Игорь Фесуненко - По обе стороны экватора

Тут я вспоминаю о неотвратимо приближающемся телефонном звонке Москвы и хватаю следующую газету. Это «Ултима ора». Чем она радует читателей? «Манекенщица с обнаженным бюстом остановила автомобильное движение». Читаю с повышенным интересом. Выясняю, что предприимчивая хозяйка бутика «Ана Паула» — небольшой лавки, рассчитанной на богатую клиентуру, наняла для пропаганды нового ассортимента юбок некую Дивину Алигьери (брюнетка, 53 кг, 1 м 72 см — деловито перечисляются дополнительные данные для читателей, которые пожелают заинтересоваться этим новаторским опытом торговой рекламы). Под музыку «йе-йе-йе» Дивина в витрине бутика демонстрирует юбки, оставив обнаженной верхнюю половину своего тела. «Успех бесплатного, хотя и частичного, стриптиза Дивины превзошел все ожидания, — сообщает далее „Ултима ора“. — На улице каждый день собирается громадная толпа. Каждая смена туалета сопровождается бурными овациями. Из-за большого скопления людей перед витриной „Аны Паулы“ автомобильное движение по улице Раймундо Коррейа временно прервано».

Вот уж действительно: реклама — двигатель торговли и прогресса. Вырезаю заметку для досье и разыскиваю в телефонном справочнике адрес бутика. На всякий случай.

Но, впрочем, не будем отвлекаться! Там же, в «Ултима оре», обращаю внимание на мрачное сообщение: «Самоубийцы! Психиатры пытаются сдержать волну самоубийств, достигшую только в Рио отметки тысяча в год…» Это тоже показатель благополучия или неблагополучия общества. Впрочем, где-то я читал, что в Швеции, считающейся чуть ли не самой благополучной страной капиталистического мира, уровень самоубийств достиг рекордных высот. Стало быть, человеку мало одного только материального благополучия…

Продолжаю меланхолически перелистывать «Ултима ору». В разделе скандальной хроники крупно набрано сообщение о том, как в квартале Сан-Кристован в пять часов утра из-за неосторожности одного из водителей сразу два автобуса врезались в стену ботекина — убогого бара, и убили трех молодых парней, которые пили там утренний кофе. Фотографии, интервью очевидцев, слезы владельца бара, горе родственников погибших. И ни слова о том, что водители автобусов этого «самого прекрасного» города на земле работают в самых невыносимых на нашей планете условиях: в тропической жаре, в загазованной до почти убийственного уровня атмосфере. В буквально разваливающихся машинах они вынуждены носиться по забитым транспортом улицам, на которых светофоры выходят из строя еще чаще, чем эти автобусы, а пешеходы не считаются с правилами уличного движения. Удивительно не то, что два автобуса вломились вчера в ботекин, а то, что это не происходит ежедневно.

«Клинические анализы для вашей любимой собаки!..» У меня нет собаки, но я все равно добросовестно читаю заметку и узнаю о том, что на улице Матозо открылась первая в Рио ветеринарная лаборатория для любых клинических и паразитологических анализов. Лаборатория работает с понедельника по пятницу с 8 до 18 часов. Вашу собачку или кошку обслужат специалисты, проходившие практику во Франции и Бельгии. Ну а если любимая собачка будет нуждаться в помощи в субботу или в воскресенье? О, в этом случае, как напоминает «Жорнал ду Бразил», на улице Санта-Клара, дом 327-а, круглосуточно — обратите внимание, сеньоры, именно круглосуточно! — работает станция ветеринарной скорой помощи. Вам нужно только позвонить по телефону 237–4405, и к услугам вашего мопса или фокстерьера появится автомашина со специализированным персоналом. В заметке этой нет ничего сенсационного: ветеринарная служба должна функционировать в каждом цивилизованном городе. Плохо то, что при такой отличной ветеринарной службе в Рио иногда бывает невозможно вызвать «неотложку» для человека. Об этом вчера с горечью писала «Ултима ора». И привела целый ряд ужасающих примеров, когда люди умирали, не дождавшись появления врачей.

Продолжаю изучать заголовки. Погружаюсь в этот чужой и странный мир: автобусы, проламывающие стены домов, манекенщица, совершающая стриптиз в витрине лавки, психиатры, героически борющиеся с самоубийцами, ветеринарные поликлиники, проекты уничтожения фавел и телефонизированный вигвам сеньора Шпицмана. Мир и в самом деле чужой и странный, живущий по своим, совершенно отличным от наших законам и традициям. Но мне нравится наблюдать за его жизнью, разгадывать загадки. А если это интересно мне, то почему я решил, что это не должно быть интересно москвичам и ленинградцам, узбекам и сибирякам, прибалтам и украинцам, словом, всем людям, ради которых я здесь сижу и которым я должен рассказывать не только о том, какая это страна — Бразилия, но и о том, какие это люди — бразильцы? Прав ли я, утверждая, что в газетах этих ничего почерпнуть нельзя? Может быть, стоит все-таки попытаться найти способ, манеру, форму, которая поможет донести до соотечественников мой интерес, мои ощущения, мой гнев, мою радость. Не в этом ли ключ? Почему бы, например, не сочинить язвительную реплику о продаже апартамента Шпицмана?

Кстати, сколько стоит этот шпицмановский чертог?.. Два миллиона четыреста тысяч крузейро! А каков сейчас официально установленный минимум зарплаты?.. Обращаюсь к досье, нахожу искомую цифру, выясняю, что наследники Шпицмана хотят получить за свою квартиру в здании «Шопен» сумму, которую рабочий может заработать за две тысячи лет.

Итак, у меня уже вырисовывается черновой вариант корреспонденции. Впрочем, поразмышляв, чувствую, что это решение меня не устраивает. Оно кажется слишком уж примитивным, лобовым. А что, если столкнуть наследников Шпицмана с Франсиской — роженицей из Нова-Игуасу, которая должна платить за услуги своей акушерки кровью мужа и его девяти друзей? Это было бы интересно, но постойте: при чем тут Шпицман? Может быть, Шпицмана вообще не трогать, отправить в досье, он нам еще пригодится, а сейчас сопоставить проблемы, которые вынуждена решать Франсиска, с открытием ветеринарной лаборатории на улице Матозо!.. А ведь и в самом деле: как же это мне сразу в голову не пришло?

Кровь отца — как плата за рождение ребенка, когда у вас нет денег, и возможность, когда деньги у вас есть, сделать анализ крови своей любимой болонки силами специалистов европейской квалификации!

Два факта одного дня, затерянные на сотнях газетных полос, два в общем-то заурядных события из жизни этого города, встав рядом, вдруг слились во что-то цельное, во что-то, о чем можно сказать словами поэта: «тут ни прибавить, ни убавить»…

Когда меня вызовет Москва? Через полчаса? Пускай вызывает. Я уже знаю, о чем буду диктовать.

Мне крупно повезло: буквально через несколько дней после того, как я получил аккредитацию в министерстве иностранных дел и был благословлен на корреспондентскую деятельность, в Бразилию прибыл, как уже было упомянуто выше, с официальным визитом советский министр. «Почему повезло?» — спросите вы. Да потому, во-первых, что визит государственного деятеля такого ранга является важным событием, которое журналисты обязаны отражать, освещать, комментировать. И это позволяло мне, по крайней мере на несколько дней, избавиться от только что описанных душевных терзаний на тему: «О чем сегодня передавать в Москву?»