Владимир Мединский - О русском воровстве и мздоимстве

В 1626 г. голландская Вест-Индская компания основала колонию Новый Амстердам на месте будущего Нью-Йорка. Через 40 лет англичане захватили эту колонию и переименовали ее в Нью-Йорк. А признали этот захват голландцы только после англо-голландской войны 1672-74 гг. Кстати, формально они обменяли Нью-Йорк на Суринам (интересно, вспомнит ли читатель с лёту где это? Ладно, пошла подсказка: это была небольшая колония в Южной Америке, которая тогда называлась Нидерландской Гвианой). И не надо считать голландцев круглыми идиотами. Обмен казался взаимовыгодным: в то время Суринам приносил баснословные прибыли — там были крупнейшие плантации сахарного тростника. А что Нью-Йорк? Бухта, конечно, удобная, но в целом — деревня-деревней. В этом «чейндже» проявилась суть различия в британском и голландском менталитетах. Еврейско-фламандские олигархи действовали тактически грамотно, как бизнесмены-практики, и получили источник быстрых и легких денег. Англо-саксы же мыслили стратегически — и бухта Гудзона стала в их руках ключом ко всей Северной Америке. Так Британия сделала очередной шаг к созданию величайшей Империи.

Так что манера договариваться за чашкой чая у русских и западных предпринимателей как раз была одна. Разница в другом — в уровне взаимного доверия. Вот европейцы как-то друг другу верят мало...

Им нужен нотариат, письменное подтверждение сделки. Нужна бумага, подтверждающая владение своим паем в общем владении, — акция. Нужен нотариус, чтобы фиксировать сделки, и адвокат, чтобы вел дела в суде, не позволял обмануть.

А русским купцам все это сомнительное счастье казалось не обязательным: они доверяли друг другу, проклятые дикари.

В XVII веке на акционированном капитале соляных и рыбных производств были сколочены колоссальные состояния Г. А. Никитникова, Я. С. Патокина, Д. Г. Панкратьева, Н. А. Светешникова, В. Г. Шорина, О. И. Филатьева и множества рангом пониже.

В XVII веке в купцы мог пойти любой Лично свободный человек, а их было больше половины населения. Черносошные крестьяне в XVII веке «совершают на свои участки все акты распоряжения: продают их, закладывают, дарят, отдают в приданое, завещают, притом целиком или деля их на части» [36] Богословский М. М. Земское самоуправление на Русском Севере в XVII веке. Т. М., 1909-1912. .

Этот крестьянский капитализм зашел так далеко, что возникли своего рода «общества на паях», союзы «складников», или совладельцев, в которых каждый владел своей долей и мог распоряжаться ею, как хотел — продавать, сдавать в аренду, подкупать доли других совладельцев, а мог и требовать выделения своей доли из общего владения.

Право же, тут только акционерного общества и биржи не хватает! Или просто они не были нужны?

Эти отношения предпринимателя и государства сломали реформы Петра I. После него дворяне и чиновники последовательно считали себя то ли особым сословием, то ли даже «отдельным» народом... Ровней «черному люду» они себя не числили, помогать купцам и вообще вникать в их презренные делишки решительно не хотели.

Характерна судьба Ивана Тихоновича Посошкова. Происходил он из оброчных крестьян села Покровское, близ Москвы, которые работали в мастерских Оружейной палаты государева двора. Иван был грамотен, владел многими навыками, благодаря чему «никогда не празден был и дней своих не терял даром».

Родился он в 1652 году, а в 1692-м переехал в Москву. К концу жизни владел двором в Петербурге, двумя дворами в Новгороде, двумя небольшими имениями со своими крепостными в Тверской и Новгородской губерниях. Он изготавливал денежные станки для монетного двора и как лучший механик был представлен царю, открывал нефтяные месторождения, устанавливал фонтаны, изобретал разные воинские орудия, занимался винокурением и торговлей. Незадолго до смерти пытался получить разрешение построить полотняную фабрику.

Посошков подготовил ряд экономических проектов: «О денежном деле», «О новоначинающихся деньгах», он автор нескольких сочинений.

За несколько месяцев до кончины Петра I Посошков адресует ему рукопись своей книги «О скудости и богатстве» [37] Посошков И. Т. Книга о скудости и богатстве. М., 2004. .

В ней Посошков предлагает реформы, которые, по его замыслу, обогатят и все сословия, и само государство. Увы, он не знаком с сочинениями западных экономистов, а посему создает русскую экономическую науку фактически с чистого листа. Он все придумывает сам. Что характерно: для Посошкова экономика — лишь часть общественной жизни, а не самое главное в ней. Не жизнь зависит от экономики, а экономика создается для обеспечения всей общественной жизни [38] Выражусь как профессор, некогда даже изучавший диалектический и исторический материализм: по Посошкову, не базис (экономические отношения) определяет надстройку (общественные отношения), а наоборот — НАДСТРОЙКА ОПРЕДЕЛЯЕТ БАЗИС. .

Его экономическая книга начинается с раздела... «О духовности». Православной духовности.

Если общество беднее, то от «неправды». «Российская земля во многих местах запустела, и все от неправды и от нездравого и неправого рассуждения. И какие гибели начинятся и все от неправды!», — с горечью восклицает он.

Сегодня многие убеждены, что бизнес и мораль — явления совершенно несовместимые. Точнее, они как бы «из разных измерений». «Бизнес вне морали» — вот основной девиз всех российских «прихватизаторов» да, увы, и большинства политиков.

Важное замечание. Разговоры о том, что политика — такая архисложная штука, требующая особых знаний, особых умений, что она совершенно не подвластна уму простого смертного, — все это фантазии. Ложь и выдумка тех, кто пытается за этим словоблудием скрыть собственную двойную игру. Собственные неблаговидные поступки. Свою попытку манипулировать сознанием простого избирателя.

Ордин-Нащокин, царь Алексей Михайлович, Пemp l. Горельеф памятника «Тысячелетие России» в Новгороде.

Что знает сегодня российская молодежь о нашей истории? Кто такой Петр I, знают все. Без деталей, конечно. Алексей Михайлович Романов в лучшем случае студенты-отличники гуманитарных вузов. Ордин-Нащокин? Пожалуй, никто

Политика, говаривал Наполеон Бонапарт, есть просто здравый смысл, приложенный к большим делам. Это абсолютно точное определение. Самый простой человек, вооруженный здравым смыслом и жизненным опытом, а также умеющий отличать черное от белого, добро от зла, — способен принимать политические решения. Просто масштабы другие, а принципы принятия решения — абсолютно те же. Простой здравый смысл — лучший путеводитель по парламентским дебрям и правительственным закоулкам.