандии не ходят в школу, и у нее нет жела­ния их туда посылать.

У Фреды Мусонда из замбийского селения Мучинка пятеро детей. Ее муж умер в 1998 г. После похорон его родственники захватили все семейное иму­щество, включая мебель, швейные машинки мужа (он был портной) и его бан­ковскую книжку. У Фреды не осталось ничего, кроме детей. Тесть сказал, чтобы она убиралась из дома. К счастью, друг мужа отвез ее и детей в деревню, откуда она родом. Фреда не знает, как ей прокормить детей, потому что на жизнь ей не­чем зарабатывать. Ее родители очень стары и бедны. Она обрабатывала роди­тельский участок земли, но кукуруза почти не родилась, потому что в почву не вносили удобрения. Урожай маниока и проса был получше. Двое детей пошли в начальную школу в Мабонде, но поскольку Фреда не могла за них заплатить, их через некоторое время отослали назад. В тот момент, когда в дом зашел ин­тервьюер, проводивший опрос, они не знали, будет ли у них что-нибудь на обед. По словам Фреды, семья ничего не ела со вчерашнего дня, потому что ей не удалось продать свое платье. Дети питались незрелыми плодами манго [ 1 ].

Нга, Сандия Чаалак и Фреда Мусонда были вброшены в порочный круг не­грамотности, неквалифицированного труда и нищеты в результате бытовых несчастий. Когда живешь в богатой стране, легко забыть, до какой степени бед­ные люди находятся во власти природы и болезней.

Ловушки бедности, которые подстерегают людей с низкими доходами, дела­ют бедные семьи и бедные экономики крайне незащищенными от потрясений. В масштабах одного домохозяйства отдача от квалификации может зависеть от дополняющих друг друга активов и от квалификации других работников. Спо­собность использовать новые технологии, например в рамках «зеленой револю­ции», зависит от дополнительного умения правильно готовить смесь удобрений и высококачественных семян. Домохозяйства с достаточным количеством ре­сурсов могут инвестировать в квалификацию и технологию, чтобы создать бла­годетельный круг. Бедные домохозяйства не могут взять в долг, поскольку у них нет залога, и потому они не могут инвестировать в квалификацию и технологии даже там, где отдача от образования и технологии высока. Несчастье может уничтожить ликвидные активы семьи, которые можно было бы использовать для продвижения вперед. Домохозяйство может оказаться в порочном круге бедности из-за какого-то непредвиденного и большого несчастья.

Экономика катастроф

Перед лицом бедствий оказываются уязвимы и целые экономики. Напри­мер, в стране может отмечаться сравнительно высокий средний уровень ква­лификации — это создает стимулы получать квалификацию, чтобы соответ­ствовать другим квалифицированным людям. Если в обществе достаточно ква­лифицированных людей, введение новых технологий себя окупает. Но вот ка­кое-то бедствие приводит к гибели квалифицированных работников и унич­тожает активы тех, кто выжил. Ситуация резко меняется. Бедные больше не смогут платить за приобретение квалификации и новых технологий. Они рис­куют быть отброшенными назад, в порочный круг, где новые технологии не внедряются из-за преобладания работников с низкой квалификацией, а квали­фикация не растет из-за технологической отсталости.

Бедные страны в большей степени, чем богатые, подвержены природным катастрофам. С 1990-го по 1998 г. 94 % из 568 крупных природных катастроф произошли в бедных странах; 97 % от общего числа погибших за это время в природных катастрофах — жители бедных стран [2].

В период с 1960-го по 1990 г. 25 % из самых бедных 20 % стран страдали от голода; в самых богатых 20 % стран голода не было ни разу. Больше 1 % населе­ния из беднейших 20 % стран стали беженцами, спасающимися от той или иной катастрофы. В богатых странах беженцев не было. В беднейших 20 % стран у 11 % населения, не входящего в группу риска, в крови был вирус иммунодефи­цита (ВИЧ); в богатейших 20 % стран ВИЧ встречается только у 0,3 % населе­ния, не входящего в группу риска.

Все страны с самыми высокими в мире показателями распространенности ВИЧ (21 страна) находятся в Африке к югу от Сахары. Эпидемия СПИДа уже убила 14 миллионов африканцев. В Зимбабве и Ботсване каждый четвертый взрослый заражен ВИЧ. Ребенок, рождающийся сегодня в Замбии или Зимбаб­ве, с большей вероятностью умрет от СПИДа, чем выживет [3]. Если дети не умрут от СПИДа, от него могут умереть их родители; сегодня в Африке 11 мил­лионов «сирот СПИДа» [4]. Из-за СПИДа средняя продолжительность жизни в африканских странах, наиболее пораженных эпидемией, как ожидается, умень­шится к 2010 г. на 17 лет — до 47 лет вместо 64 [5]. В 1999 г. в Африке зарази­лись ВИЧ 4 миллиона человек. СПИД — не только человеческая трагедия; он лишает экономику работников, находящихся в самом активном возрасте. В Ботсване компании страхуют ведущих сотрудников — чтобы, если они умрут от СПИДа, покрыть издержки на поиск новых кандидатов [6].

Помимо эпидемии СПИДа есть еще природные и антропогенные катастро­фы. Число людей, погибших в природных катастрофах (таких, как землетрясе­ния, засухи, потопы, оползни, ураганы и извержения вулканов) и антропоген­ных катастрофах (войны, голод и так далее), по всему миру составило с 1969 г. 4,2 миллиона. Две три смертей из этого числа приходится на страны с низким доходом — Эфиопию, Бангладеш, Китай, Судан, Индию и Мозамбик [7].

Подверженность бедных стран катастрофам может объяснить, почему раз­брос в показателях экономического роста у них гораздо шире, чем у промыш-ленно развитых стран. У пятнадцати стран, которые в 1960 г. были самыми бедными в мире, впоследствии — с 1960-го по 1994 г. — темпы ежегодного подушевого роста колебались в пределах от -2 % (Заир) до 6 % (Ботсвана). У самых богатых пятнадцати стран тот же показатель колебался в границах от

1,6 % (Швейцария) до 3,2 % (Италия) [8].

За последние несколько лет мы имели дело с ураганом Митч, который вы­звал разрушительные наводнения в Никарагуа и Гондурасе; двумя землетрясе­ниями в Турции; муссонным затоплением в Ориссе, Индия; землетрясением в Колумбии; грязевыми оползнями в Венесуэле; землетрясением в Армении; на­воднениями во Вьетнаме; землетрясением в Тайване; паводком реки Янцзы в Китае; Эль Ниньо в Эквадоре; приливными волнами в Папуа-Новой Гвинее; ураганами Кит в Белизе и наводнениями в Бангладеш и Мозамбике. На пороге нового тысячелетия голод угрожает населению Судана, Кении и Эфиопии.