Михаил Ходорковский - Поединок с Кремлем

3. Прошу Вас дать краткую оценку перспектив сохранения России как единого, независимого, относительно развитого государства в ближайшие 30 лет при условии либерализации экономики и вхождения в ВТО (Виктор Макаров).

В известном смысле Россия является развитым государством — и по своему интеллектуальному потенциалу, и по объему природных ресурсов, и с точки зрения своего уникального опыта в мировой истории. Никогда не соглашусь с теми, кто относит Россию к странам «третьего мира» (кстати, и сама доктрина «третьего мира» давно устарела).

Либеральные реформы в российской экономике последовательно осуществлялись на протяжении последних 13 лет. Продолжаются они и сейчас — хотя многие и называют Путина врагом либерализма. При нынешнем президенте линия на дерегулирование экономики, отказ от государственного дирижизма, в целом, выдерживалась.

Основным позитивным результатом либеральных реформ я считаю тот факт, что миллионы наших сограждан почувствовали вкус экономической свободы. Либеральная экономика способствовала раскрепощению многих и многих талантов, которые никогда не проявили бы себя в административно-командной псевдо-социалистической системе.

Однако на пути либеральных реформ было и немало ошибок. В первую очередь — власть не думала о социальной цене реформ и о том, что для устойчивого либерального развития необходим социальный мир. Сегодня мы расплачиваемся за это недоверием подавляющего большинства населения к бизнесу и провалом либеральных политических сил на выборах 2003 года, формированием фактически однопартийного бюрократического парламента, превратившегося в придаток администрации президента России.

Еще одна ошибка — пренебрежение тем колоссальным интеллектуально-технологическим потенциалом, который был сосредоточен в военно-промышленном комплексе бывшего СССР. Последовательная промышленная политика, направленная на стимулирование сохранения и развития, включая перепрофилирование, ВПК как резервуара творческих сил страны, отсутствовала. Это, во многом, привело к резкому увеличению доли сырьевого сектора в экономике, усугублению зависимости России от биржевых цен на сырую нефть. Невнимание к проблемам высокотехнологичных отраслей привело к тому, что значительная часть технической интеллигенции, которая во второй половине 1980-х— начале 1990-х годов была в авангарде борьбы за демонтаж советской тоталитарной машины, отвернулась от либералов и голосует теперь за «Родину» и КПРФ.

Либеральные реформы в стране должны быть продолжены. В первую очередь, важны реформирование монополий и развитие малого бизнеса, создание конкурентной среды, что неизбежно приведет к социальной гармонизации. Выйдя из периода доминирования бизнес-олигархии, мы не должны допустить формирования бюрократической олигархии.

Еще один приоритетный вопрос — разработка промышленной политики, направленной на ускоренное развитие сектора высоких технологий и поддержку фундаментальной и прикладной науки. Россия не сможет в стратегической перспективе удержаться на «нефтяной игле». Промышленная политика не исключает и государственных инвестиций, особенно в инфраструктурные проекты, которых не нужно бояться: именно государство может подавать пример бизнесу и стимулировать последний к вложениям в определенные отрасли и секторы экономики.

Наконец, главный вопрос: грамотное использование интеллектуального потенциала нации. Мы должны остановить «утечку мозгов» и создать условия для расцвета своего рода «интеллектуальной элиты». А для этого требуется не только соответствующая экономическая инфраструктура, но и институты гражданского общества. Без гражданского общества яркая, сильная личность быстро начинает чахнуть, теряет стимулы к развитию на Родине.

Нам нужны четкие, неформальные критерии успеха либеральных преобразований. Не надо в этом смысле преувеличивать значение таких шагов, как вступление в ВТО. Гораздо важнее другое — удастся ли в ближайшие 5–7 лет принципиально сократить разрыв между богатыми и бедными, качественно изменить структуру российской экономики и выпестовать новое поколение экономически активных людей, связывающих свое будущее с Россией.

4. Считаете ли Вы возможным становление в России демократического общества в условиях столь высокого недоверия общества к бизнесу? Какая сила может предотвратить грозящую обществу деградацию и откат до уровня запуганного советской властью стада? (Виталий Шевцов)

Демократия и интересы бизнеса — отнюдь не одно и то же. Основная цель бизнеса — зарабатывать деньги. И очень часто отсутствие демократической среды способствует сверхприбылям. Большинство международных корпораций располагают богатым опытом сотрудничества с диктаторскими режимами во всем мире: эти режимы обеспечивали бизнесу такую стабильность, о которой в условиях постоянного контроля со стороны демократических властных институтов и структур гражданского общества этот бизнес и мечтать не мог.

И в России 1990-х годов крупный бизнес, к сожалению, не стал знаменосцем демократии. И наша вина в выхолащивании общественных институтов тоже есть.

Важно различать также понятия «демократия» и «либерализм». Народы далеко не всегда голосуют за права человека и гарантии свободы личности. Те же выборы—2003 в России следует признать вполне демократическими, хотя либеральные силы на них потерпели сокрушительное поражение.

Будучи человеком либеральных взглядов, я считаю, что гражданин России, как и гражданин любой страны, заслуживает свободы как комплекса неотчуждаемых прав. Прав, которые даются по праву рождения, а не сообразно месту в некоей иерархии. Эти права никто и никогда не может отнять — в том числе и демократически избранная власть. В этом смысле у демократии тоже должен быть предел, который нельзя переступать.

Гарантами того, что свобода слова, совести, собраний, перемещения не могут быть отняты у человека ради каких-либо групповых интересов, должны быть государство и гражданское общество. Да, это не ошибка: государство гарантирует, например, защиту прав работника в его споре с работодателем. Это тоже форма защиты прав человека. Гражданское общество же со временем станет самодостаточной динамической системой, гораздо более значимой, чем конторы, обслуживающие чьи-либо частные интересы. Институты гражданского общества должны, по преимуществу, создаваться снизу, людьми, объединяющимися для защиты своих законных интересов.

Я — вместе со своими единомышленниками — намерен помогать именно такому, полноценному гражданскому обществу, а также и государству — в той мере, в какой оно выполняет функции гаранта неотчуждаемых личных прав и свобод.