Лев Аннинский - Русские и нерусские

Потом задним числом начинается разборка: сколько куда протекло какой крови, сколько евреев было в ПБ и НКВД и кем считать Пушкина: эфиопом, немцем или «природным русаком».

Такие разборки, совершенно параноидальные с точки зрения логики, бывают объяснимы с точки зрения практических нужд. Иногда они приобретают зловещий характер. Крик «Россия для русских» можно понять как простодушную реакцию на то всемирное унижение, которому после «аннулирования» СССР подверглись его бывшие граждане. Носители нашего встречного комплекса — молодые люди, как раз подросшие за эти 15 лет распада и унижения. Вместо «собственной гордости», что была «у советских», они восприняли волчью заповедь: кто силен, тот и берет. Да еще и наслушались злорадных комментариев по поводу русского бессилия. Так что этих мстителей за унижение можно понять — эмоционально. Но не простить по существу, ибо то, что они делают, непростительно.

Попытка среди россиян выделить «чисто русских» вязнет в кровеносных переплетениях. Тем более, не разбирается в этих капиллярных тонкостях бомба, подкинутая в толпу «азиатского базара». Убита дюжина прохожих, среди которых русские и нерусские. Убийца за решеткой — прячет лицо. Ему «стыдно». Мне — тоже, но по другой причине. Уж лучше смотрел бы в глаза, как те воронежские*се^огеб*ганы, что угробили перуанца. Но те — малолетки. А эти-то — студенты, интеллектуалы, компьютерщики, химики кухонные! Чего глаза прячут? Россию спасают? Ну, так бросили бы всем в лицо свою правду, как это водилось у бунтарей-революционеров от народовольцев до Димитрова! А тут личики прячут: нашкодили, и в сторону.

А прячут — потому что чуют, чем могут обернуться для России такие шкоды.

Этночистка, которую они разжигают своими бомбами, — это же Этна, которая извергнется на страну! Уж точно — пятая часть россиян — та, что в исламе — отвалится от нас. Что рынок с волжскими арбузами отвалится — это ближайшее следствие, — а если великое государство исчезнет с мировой карты, окончательно развалится, так и останемся мы «вокруг Серпухова» в ожидании того, какой халифат, Евросоюз или спилка приберет нас к рукам.

Что делать? Спиваться, подбрасывать младенцев к дверям роддомов, вымещать свое бессилие на «азиатах» (как раньше на евреях)? Но не подымется от этого рождаемость, не вернутся новые поколения ни в Пионерию, ни в Комсомол, не перестанут люди пить горькую, потому что пьют — от бессилия.

Придется принимать «в свои ряды» тех самых «азиатов», которых вы взрываете. Как принимали на Русь «инородцев» тысячу лет.

Обрусеют ли?

И кого мы получим: русских людей, принявших русские ценности, влившихся в русскую культуру и русскую государственность (при полном уважении к памяти об их нерусских корнях, как помнили об этом — беру навскидку 1812 год — Багратион и Барклай, и Витгенштейн, и Кутузов с его татарскими генами. а чуть раньше — такой «природный русак», как Суворов с армянской бабушкой).

Или мы получим в недрах русского народа бомбу замедленного действия — от коей ахнули сейчас британцы, обнаружившие в пакистанских жилах иммигрантов второго-третьего поколений яд ненависти к взрастившей их Англии? Не получат ли и немцы в свою кровь турецкий яд, а французы — арабский, а мы.

А мы — то ли Третий Рим получим, то ли «пятую колонну»?

Адмирал Крис Парри приходит от ситуации в ужас:

«Не будет нас всех. Нас поглотит и утопит варварский океан. Нас ждет бездна и небытие».

Вроде не по статусу говорит адмирал: вместо того, чтобы бряцать оружием и предрекать грядущую победу, — затягивает отходную. Не потому ли, что в отличие от специалистов по исламу (а также по Закону и Благодати) он видит общую стратегическую картину?

Дело ведь не в ваххабитах, упертых в идею Джихада, — дело в тех простых жителях мусульманского мира, которые 11 сентября 2001 года плясали от радости, видя пылающие американские небоскребы, так что умный Арафат от такого простодушия пришел в ярость. Дело в энергии народов Юга, накопивших витальную мощь и готовых ринуться на Север. Конечно, если эта энергия уже нашла себе санкцию в исламе, — заднего хода уже не дашь, но сама-то энергия — отнюдь не религиозного происхождения, а я бы сказал — этнобиологического. Ну какой ислам у мексиканцев, штурмующих южную границу Штатов? А «прут» с дикой силой.

И эта же сила «прет» из Чечни в Дагестан и Ингушетию, из Албании в Косово, из Алжира во Францию. Британский адмирал недаром паникует, а ведь его положение все ж покрепче нашего. Устоит или не устоит «золотой миллиард», это еще вопрос, но там люди, ожидающие осады, сидят в крепости.

А Россия где?

Да нигде. В чистом поле под стенами. И меж станами. В крепость нас не пустят, а вот пустить нам кровь из стана осаждающих — запросто. Мы же для них — малый шайтан; пока до большого шайтана руки дойдут, могут и малым не побрезговать.

Куда ж нам плыть?

Или уж сразу на небо проситься?

Ты, конечно, знаешь, Саша (в том числе и из наших давних споров), что мое

атеистическое воспитание не помешало мне с сочувственным любопытством отнестись к религиозным вопросам, а вот приникнуть к церкви (к любой) помешало.

Что именно помешало? То самое, что помешало вступить в партию в советские годы. Но это мы сейчас обсуждать не будем. Не взыщи, однако: в вопросах мистических и потусторонних я плохой собеседник.

Ты гадаешь: куда мир пойдет — к Апокалипсису или к Благодати? Я не верю ни в какую конечную Благодать, я думаю, что Апокалипсис у человечества в крови: хватило бы Благодати каждому новому поколению выдержать тот Апокалипсис, который оно само себе устроит.

Ты пишешь: когда Господь понял, что евреи не выдержали возложенной на них роли, — Он назначил русских вторым богоизбранным мессианским народом. Я не могу воспринимать Господа, который ведет себя как секретарь крайкома КПСС. Или как организатор Закулисы, то есть как профессиональный революционер, по-нашему говоря.

Ты уверен, что в истории человечества было (и есть) только два «небесных, идейных народа»: евреи и русские. Я же нахожу, что «небесный блик» играет в душе каждого народа, хотя, кроме этих упомянутых, никому не приходит в голову на весь свет объявлять богоизбранными — себя. Ибо такие саморекламные определения вызывают у прочих неизбранных только ревность и злобу.

Так что в русско-еврейском вопросе я предпочел бы спуститься с небес на землю.

На земле, как мы видим, положение наше трудное. Куда двигаться, не очень понятно. Где искать союзников — тоже. От христианского большинства мы сочувствия не ждем, ибо католицизм отмели как западную скверну.