Гали Еникеев - Корона Ордынской империи, или Татарского ига не было

Например: «Татары… все исповедуют магометанскую веру, однако, если их называют турками (тигсае), они бывают недовольны, почитая это за бесчестье, название же «бесермены» (besermeni) их радует, а этим именем любят называть себя и турки» ( 23, 167). Комментарий: «бесермен» — значит «мусульманин», от татарского простонародного произношения «мусурман» (там же, 339). Не знаю, откуда комментатор взял, что татары такие косноязычные. Автор этих строк, общаясь в течение почти сорокалетней сознательной жизни с самыми разными представителями татарского народа, подобного не наблюдал — но знает от стариков нечто другое, из «неофициальной истории», хранимой народом. Объясняется название «бессермен» просто. Заметим, Герберштейн пишет, что «татарам нравится, когда их называют «бессермен», да и турки были отнюдь не прочь так называться вслед за татарами. А слово «бессермен» — из немецкого (германского — более общее понятие) языка. Германцы (особенно немцы), по характеру прямой и искренний народ (кроме авторов произведений воинствующе-европоцентристского толка и соответствующих «агиток»), называли татар именно так, какими они их и знали по многочисленным контактам в течение нескольких веков. Так как в ходе не только войн, но и торговли и дипломатических сношений между западноевропейцами и обитателями Евразии немцы и татары встречались не только на поле боя, но и в процессе торговли, переговоров, обмена пленными и т. п. Да и противнику своему по его поведению на поле боя немцы, как известно, давали в основном объективную оценку. И дали германцы название-определение татарам — «лучшие люди», то есть «besser Man». И слово это закрепилось на Родине, куда привезли его слышавшие неоднократно в свой адрес и в адрес своих товарищей от «немцев» послы, купцы, воины. А вот Герберштейн это, возможно, подзабыл, но скорее — сделал вид в своих «Записках…», что не знает происхождения этого названия — «besserman».

Подобное обращение со своими не оправдавшими доверие царями было не редкостью у татар: «После убийства Мухаммед Гирея брат его Садах Гирей, с помощью императора турок, которому тогда служил, занял перекопский престол. Преданный турецким обычаям, Садах Гирей вопреки нравам татар очень редко появлялся на людях и не показывался своим подданным. Поэтому он был изгнан татарами [которые не могли стерпеть такого нарушения их нравов государем]» ( 23, 184). Напомню, что у татар при ханах были особые советники от «карачи», всегда четное число. Герберштейн называет четырех — это представители из народа, призванные не допускать именно подобных «нарушений нравов татар» их государем (там же, 184, 344). Все приведенные выше примеры «отзыва» татарских царей и контроля за ними их «избирателей» — князей (бийев) «карачы» говорят о том, что у татар в XVI в. сохраняли силу принципы и нормы Великого Йазу Чынгыз хана.

Повторю, что нугаи — татары (субэтническая группа — племя татарского народа), чьи предки составляли в определенный период истории (XIII — начало XIV в.) подчиненную мурзе Нугаю (другая транскрипция — Ногай), или бывшими его сторонниками группу татарского народа.

Например, есть «общепризнанное» мнение, что хан Ахмат «испугался, что касимовцы, которых было очень мало, «отрежут его войско от обозов», и поэтому решил вернуться». То же был вынужден указать в своих работах и Л. Н. Гумилев ( 33, 184) — по названным выше причинам, как было уже замечено выше — чтобы иметь возможность довести до нас более важные сведения, которые содержатся в его работах и приводятся мной. И еще — история человечества изобилует военными походами, и насколько известно, нет другого подобного случая, чтобы кто-то из полководцев вернул свое войско с половины пути, «опасаясь, что его отрежут от обозов», тем более, если войско его состоит в основном из кавалерии, как и было у татар. Так что совсем было нетрудно хану Ахмату организовать защиту обоза от «малочисленных касимовцев», не прерывая свой поход. И вернулся он именно из-за того, что не решился вступить в бой с превосходящим его войско.

И описание это вовсе не похоже на вымысел — так как перечислено еще и минимум два комплекта луков со стрелами — именно эта подробность, сочетание лука и ружья в те времена имело место. Также в дастане «Идегэй» мы можем прочитать, что и артиллерия имелась уже у татаро-монгол Тохтамыша: описывается выезд войск Токтамыша на войну с Хромым Тимуром — «Под грозным знаменем, унаследованным от Чынгыза, с ханом Туктамышем во главе, выезжали войска из города, и везли с собой черные пушки» ( 42, 142).

Видно, подводил частенько замок «немецкой работы», вот и заменил предок его на русский — и вот вопрос — стоило ли после подобных осечек немецкого оружия менять все в государстве и стране на немецкое? А осечек было у нас после этого — великое множество, и самое большее количество осечек пришлось на государственно-общественную систему немецкого образца, внедренную безо всякого учета местных российских условий. Только расплачиваться за все российскому народу пришлось.

Оговорим, что Екатерина II вернула их в сословие дворян: в самом начале 70-х гг. XVIII в. начинается подготовка указа Императрицы о возведении татарских беков и мурз в российское дворянское достоинство, который был подписан 22.02.1784 г. В 1776 г. издается закон, по которому «башкирским и мещерским старшинам и другим татарам предоставляется право производить в России промыслы торговые, заводить заводы и прочее» ( 41, 136–137). Заметим, подготовка двух важнейших указов Императрицы о возвращении татарским мурзам привилегий дворян начинается в разгар Пугачевской войны. И тогда же, как это практиковалось, было объявлено « государево слово», которое в отличие от слов «партруководства» никогда не нарушалось, так как государь не имел права лгать своим подданным — иначе он просто переставал быть таковым. То есть было сообщено о содержании норм этих указов и введении их в действие в недалеком будущем. Одновременно с этим было объявлено также о самозванстве Пугачева, то есть о том, что он «великий плут и обманщик» благородных людей, которые за него воюют — и было это также заверено « словом государевым». И Пугачев в результате остался без большей части среднего и значительной части высшего комсостава своего войска — и начал терпеть поражение за поражением, хотя, как известно, был за шаг до победы — он уже вышел на оперативный простор, открывающий дорогу на Москву, где его ждало с нетерпением население. А вот если бы он повел себя как Степан Тимофеевич Разин — по-честному с благородными людьми, возможно, и победил бы — ведь за Пугачева пошло гораздо больше дворян — в том числе потомки многих из тех, кто воевал против Степана Разина. И еще отметим — указы Императрицы готовили наряду с «немцами» люди также русские, знакомые, так сказать, с местной обстановкой — как видим, в указах расширительное толкование понятия «татары» не допущено. Тут речь о привилегиях идет — и вводить Императрицу в заблуждение насчет того, что «татарами называют всяких турок, тунгусов, монгол и т. п.» ( 3, 179) никто не решился.