Газета Завтра Газета - Газета Завтра 27 (1076 2014)

Укрепление трудовой дисциплины, искоренение тунеядства, борьба с прогулами - так это звучало в официальных документах. Раскройте любой номер журнала "Крокодил" начала 1980-х годов - в каждом номере отыщется карикатура на крепенькую тётку, скачущую по магазинам в рабочее время. Или же нам будет явлен патлатый, фирменно одетый тунеядец, возлежащий в обнимку с японским двухкассетником. Но "Крокодил" - это сатирический журнал, бичующий дурные нравы и прочие недоработки системы. Тут всё ясно. Давайте посмотрим наши любимые - культовые - кинокартины именно с точки зрения той самой "трудовой дисциплины".

Итак, перед нами - незыблемый лидер современного телевещания, "старая песня о главном", вечная и прекрасная сказка про "осень жизни". Узнали? Да. Рязановский "Служебный роман". С чего, по сути, начинается повествование? С широкомасштабной, талантливо отснятой сцены дамского прихорашиванияна рабочем месте. Замечу - все эти пригожие фемины даже не задумываются о том, что совершают нечто, противоречащее КЗоТу. Они вовремя прибежали в свой оупен-спейс, перемигнулись с приятельницами и - давай наводить красоту. В едином порыве - всем коллективом. "Это - традиция", - говорит нам закадровый голос Новосельцева. Идём далее. Секретарша Верочка на работе вяжет, сплетничает, покупает сапоги и продаёт добытые в "боях" импортные шмотки. Симпатичная, ноактивная общественница Шурочка с трудом припоминает, что она, собственно, из бухгалтерии. Блондинка Оленька Рыжова успевает не только писать длинные, прямо как в Галантном Веке, письмена "любимому Юре", но и шастать по окрестным торговым точкам. Оказывается, тому есть рациональное объяснение, полностью извиняющее Олю - перерыв в магазине трагическим образом совпадает с перерывом в родном статистическом управлении. Впрочем, и сама начальственная мымра Калугина - супер-профи и женщина-камень, именно во время рабочего дня совещается с мудрой Верочкой на предмет блайзеров, батников и актуальной комбинаторности. И в тот момент, когда Людмила Прокофьевна стала уже просекать все тонкости женского обаяния, в помещение нахально вваливаются посторонние фигуранты - энергичная Шура и снулый Новосельцев, изнывающий под тяжестью бронзовой лошади. То есть они тоже "гуляли" во время работы.

Далее? Перед нами - ещё один культовый фильм, новогодняя феерия "Чародеи". Большинство обитателей НУИНУ тихо и мирно делают карьеру в науке. Девочки на рабочем месте красятся и судачат, шефиня Шемаханская изображает из себя супермозг, а подонок Сатанеев устраивает подлянки да интрижки. Блаженная эра позднего Застоя! Помните, с чего начала хорошенькая Алёна, когда её превратили в холодную и злую ведьму? Снаведения порядка в подведомственном ей коллективе. Она, аки злобный вихрь, врывается в свой отдел и с истеричным воплем: "Это вам не мюзик-холл и не парикмахерская!" принимается учить трудовому политесу обескураженных и, более того, страшно обиженных на неё сотрудниц. Алёна-то Игоревна не в себе! Мерзкий характер и снобизм, которые стали ей отныне присущи, сопрягаются с появившейся вдруг начальственной требовательностью. Авторы ставят знак равенства. Ещё один несомненный шедевр - драма "Полёты во сне и наяву". Судьбина провинциального интеллигента - он выдохся, надорвался и - загулял. Во всех отношениях. Однако нам транслируют нехитрую мысль - его отлучки во время работы - это не нарушения трудовой дисциплины, а жестокий, сводящий с ума кризис талантливого неудачника. Он как бы имеет на это право - смыться и не работать.

Замечу, что все вышеперечисленные киногерои - и обитатели калугинского офиса, и девочки из НУИНУ, и тем более, заблудший гений Сергей Макаров из "Полётов" - все они хорошие, положительные люди, а не гады-сволочи, разрушающие экономику страны. Вы можете себе представить положительного прогульщика в сталинском кино? Я - нет. А в эпоху Застоя подобные образы оказались нормой. Хорошей, крепкой нормой. А сочувствующий зритель - считывал, сглатывал и записывал себе в подкорку. Есть вопросы? Потому и андроповский 1983-й стал для многих "суровым годом". Но все эти положительные меры, конечно же, не обеляют фигуру явного западника Андропова, его попыток переиначить, "переписать" социализм Впрочем, об этом как-нибудь в другой раз.

На фото: кадр из фильма "Служебный роман"

Алексей Касмынин

3 июля 2014 0

Общество

Американцы похищают россиян без суда и следствия

Дмитрий Смилянец и Владимир Дринкман летом 2012 года полетели отдыхать в Голландию. И вдруг известие: Интерпол арестовывает Смилянца, а с ним в охапку - Дринкмана. Последнее известие с чужбины - одинокая фотография, выложенная Смилянцем на его странице в соцсети, сделанная по прилёту в Амстердам.

По практике американцев арест был проведён быстро, исходя из принципа: сначала берём, потом разбираемся. Двух российских граждан взяли под стражу без каких-либо документов на арест, имея против них лишь подозрения о совершённых ими киберпреступлениях.

Затем начался допрос. Отдельно допрашивали Смилянца, отдельно Дринкмана. Обоим предлагали заговорить первыми, обещая, что такое признание гарантирует свободу (соответственно, обвинения повесят на того, кто говорить откажется). Очень быстро, буквально после первого допроса, Смилянец уезжает в США. Вероятно, он подписал договор об ускоренной экстрадиции, основное условие которого - сотрудничество со следствием. Через четыре месяца после отъезда Смилянца к Дринкману, который всё это время находился под стражей в Амстердаме, прибыло десять американских агентов. Они устроили шестичасовой допрос, на котором оперировали разного рода фактами, ни один из которых не был подтверждён уликами.

Так в чём же суть дела, из-за которого Интерпол задержал в Голландии российских граждан? Речь идёт о том, что, ни много ни мало, в западной прессе называют крупнейшим киберпреступлением в истории. По данным следствия, Владимир Дринкман, Дмитрий Смилянец и ещё четверо выходцев из России и Украины за семь лет украли информацию о ста шестидесяти миллионах кредитных карт, взломав системы безопасности крупнейших мировых банков и даже электронной биржи Nasdaq.

Владимира Дринкмана держат в Амстердаме уже два года. Сразу же после ареста его начали "обрабатывать". Пугали сроками тюремного заключения, при разговоре о которых фигурировали десятки и сотни лет, давили как прямо, так и косвенно. Например, первые шесть месяцев он пребывал в одиночной камере, где дожидался обвинения или любого другого разрешения ситуации. Потом его перевели в тюрьму с упрощённым режимом, а затем вообще в третье место, где, при максимально жёстком режиме, он вновь попал в камеру-одиночку. Поначалу были запрещены не только посещения, но даже звонки родным. Только с помощью консула РФ удалось добиться разрешения визитов на один час раз в месяц. Когда, спустя некоторое время после первоначального ареста, проходили судебные слушания, родные просто не узнали Владимира Дринкмана. Он похудел, осунулся, постарел на несколько лет. В России у него остались жена и двухлетний ребёнок.