Елизавета Александрова-Зорина - Демократия и тоталитаризм

Один из американских отцов-основателей на вопрос: «Каким качеством нужно обладать, чтобы руководить государством?», ответил: «Достаточно иметь чувство нравственности». В современной России тоже достаточно одного: этого чувства не иметь.

«Президентом страны может стать только тот, кто обладает распорядительностью, организаторскими способностями и достойной биографией», — гласит конституция Ирана. В Российской конституции симпатическими чернилами написано обратное.

За двадцать лет наши правители превратили сверхдержаву в карликовое государство, сведя внешнюю политику к торговле, а внутреннюю — к грабежу. Раздавая территории, словно на земельном аукционе, они рвут страну на тряпки, из которых шьют дорогие костюмы. Но своих поместий не отдадут ни пяди, пряча их за высоким забором и законами о частной собственности. Культ личности сменился культом «личного»: ты — то, что ты имеешь. А если не имеешь ты, имеют тебя.

«Я должна вам сообщить ужасную весть; вы найдёте то, чего и не знаете: в России вы найдёте рабов!» — говорила мать будущим декабристам Муравьёвым, встречая после учёбы за границей. И сегодня «их» университеты оплачивают рабы, вот только «тайные общества» собираются не для того, чтобы облегчить участь народа, а чтобы выжать последние соки. Будто и не было 1917 года! Как и 200 лет назад, устраиваются благотворительные балы, открываются странноприимные дома, а меценаты ценятся выше творцов, которые липнут к ним, словно попрошайки.

Вопрос «Кто виноват?» давно не звучит, ведь ответ есть в учебниках, фильмах и на первых полосах всех газет: «Советская власть». Виновата на век вперёд. Если Россия просуществует столь долго. Но и тогда виновников распада будут искать не в Кремле, а в пломбированном вагоне.

«В советских деревнях не было паспортов!» А в российских — нет людей. В опустевших селениях земля скупается за копейки, жители брошенных деревень рады обменять её и на бутылку водки. Сельское хозяйство кануло в лету, важнейшей из наук стала астрология, а промышленность дышит на ладан. Зато процветают церковь и преступный мир.

Советские лагеря в прошлом. Вот только «сидит» больше, чем во всём СССР. И при этом гуляют на свободе насильники и убийцы, торговцы оружием и наркотиками, воры и грабители, растлители и порнографы, сутенёры и государственные преступники. Российское правосудие — самое гуманное в мире! Зато сидит Битцевский душегуб, переплюнувший Чикатило. Красуясь перед телекамерами, он смакует убийства и просит скостить срок. Расстрелы ведь тоже в прошлом. Расстреливают теперь только за царапину на машине. Или за критику власти.

«Не раскачивайте лодку!» — кричат оппозиционерам. А может, яхту? С горсткой избранных? Остальные-то за бортом. Чтобы высказаться против власти, нужно просить её разрешения, а где на улице двое, там и ОМОН — третий. Но нет статьи, запрещающей управленцам собираться вместе, чтобы превращать в закон всё новые беззакония. А какие законы можно ждать от тех, кто живёт по воровским?

«Закрома Родины» давно в швейцарских банках и лондонских особняках. А государственный бюджет превратился в гослото: джекпот только у устроителя. Лохотрон у нас на каждом углу, и в Кремле, и в тёмном переулке. «Не хотите стать совладельцем западного бизнеса?» — ловит прохожих за рукав лысоватый мужичонка в потёртом пальто. В России — все напёрсточники, «Обмани ближнего» — наша главная заповедь.

