Самуил Лурье - Взгляд из угла

Большая часть принадлежит главному артикулятору. Ничего не скажешь, творит в поте лица. Об объявлении Благодарности гражданке Имярек. Об объявлении Благодарности сотрудникам аппарата. Об установлении перерыва в заседаниях Говорильни.

А вот и самая юная, только-только вылупившаяся из личинки, либо, не уверен, яйца: О внесении изменений. Да, в закон. Но в какой бы вы думали? Как раз о гарантиях деятельности начальников, представьте себе.

Оказывается, он существует, и в нем все расписано: оклад за должность, оклад за классный чин, ежемесячные надбавки за работу в трудных условиях, за работу с секретными документами. Плюс премии. Плюс иные выплаты. Плюс черта в ступе. Причем не в штуках, а в специальных расчетных единицах. Каковую единицу Говорильня вычисляет самостоятельно, округляя что ни год.

В случае же удаления на покой - артикулятору полагается к пенсии (либо к пенсиям) отдельная прибавка за то, что был начальником. Специальная смазка. Что трогательно - не только ему, а всем вообще ржавым рычагам.

Первым, вторым, третьим секретарям обкома, горкома и райкомов правившей до 14 марта 1990 года партии, а также ВЛКСМ.

Просто секретарям, а также помощникам первых, вторых и просто секретарей.

Заведующим отделами, их первым замам и просто замам. Инспекторам и заведующим секторами. Руководителям лекторских групп. Лекторам обкома, горкома, райкомов. Инструкторам обкома, горкома, райкомов.

Секретарям комиссий по выездам за границу.

Председателям, замам председателей, членам парткомиссий, также именуемых иногда просто комиссиями.

Заведующим приемными, переводчикам, управ- и замуправделами, главным бухгалтерам, их заместителям, ответственным дежурным приемных каждого первого секретаря, завам, замзавам и консультантам агипропа, политпросвета и комсомольской работы.

И таковой же номенклатуре парткомов с правами райкомов, парткомов в исполкомах, парткомов в профсоюзах и других органах.

Уф. Сколько падежей. Сколько было злостных тунеядцев (ладно, бухгалтеры не в счет). Никто не забыт. Все забыто. Ворон ворону глаз не выклюет. Каждый из тех, кто при нормальном ходе вещей подлежал бы люстрации, заслужил, чтобы старость ему подсластили чуток.

Выходит, напрасно я беспокоился за города Мать.

Но позвольте: такой прекрасный закон - а вы про какие-то изменения. Чего, спрашивается, ради? Исключить из статьи такой-то пункт, в котором говорится о пункте таком-то статьи другой. Ну-ка, ну-ка.

Ах, вот оно что. Это ворону ворон ничего не выклюет, а, скажем, говорящему скворцу - легко.

В самом деле: было ведь время, когда некоторые позволяли себе в Говорильне - говорить. А настало время весь ее тогдашний состав - как выражаются в местах заключения - лишить ларьком. Это были ненастоящие начальники. Недостаточно были жирны. Пользовались общественным транспортом. Я даже знаю одного, который до сих пор проживает в коммуналке.

А главное - это ведь они доломали ту Кормушку. А им к пенсии доплата. Пусть не такая, как ответработникам, но все равно - где справедливость? Где ты, социальная?

Вот она, вот она, на новый пункт намотана. В котором сказано, что прежний исключен. Поскольку ставил тогдашних говорунов наравне с нынешними артикуляторами. А ведь, обратите внимание, т.н. Ленсовет 21-го созыва был распущен на четыре месяца раньше законного срока!

Ну и все. Доплату им. А это видели?

"...Анализ действующей системы расчета доплат к пенсиям позволяет сделать вывод о несоразмерности доплат гражданам, имеющим одинаковые заслуги", - пишет Благоустроительница Главному артикулятору.

А потому что приятно, рассекая на "ауди", заприметить в глубине проходного двора, у помойных цистерн, жалкую личность в отрепьях - и угадать в ней бывшего народного трибуна, самоуверенного простака. Это тебе за секретарей комиссий по выездам за границу. За комсомол, за комсомол.

Вот и Приставкин умер. Анатолий Приставкин. Автор повести "Ночевала тучка золотая". Последнего великого произведения советской литературы. Возможно - последнего великого произведения русской литературы вообще.

Той, классической, прозы, в которой высшая справедливость - сострадание. Той, которая, защищая несчастных людей, бесстрашно бросалась хоть на государство, хоть на Господа Бога.

За что эту прозу и полюбил весь мир. Только в России в конце XX века она стала никому не нужна.

Подумать только: если бы Ельцин и окружавшие его болваны действительно прочитали повесть Приставкина - если бы не омертвел у них тот участок мозга, который отвечает за способность понимать худ. текст, - не началась бы чеченская война и совсем другая была бы вся жизнь вокруг - не исключено, что несравненно приличней.

А теперь литература не имеет значения. И милосердие больше не стучится ни в чьи сердца.

А стучится в них фальшь.

Тук-тук: с новым вас праздничком - с днем семейного счастья! Назло святому Валентину. 8 июля граждане РФ дарят друг дружке букеты из ромашек и спешат к скамьям примирения. Вогнутым таким, из полированного металла. Если двое сядут по краям, то волей-неволей заскользят по наклонной, пока не окажутся рядышком. В аккурат под двумя нимбами, смонтированными на спинке скамьи. Изображая, значит, пару святых. А именно святого Петра и святую Февронию Муромских. Фотограф щелкает, и птичка вылетает. В Москве одна такая скамья (чуть не забыл: еще и с крыльями по бокам!) уже сооружена.

А ведь и правда: умерли в один день, этого самого числа - 25 июня по старому стилю. В 1228 году. И точно была у них любовь и верность. Насчет семейного счастья - как сказать: горевали, наверное, что нет детей. Оттого, должно быть, и расторгли супружество и затворились каждый в своей обители, приняв новые - вот эти самые - имена. Феврония и Петр.

Прежде, в миру, князя звали - Давид. (Варяг, успокойтесь, варяг.) Был самодержцем в Муроме, райцентре Владимирской области. Контролировал, значит, грузовой терминал на левом берегу Оки. В молодости серьезно заболел: не то псориаз, не то нейродермит - в общем, местная медицина была бессильна, пришлось искать специалиста в чужих краях - в Рязанской земле. Но вместо специалиста нашлась народная целительница. По имени Евфросиния, дочь древолазца (это который лазает в лесу по деревьям, добывая мед диких пчел), премудрая дева.

Сказала, что платы ей никакой не надо - а пускай князь, как выздоровеет, возьмет ее, дочь древолазца, в жены, только и всего.

Он притворно согласился.

И она дала ему такое зелье, что сразу все его струпья сошли. После чего он отбыл на родину. И не подумав, конечно, исполнять нелепое свое обещание. Послал ей, как полагалось, дары. А она их не приняла.