Валерий Шамбаров - Маги в Кремле, или Оккультные корни Октябрьской революции

Однако сильная Россия была нужна Парижу и Лондону только до поры до времени. Поэтому, так сказать, «третьей рукой», они заигрывали и с сепаратистами, и с социалистами. Хотя российские сепаратисты понимали, что от Англии и Франции реальная поддержка им в ближайшем будущем не обломится. И ориентировались в основном на Германию. По пути с потенциальной военной противницей России, Германией, было и еврейским ложам. Но даже и в «союзных» западных державах промышленных и финансовых магнатов встревожили бурные успехи нашей страны в развитии экономики. И начался новый виток по активизации антироссийской подрывной деятельности.

Инициаторами выступили уже упоминавшиеся крупные американские банкиры и иерархи ложи «Бнайт Брит» Якоб Шифф, Соломон Лоеб, Кун. В США в 1912 г. состоялся сионистский съезд, на котором Лоеб призвал: «Собирайте фонд, чтобы посылать в Россию оружие и руководителей, которые научили бы нашу молодежь истреблять угнетателей, как собак. Подлую Россию, которая стояла на коленях перед японцами, мы заставим встать на колени перед избранным от Бога народом».

Была создана особая организация для развертывания борьбы с Россией и Самодержавием. Начинание охотно поддержал видный британский банкир лорд Мильнер, один из руководителей «Великой национальной ложи Англии». Примкнул и близкий ему клан Ротшильдов – британских, французских и австрийских банкиров. И германские банкиры Варбурги, родственные Ротшильдам… Якоб Шифф поддерживал и укреплял отношения с заметными российскими оппозиционерами – Керенским, Милюковым, Аладьиным.

И в это же время произошло маленькое, почти незаметное событие в партии большевиков. В ЦК был вдруг кооптирован Свердлов. С какой стати его решили ввести в руководящий орган партии, непонятно. Он все еще находился в ссылке. То есть как бы кооптировали «мертвую душу». Кто предложил его кандидатуру, тоже неясно. Протоколы тогда велись отрывочно, а то и вообще никак. Может быть, Голощекин приятеля вспомнил? Как бы то ни было, решение было принято. А в конце 1912 года «товарища Андрея» заочно ввели и в состав Русского бюро ЦК. Можно ли считать, что внезапное возвышение Свердлова и активизация «сил неведомых» совпали по времени случайно? Или?…

В Петербург Свердлов добрался в конце декабря 1912 года. Здесь уже полгода издавалась легальная «Правда», а в октябре прошли выборы в IV Государственную Думу, где возникла целая фракция большевиков – Бадаев, Муранов, Петровский, Малиновский, Самойлов, Шагов. В столицу к этому времени переехала и сестра Якова Михайловича – Сарра, она получила медицинское образование и начала работать врачом. Через сестренку «товарищ Андрей» наводит контакты все с тем же М. С. Ольминским – для связей с зарубежьем, с большевиками-думцами, с редакцией «Правды» – Еремеевым, Бонч-Бруевичем, Молотовым, Савельевым, Самойловой. Узнает, что сам он уже не только член ЦК, но и член Русского бюро ЦК.

Ленин и его соратники появлению в Питере Свердлова очень обрадовались. Дело в том, что легалы из «Правды» вызывали массу неудовольствия в эмиграции. Они стали вести себя как обычная редакция газеты. Публиковали то, что сами считали нужным, формировали номера по собственному разумению, задавали настрой по собственному усмотрению. Видели события совершенно иначе, чем из Женевы, и освещали их отнюдь не так, как хотел бы Ильич. А вокруг «Правды» и фракции Думы складывалась и особая партийная uруппировка «правдистов» руководствовавшаяся тем направлением, которое определяла газета.

И Ленин надеялся, что столь радикальный революционер как Свердлов сможет стать его «руками» и навести желательный порядок. Он писал Якову Михайловичу: «… Дела в Питере плохи больше всего оттого, что плох «День» (условное название «Правды»)… Если верно, что №№ 1-й и 3-й или 3-й и 6-й стоят за осторожность с реформой «Дня», т. е. за промедление изгнания теперешних редакторов и конторы, то это очень грустно (под номерами указаны депутаты Думы, 1-й – Бадаев, 3-й Малиновский, 6-й – Петровский)… Необходимо посадить свою редакцию «Дня» и разогнать теперешнюю. Ведется дело сейчас из рук вон плохо… Надо покончить с так называемой «автономией» этих горе-редакторов. Надо Вам взяться за дело прежде всего… Взять редакцию в свои руки…»

И Свердлов принялся за дело. Укрылся на квартире Бадаева и Самойлова, не выходя на улицу. Разгонять редакцию не стал – видимо, чтобы не портить отношений. Да и вряд ли его послушались бы. Но его самого неофициально ввели в состав редакции. И он начал подправлять нацеленность «Правды» в более острую сторону. Здесь же, на квартире, пользуясь депутатской неприкосновенностью ее хозяев, стали собираться совещания редакции и Петербургского комитета большевиков.

Ну а его супруга с ребенком, оставшиеся в Сибири, пожили там немного – не поймают ли главу семьи, не вернут ли обратно? Не поймали, не вернули. Они переехали в Томск, дождались письма Свердлова, что он уже в Питере, и тоже отправились туда. Никто им, собственно, не препятствовал, никто не удерживал. Удрал муж – ну и удрал. Как видим, порядки в Российской империи были весьма и весьма мягкими.

Впрочем, Охранное отделение прекрасно знало, где находится член ЦК Свердлов и что делает. Ведь об этом информировал другой член ЦК и депутат Думы Малиновский. Но брать «товарища Андрея» не спешили. Пусть поработает, пусть новые связи выявятся, новые инструкции из-за рубежа поступят. Однако в начале февраля агенты охранки допустили промашку. Не довольствуясь данными от Малиновского, они опросили дворника дома, где засел «товарищ Андрей», не видел ли, не замечал ли чего подозрительного? А дворник переполошился – если в подведомственных ему квартирах проживает «непрописанное лицо», то как бы не нагорело, как бы отвечать не пришлось. И пошел выяснять этот вопрос к квартиросъемщику, к Самойлову.

Свердлов, узнав о расспросах агентов, сразу насторожился и решил скрыться. В ближайший же вечер, когда стемнело, его перевезли на квартиру… к Малиновскому. Которому он проговорился, что это все равно ненадежно. Раз у одного депутата вычислили, то, конечно, и других без внимания не оставят. Дескать, придется исчезнуть более основательно. И в полиции решили – надо брать, пока не ускользнул. Только затруднение вышло, как бы собственного «сексота» не подставить. И директор Департамента полиции Белецкий дал указание Малиновскому перевести Свердлова куда-нибудь на другую квартиру.

Но выручили их сам Яков Михайлович, не намеревавшийся задерживаться под одной крышей, и… приезд Новгородцевой с ребенком. Она как раз в эти дни прибыла в Питер. Нашла Сарру, та связалась с Петровским. У него и наметили встретиться с мужем. 9 февраля Клавдия Тимофеевна перебралась к Петровским, а вечером туда и Свердлов пожаловал. Ну а под утро нагрянула полиция. Даже с депутатской неприкосновенностью церемониться не стали, чтоб не упустить такую птицу. Петровский протестовал, порывался звонить министру внутренних дел, но его гостей арестовали. Словом, и в этот раз «товарищ Андрей» лишь два месяца на воле попрыгал.