В СССР не было секса, свободы и жвачки. А ещё СПИДа, наркотиков, педофилии и порнографии. Зато сейчас мы вторые в мире по производству детского порно. Новость о том, что многодетная мать сдавала трёхлетнюю малютку в аренду педофилу, стыдливо мелькнула во второстепенных изданиях. Но убийство ребёнка приёмными родителями в Штатах не сходит с первых полос, и скандал раздувается до масштабов национальной катастрофы. А сотни детоубийств русскими родителями не обсуждаются даже на кухнях. Никого не волнуют покалеченные, изнасилованные, замученные, ночующие в канализационных люках. Сирот сегодня больше, чем после войны. И это сироты при живых родителях, которые спились, сгинули в тюрьме или выбросили ребёнка на улицу, как ненужную вещь. Ничего, лишь бы не было революции!

Косноязычие генсеков высмеивают даже те, кто никогда их не слышал, а анекдоты про Брежнева, как советское шампанское, не выходят из моды. Зато современные политики соревнуются в остротах, будто на эстраде. Их речи — звонкие, как монеты, но пустые, как кошельки у россиян. Кремлёвские имиджмейкеры творят чудеса, словно феи из старой сказки, превращая золушку в принцессу. Им под силу коротышку сделать мужчиной среднего роста, а невзрачного дядечку — героем-любовником. Ещё немного, и премьер появится голым на обложке «Playgirl», а президент станет на голову выше Лукашенко. Вот только Беларусь — игрок на политической карте, а Россия рискует с неё исчезнуть. Величие страны определяется не её размерами, а социально-экономической политикой и харизмой руководителя, которую в «фотошопе» не нарисуешь.

Телекадры решают всё: выворачивая наизнанку, чёрное делают белым, а вымирающую страну — процветающей, приучая не верить собственным глазам. Производство превращало человека в машину, а телевидение превратило в скотину. Homo Sapiens'а сменил Homo Video, с телевизором вместо головы. Но антенн много, а транслятор — один.

Терроризм — угроза обществу? А буржуазный терроризм, убивающий души и сердца? Обыватели молятся на рублёвские иконы красивой жизни, беря их примером для подражания. Словно Эллочки-людоедки, женщины соревнуются с журнальными красотками, подсаживаясь, как на антидепрессанты, на «звёздные» сплетни. Российская элита — государство в государстве. А народу, как дворне, позволяют в замочную скважину подглядывать за жизнью господ. Бедняки до дыр зачитывают рейтинги миллиардеров, прикидывая убытки и радуясь росту состояния. А у самих — дыры в кармане. «В магазинах — не то, что в Совке, всего полно!» — радуется больничная санитарка. У неё зарплата 10 000, половину тратит на дорогу. В электричке она проводит восемь часов в два конца, приезжая в столицу из соседней области, потому что в родном городе платят 2000, да и такую работу — днём с огнём. «Не то, что в Совке!» Что хуже: пустые желудки или пустые головы?

«Если кто идёт работать на хозяина, то понятно, что он становится человеком подневольным; он должен хозяина слушаться, и хозяин его может наказывать. — Крепостные крестьяне работали на помещиков, и помещики их наказывали. Рабочие работают на капиталистов, и капиталисты их наказывают. Разница вся только в том, что прежде подневольного человека били дубьём. А теперь его бьют рублём», — писал в конце XIX века Ленин. Зато советские служащие лениво ходили на работу, трудились спустя рукава, дружно ругая советскую власть. Теперь они, как псы, грызутся друг с другом за повышение и трепещут перед хозяином. А тот за копейки выжимает все соки на бессмысленной работе. Загадки виктимологии? Или психологии? Рабочие боролись за прибавку, от которой зависела жизнь. Офисные работники радуются ей, как дети, хотя она в их жизни ничего не меняет. «Кто больше получает» — национальный вид спорта, привезённый с Запада, но прижившийся у нас, как картофель. Вместо 12 рабочих часов — 8. Разницу современный человек проводит в автомобильных пробках или на курсах «купи-продай», а скуку убивает в торговых центрах или у телевизора. Стиральная и посудомоечная машины, микроволновая печь, полуфабрикаты освободили женщину от кухонного рабства. Теперь свободное время она может посвящать сплетням, шоппингу и офисной маете.