Журнал Русская жизнь - Гражданская война (октябрь 2008)

Принято считать, что советскую власть погубил Карабах. Подобное утверждение не то чтобы спорно - оно перпендикулярно сути проблемы. Оно лежит в области эйзенштейновской поэтики: Карабах - как символический выстрел крейсера «Аврора», нацеленный на ненавистный Кремль-Зимний, а потом за дело берутся революционные матросы, они бегут, перелезают через ограду - и вот, правительство низложено, ура. Это глубочайшее преувеличение. Советскую власть и страну погубили не пассионарии, выступавшие на ереванских митингах. И не сумгаитские погромщики. И даже не Советская армия, в 1990 году введенная в Баку. Советскую власть погубили слова. Вот что предприняло союзное руководство в ответ на погромы, митинги и перестрелки. Весной 1988 года вышло постановление Верховного Совета СССР «О мерах по ускорению социально-экономического развития Нагорно-Карабахской Автономной Области Азербайджанской ССР в 1988-1995 годах». Понятно, что руководство страны, действовавшее в рамках подобного дискурса, не могло и не умело вести полемику с новыми национальными элитами о том, какая юридическая норма важней - о праве наций на самоопределение или о территориальной целостности и нерушимости границ.

Лишь 12 января 1989 года в НКАО впервые в СССР было введено прямое управление с образованием Комитета особого управления Нагорно-Карабахской автономной областью под председательством заведующего отделом ЦК КПСС Аркадия Вольского. Были приостановлены полномочия областных партийных и государственных органов, ограничены конституционные права граждан. Комитет был призван предотвратить дальнейшее обострение обстановки и способствовать ее стабилизации. Так советская власть - с сильнейшим опозданием - пыталась вернуть армянам и азербайджанцам советскую национальную идентичность и таким образом остановить гражданскую войну. Но поскольку советская национальная идентичность существовала только на бумаге (а иного и быть не могло в стране с национально-территориальным делением), то лишь на бумаге она и была восстановлена. Арестовываются и помещаются в Бутырскую тюрьму члены комитета «Карабах». Казалось бы, более ясного сигнала Баку о том, что советское правительство поддерживает принцип территориальной целостности Азербайджанской ССР, и придумать было нельзя. Ответ из Баку не заставил себя ждать: в июле 1989 года была создана новая партия - Народный фронт Азербайджана. В августе руководство Азербайджанской ССР в качестве меры давления на НКАО (и заодно Армению) предпринимает экономическую блокаду, перекрыв доставку народнохозяйственных грузов (продовольствия, топлива и стройматериалов) железнодорожным и автомобильным транспортом через свою территорию. НКАО оказалась практически изолирована от внешнего мира. Постановление ВС СССР «О мерах по ускорению социально-экономического развития Нагорно-Карабахской Автономной Области Азербайджанской ССР в 1988-1995 годах» обретает реальный смысл.

1 декабря 1989 года Верховный Совет Армянской ССР и Национальный Совет НКАО, «основываясь на общечеловеческих принципах самоопределения наций и отзываясь на законное стремление к воссоединению двух насильственно разделенных частей армянского народа», на совместном заседании принимает постановление о воссоединении Армянской ССР и Нагорного Карабаха. Азербайджан отвечает масштабной силовой акцией. Начинается настоящая война. Центральной власти более не существует, элиты союзных республик всячески демонстрируют наплевательское отношение к нерушимому братству советских народов, мирной жизни трудящихся и прочим идеологическим костылям, на которых держалась советская власть. Резолюция об «общечеловеческих принципах самоопределения наций», принятая армянскими и карабахскими властями, находится при этом в полнейшем соответствии с новой советской идеологией, озвученной Генеральным секретарем ЦК КПСС Горбачевым М. С. еще в 1987 году. О чем же тогда говорил Горбачев? О том, что общечеловеческие ценности важнее классовых.

Именно эти страшные слова, а не глупая фраза тов. Долгих и Лукьянова о двух мусульманских народах, стали самым сокрушительным ударом по Советскому Союзу. Советская власть совершила самоубийство, карабахский конфликт был лишь орудием этого самоубийства. Прогрессивная общественность, ненавидевшая все советское в первую очередь на идеологическом, словесном уровне, быстро встала на сторону свободолюбивых карабахцев и их армянских союзников. И если в 1988 году позицию, отличную от позиции программы «Время», высказывали лишь некоторые деятели культуры и глашатаи прогресса, то в 1989-м, в дни Первого съезда народных депутатов СССР, таких публичных фрондеров было уже несравнимо больше. Язык партхозноменклатуры не желал сдаваться, но сознавал, что слаб, и призывал на помощь охранительных публицистов с их чудовищным метафорическим рядом: изо всех щелей повылезала мертворожденная литературщина: «не расшатывайте стены», «не раскачивайте лодку». Тут-то все и рухнуло. Принцип территориальной целостности оказался в ряду суконных словесных конструкций, а значит, ценность его равнялась ценности любой советской фальшивки и ничуть не отличалась от «интернационального долга в Афганистане». Ложь о единстве советской нации была побеждена сначала на лингвистическом, а после на всех остальных фронтах. Терминологическая ненависть была утолена. Неудивительно, что после развала страны президентами трех закавказских республик бывшего Советского Союза стали три доктора филологических наук - Звиад Гамсахурдиа, Левон Тер-Петросян и Абульфаз Эльчибей.

Красные и белые вне отчизны

Последствием грандиозных катастроф Первой мировой войны и Гражданской войны в России стал феномен русской эмиграции, которая повлияла на судьбу многих стран, ее принявших. В эмиграции оказалось огромное количество военных, причем имевших огромный боевой опыт. И часть из них стала искать за границей применения своим способностям по специальности.

Русские оказались в составе французского Иностранного легиона, в этом качестве они приняли участие в боевых действиях (то есть в колониальных войнах) в Марокко, Сирии, Ливане, Индокитае. В Легионе они очень резко выделялись своими высокими умственными способностями и душевными качествами на фоне разноплеменного уголовного сброда, из которого, в основном, Легион и состоял. Благодаря русским жители французских колоний начинали гораздо лучше относиться к Иностранному легиону, что крайне бесило как французов, так и легионеров из других стран. В результате русским приходилось тяжелее всего в ходе повседневной службы, они несли самые тяжелые потери в войнах за совершенно чуждые им интересы бывшей «союзницы».