Владимир Мединский - О русском пьянстве, лени, дорогах и дураках

Винному спирту придавали большое значение, и даже название его на латинском языке звучит как «вода жизни» — aqua vitae.

Современные названия популярных спиртных напитков — шотландское виски, польское оковита и французское о-Де-ви имеют одно происхождение (этимологию) — аква вита.

В XIII веке Арно де Вильнов, алхимик Арагонского короля, писал в своем «Трактате о сохранении молодости» по поводу «воды жизни»: «Некоторые называют ее водой жизни, и это название ей соответствует, поскольку она дает долголетие». По его мнению, спирт был искомой с давних времен панацеей, эликсиром жизни, старой мечтой алхимиков,

В силу «загадочного происхождения» водке приписывали магические свойства и использовали в лечебных целях.

Плоды и растения, которые добавляли в водку, якобы усиливали ее медицинское воздействие, а не только улучшали вкус. Проводились эксперименты с различными растениями для улучшения вкуса. Упорно трудясь в тиши своих монастырей и лабораторий в поисках «эликсира долголетия», неустанно исследуя процесс дистилляции и настаивая на водке различные растения и фрукты, монахи получили большое количество эликсиров и ликеров, секретные формулы которых передавались через века от поколения к поколению.

XVIII век ознаменовал новый этап в производстве ликеров. В Европу с Антильских островов был завезен тростниковый сахар, а с островов Океании — специи, которые изменили их вкус и аромат.

Разоблачая большие мифы по выбранной теме, неизбежно сталкиваешься с другими, помельче. Иногда даже более зловредными, чем разоблачаемый. С одним из таких «локальных », но живучих мифов я неожиданно столкнулся во время работы над новой редакцией этой книги.

Миф этот оказался очень дорог для некоторых читателей, ибо, как выяснилось, поддерживается авторитетом известного и по заслугам любимого исследователя — Вильяма Васильевича Похлебкина.

А миф такой: якобы Похлебкин доказал в международном суде, что водку изобрели русские.

В интернете ведется активная полемика вокруг «открытия» Похлебкина. Большинство ликует: ура! Вильям Васильевич утвердил русский приоритет.

Водка — наша!!! Знай наших, мы ее придумали! Мы — породили! Пусть она нас и убьет, зато не так обидно...

Общая тональность сих поэтических высказываний о водке примерно такая: «не может такого быть, чтобы эту чистую, как слеза, водку придумали какие-то итальянцы или полячишки. Кишка тонка. Только на Святой Руси с ее трескучими морозами, с ее необъятными просторами и тысячеверстными трактами, с широтой русской души мог возникнуть этот божественный напиток, способный мертвого поставить на ноги. Россия без водки — это не Россия. Не может такого быть. Нет, не может»,

В этой связи моя позиция выглядит какой-то... недостаточно патриотичной, как бы лишающей Россию одного из ее важных приоритетов. Рассказываю, понимаешь, что виноградный спирт, «аква вита» (вода жизни), завезен к нам с Запада. Что это вовсе даже не наше изобретение! Нехорошо-с...

Но давайте внесем ясность в вопрос: что же вообще доказал, а чего не доказал всеми нами уважаемый и любимый Вильям Васильевич?

Во-первых, никакой международный суд никогда не выяснял, кто изобрел водку. Речь вообще не шла о приоритетах в изобретательстве, если так можно выразиться. Предмет разборок был «чисто» коммерческий. Поляки решили доказать свое право на бренд. На торговую марку.

В 1978 году правительство Польши обратилось в международной арбитражный суд с требованием признать за ней исключительное право на название «водка». Запрашивалось это на том основании, что якобы на бывших территориях Королевства Польского (Польская республика считает себя его правопреемником), Великого Княжества Литовского и Русского (и его правопреемником заодно — тоже ☺ ха-ха) и Речи Посполитой (ну и ее, конечно, наследницей, само собой) водка начала, производиться раньше, чем в Московии.

Выдвигалось требование, чтобы исключительное право продавать и рекламировать на внешних рынках под именем «водка» свой товар подучила Польша, производящая «Водку выборову» («Wodka wyborowa»).

Все иные производители водки в мире должны были бы искать для своей продукции другое название или платить Польше за использование торговой марки.

Причина этого не особо корректного иска проста: стараниями «Пепси-колы», официального дистрибьютора в те застойные годы «Столичной», русская водка заняла неплохую нишу на американском рынке. Стоила она немало, помню сам: в среднем вашингтонском магазинчике литровая бутыль «Столичной» — 20 долларов США. Для сравнения в нашем посольском магазинчике в том же Вашингтоне, кажется, 3 с половиной. Это в 1991 году, еще при СССР.

Кроме того, наш Минвнешторг, почувствовав тенденцию, начал поставлять в США и другие сорта водки: «Московская особая», «Русская», «Лимонная», «Посольская». Все эти бренды приносили в Союз свободно конвертируемую валюту. Причем в большом количестве.

Думаю, не надо объяснять, насколько это лучше — продавать близкую к «О» по себестоимости госмонопольную водку, чьи природные запасы бесконечны как лента Мебиуса, а заодно спаивать потенциального противника — американцев, чем торговать лесом, нефтью и газом.

Успех внешнеторговой «водочной» деятельности СССР и спровоцировал правительство Польской Народной Республики на попытку перетянуть одеяло на себя.

Международный арбитражный суд выяснял, имеют ли Польша или СССР исключительное право на использование слова «водка». И только.

Далее. Подготовка к Арбитражному суду показала: в российских архивах нет документальных подтверждений точной даты начала производства русской водки. Более того — не существует сколько-нибудь серьезной литературы по истории отечественного винокурения.

«Союзплодоимпорт» (внешнеторговое госпредприятие в рамках Минвнешторга, формально обладавшее правами на торговую марку советских «экспортных» водок) обратился и в Институт истории Академии наук СССР, и во Всесоюзный НИИ Главспирта Минпищепрома СССР, но руководители обоих институтов просто отказались от участия в работе, сославшись на отсутствие специалистов нужного профиля. Тут на помощь и пришел известный кулинар и знаток русской кухни Похлебкин.

Кстати, давно уже установлены точные даты начала производства крепких напитков на Западе. Известно, что коньяк во Франции начали делать в 1334 году, английский джин и английский виски в 1485-м, шотландский виски в 1490-1494 годах, немецкий брантвайн (шнапс) — с 1520 по 1522 год.

Выводы? Наши предки почему-то мало заботились о своем приоритете в алкогольных делах.

Все «доказательства» Похлебкина очень сомнительные и косвенные. Ученые называют такие доказательства «плюс-минус лапоть».