Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6446 ( № 3 2014)

по парку разносились песни

в аллеи белки выбегали

светлели у прохожих лица

в ночь сумерки не

превращались

летали парами синицы

и сосны по

двое срастались.

* * *

За окном погоды нет,

Дождь в траву стекает с крыши.

И сквозь шум дождя я слышу

Ветра сбивчивый фальцет.

Записать бы мне его,

Словно барда, на пластинку.

Для меня, для одного,

Выдувал бы он грустинку.

***

Будущая бабочка ползёт –

совершить

испуганный

полёт.

Испугает бабочку сперва

скошенная

мёртвая

трава.

И пеньки отрубленных берёз

вцепятся

надгробьями

в откос.

Вдруг за ней погонится потом

злой любитель бабочек

с кнутом.

Зима

Седая ночь стоит как старость,

как старость

с болью нутряной.

А сосны тёмными остались –

средь них берёзы сединой.

Они ещё помолодеют,

окрасят космы

по весне.

И солнце летнее зардеет,

ещё надеюсь, на блесне.

Вот клюнет,

потяну щурёнка,

и затрепещет он в волне...

Но не родить уже ребёнка

моей стареющей жене.

* * *

Если солнце заслонить –

Пальцы красным высветит.

Мы и русские цари

Гнев небесный вызвали.

Небо ртутно,

Только тронь –

Сполохи да высверки.

Спи, спи, царь-огонь,

Спи, царица-искорка.

* * *

Не до хорошего –

мой потерялся пёс,

и дом заброшен,

и двор зарос.

Тын повалился.

Через огород

дрова соседи

возят круглый год.

Кому-то кто-то

скажет между дел:

– Хозяин помер или заболел...

Тын подниму.

Сыщу дурного пса.

Полы помою

после мертвеца.

* * *

В старых папкиных ботинках

сорок пятого размера

без шнурков

в ливень я бреду по лужам,

а вода всё прибывает.

Сон таков.

Вышел по воде на взгорок,

Чувствую – потоком сносит

под обрыв.

Как могу, сопротивляюсь,

но к откосу продвигаюсь,

едва жив.

И сквозь марево и ливень

на мосточке нешироком

блазнят мне

вечно ждущие кого-то

(такова у них забота)

Бог на ослике,

Смерть – на коне.

Мастерская молодых

Публикуем работу "Двор Пилата"студента-дипломника Московского государственного академического художественного института имени В.И. Сури­кова Алексея Спиренкова (мастерская Юрия Алексеевича Шишкова).

Родился он в Краснодаре, там же окончил КХУ им. Коваленко. И в 2008 году поступил в МГХАИ им. В.И. Сурикова. Во многих работах А. Спиренкова присутствуют библейские сюжеты. Молодой художник активно участвует в российских и международных выставках вместе с известными мастерами. Он победитель выставки-конкурса «Мой родной край» (Фонд Святослава Рихтера – помощь отечественному искусству–2012).

Теги:современная поэзия

Юрий Абросимов. Пожитки: Роман-дневник. - М.: Центрполиграф, 2013. – 253 с. – (Для тех, кто умеет читать). – 2000 экз.

Ну вот – опять. Опять называют романом то, что даже и повестью-то назвать трудно. "Пожитки" – разрозненные дневниковые записи, начиная с детства героя и кончая рождением дочки, спаянные, пожалуй, только естественной последовательностью временного хода (и здесь нет заслуги автора) и интонацией злорадной иронии. Есть обаятельные неудачники-недотёпы типа Хоботова из пьесы Зорина «Покровские ворота», а есть озлобленные, ненавидящие всё человечество и размышляющие о своей жизни так, как герой Юрия Абросимова: «Всё как-то через ж... Кроме секса, пожалуй. И иногда – кроме работы» . А так – о гражданах своей страны: «Абсолютное большинство жителей Страны отрицательной селекции – потомки смердов, в вольере которых случайно не заперли дверь. Иногда они предстают в виде фауны, иногда – в виде флоры. Равных слишком мало. Высшие, по которым с возрастом тоскуется всё чаще, остаются несбыточной мечтой» . Этакое ницшеанство, только лишённое изя­щества и оригинальности мысли. Спасительным для такого мироощущения могло бы оказаться чувство юмора, но у Абросимова оно напрочь отсутствует. Хотя вины автора в этом, конечно, нет – чувство юмора природно, как красота.

По-моему, стать зрелым человеком – это понять, что цинизм в принципе ущербен. Людей надобно жалеть, а не презирать. Впрочем, мы не имеем права навязывать автору что бы то ни было, поэтому поговорим лучше о художественном уровне текста.

Очень удобно назвать дневником то, что в принципе не имеет композиции. Дневник – это же вроде как что-то совершенно произвольное, необязательное, в его топку с успехом можно кинуть любые «недопроваренные переживания в глазах». «Пожитки» и есть такие «недопроваренные переживания». Копились они, копились много лет, варились в собственной желчи, покрывались коростой недовольства и разочарований, и вот – пожалуйста. Представился случай сделать из них книгу. Почему бы и нет? Ведь, как известно, каждый способен написать книгу о собственной жизни. А когда её особо и обрабатывать не надо, то задача ещё более облегчается.

Однако полной картины, увы, не получилось. Она могла получиться только при композиционной и мировоззренческой целостности. А их нет. Это тем более огорчительно, что автор человек не бездарный и не глупый, не лишённый необходимой писателю наблюдательности. И некоторые эпизоды тому свидетельство. Например, когда автор с нежностью описывает своего новорождённого ребёнка или то, как бабушка ловко и уютно лузгает семечки[?] Или вот такая достаточно убедительно прописанная рефлексия: «Пребывать одному хочется беспрестанно. Пребывать реально и долго. Просто чтобы вспомнить себя. Я ведь себя уже не помню почти! Я – потерянный человек. Моя личность похожа на тающее мороженое; когда-то имевшая жёсткую лаконичную форму, она всё больше расплывается лужицей по блюдцу» . Некий изъян зрения, по-другому не скажешь, не позволяет слепить, срастить разрозненные лоскутки впечатлений-чувствований в единое осмысленное полотно.

Кроме того, Абросимов, на мой взгляд, не столько не умеет, сколько ленится работать над текстом. Результат – подобные описания: «За порогом стояла беспородная тёлка лет тридцати, девяносто килограммов весом при росте метра в полтора. При том – паранормально плоская» . Эдакое лихое циничное письмо нынче в моде: дескать, вы все тут скучные смерды, а я, дерзкий и яркий, плевал на всё. Ну да, ну да.

В аннотации сказано, что данный текст – «литературная хроника, в духе писателей быта – от Довлатова до Буковски». Ничего общего у Абросимова ни с Довлатовым, ни с Буковски нет. У Довлатова было прекрасное чувство юмора, у Буковски – художественно оправданная дерзость, не переходящая, впрочем, в безвкусицу. У автора «Пожитков» проблемы со вкусом есть, а это, как правило, случается от отсутствия чувства меры. Чего только стоит одно описание первого оргазма! Цитировать, пожалуй, не буду из уважения к нашим читателям. Поражает и обилие «глубоких» философских изречений, тоже совершенно безвкусных. Ну, например, такое: «Остаётся уныло наблюдать за следующими поколениями, быть свидетелями того же самого дерьма, которого когда-то вволю нахлебался лично. Приходится с горечью убеждаться в том, что каждому возрасту – своё дерьмо. А бывают ещё такие какашки, без которых и возраст не возраст». Прямо-таки слова мудреца.