Алексей Стражевский - От Белого моря до Черного

Но нам Каменск-Шахтинский был интересен в первую очередь как конечный пункт регулярного судоходства вверх по Донцу. Чудесный очерк об этом судоходном участке реки написал Л. Лиходеев, путешествовавший здесь годом раньше; очерк поэтичный и остроумный и в то же время проникнутый вниманием к тем серьезным проблемам, которые связаны с этой рекой.

Трудно найти другую реку длиной всего в 1000 километров, которая привлекала бы к себе столько внимания, как Донец. Гидрологи, гидротехники, экономисты, хозяйственники, журналисты, писатели, рядовые граждане, живущие на берегах этой реки, писали и продолжают писать о Донце сочинения от научных трактатов до тревожных писем в редакции газет. Этот интерес к реке, столь непропорциональный ее размеру, показывает, насколько в ней здесь нуждаются.

В самом деле, это единственная водная артерия, предоставленная природой Донбассу. Каменный уголь, лес, пока еще основной крепежный материал в шахтах, продукция содовых и других химических заводов, наконец зерно прилегающих районов — все это громоздкие грузы, для которых водные перевозки особенно желательны. Масса этих грузов в сумме такова, что тут и Енисея было бы не слишком много.

Некогда Донец был судоходен для стругов вплоть до верховьев. В песках находили древние якоря. Село, отстоящее всего на 80 километров от истока реки, носило название Маслова Пристань.

Как указывает Ю. И. Морозов, автор «Гидрографического очерка Северного Донца», изданного в 1874 году Харьковским университетом, по берегам Донца, начиная от Белгорода, росли сплошные дубовые леса. Деревья, подмытые водою, обрушивались в реку, задерживали переносимый ею материал и образовывались запруды. Река прокладывала себе новое русло в обход загромождений, удлиняя свой путь и снижая скорость течения.

Другой важной причиной обмеления реки были оползни с крутого правого берега, подмываемого течением.

При столкновении вод Донца с подами притоков течение, как это бывает повсюду, затормаживалось, а следовательно, усиливалось осаждение несомых песчинок: недаром же в местах слияния мы видим песчаные косы и мели. Обмелению Донца способствовало и малое его падение. Его исток приподнят над уровнем Азовского моря всего лишь на какую-то сотню метров. Если ко всему этому добавить рыхлость пород, в которых течет река на большей части своего протяжения, то станет ясно, что в силу одних уже природных условий она была осуждена на одряхление. Деятельность человека усугубила неблагоприятную обстановку: устройство мельничных плотин, сведение лесов и распашка, разрушительный выпас скота по берегам и т. п.

Тем не менее еще в прошлом веке в многоводные весны по Донцу пароходы доходили до Изюма и даже выше. Не только в весеннее половодье, бывало что и осенью складывались благоприятные для судоходства условия. Но уже в 1900-е годы судоходным считалось только нижнее течение Донца. Навигация продолжалась не более двух, а в иные годы всего-то один весенний месяц.

В течение всего XIX века в промышленных и научных кругах велись дебаты об улучшении судоходных качеств Донца, проводились изыскания, составлялись, рассматривались, отвергались проекты, составлялись новые, их постигала та же участь. Наконец уже в 1903 году был составлен первый технически обоснованный проект превращения нижнего участка Донца до станицы Гундоровской (ныне город Донецк, 20 километров выше Каменска) в судоходный путь при помощи семи водоподъемных плотин со шлюзами для пропуска судов. В своем окончательном виде проект был утвержден в 1910 году. В 1911—1913 годах этот проект был частично осуществлен. Впоследствии в советское время система шлюзов на Донце была реконструирована.

Создание судоходного пути до Каменска не решило проблемы дешевой перевозки грузов Донбасса. Проводились новые изыскания, составлялись новые проекты с тем, чтобы грузопоток по Донцу довести до Изюма. Однако тут возникла более острая проблема, которая отодвинула проблему судоходства по Донцу на второй план.

Росла промышленность Донбасса, росло его население — особенно бурно в годы довоенных пятилеток и в послевоенное время. Все больше воды требовалось для промышленных и бытовых нужд. Между тем водные ресурсы Донецкого кряжа весьма скудны. Пришлось задуматься над тем, чтобы реквизировать воды среднего и верхнего Донца в пользу Донбасса. Ибо если судоходство — это проблема экономической выгоды, то водоснабжение — вопрос жизни и смерти.

Канал Донец — Донбасс уже построен. Он забирает воду на участке между Змиевом и Изюмом и разносит ее по различным пунктам Донбасса. Однако это только временный выход; уже запроектирован канал Днепр — Донец, которым обратит на питание Донбасса часть вод Днепра.

Но и этим проблема Донца не исчерпывается. Промышленность пользуется реками не только для забора воды, но и для сброса отработанных вод. Особенно крупный потребитель воды — химические предприятия. В Донбассе химическая промышленность — одна из ведущих отраслей. Славянск, Рубежное, Константиновка, Изюм, Лисичанск и многие другие пункты, расположенные на берегах Донца или на его притоках, — все это крупные центры большой химии.

При том техническом уровне, на котором до сих пор велась очистка вод, сбрасываемых в реку, некоторые притоки Донца, как, например, Уды, Казенный Торец, по сути дела превратились постепенно в сточные канавы, несущие грязь и ядовитые отходы химических производств. Недопустимо загрязненным оказался и весь Донец, начиная от границы Белгородской области, где расположены сахарные заводы, до Каменска с его заводом искусственного волокна и ниже. Только на участке между Змиевом и Изюмом, где и расположен водозабор канала, вода в реке становится чище.

Долгое время борьба против загрязнения рек велась вхолостую. Нерадивые хозяйственники охотно платили из государственного кармана штрафы, наложенные санитарной инспекцией, и продолжали преспокойно творить свое вот уж воистину грязное дело. В последнее время положение изменилось к лучшему. Грозным орудием борьбы против отравления водоемов становится принятый недавно закон об охране природы. Кроме того, совершенствуется техника улавливания отходов и доизвлечения из них ценных химических продуктов. Существует практическая возможность в ближайшие 2—3 года не только восстановить прозрачность донецкой воды, но и вернуть к жизни погибшие и гибнущие притоки. Однако это не произойдет само по себе. Каждый друг природы должен бороться за то, чтобы эти возможности были воплощены в действительность.

Таковы непростые проблемы этой коричневой реки, которую мы видели с недостроенной еще тогда набережной Каменска-Шахтинского. Остается добавить, что Донец не одинок в своей печальной судьбе. Его уральскую сестру Чусовую, некогда славную своей исключительной по чистоте и прозрачности водой, постигла разве что чуть-чуть менее жестокая судьба. За последние годы жалко стало смотреть на многие подмосковные реки, например Клязьму.