Эдуард Шатов - Божия коровка

О.: Почему религиозными ханжами чаще всего становятся люди злые?

Э.: По одной простой причине — злой человек убежден в своей правоте и превосходстве. Он будет навязывать свое мнение любыми средствами и в светском, и в духовном плане.

О.: Вот теперь смотри. Религиозными ханжами сами по себе не становятся. Сначала находят «гуру», в просторечии — батюшку. Который сделает из просто злой женщины или мужчины фанатика.

Э.: На самом деле, это не он превратит, он даст им то, что они ждали. Возможность на религиозной почве реализовать свою ненависть и злобу. Когда две персоны ханжеского звания сливаются в одну, рождается Змей Горыныч, у которого одну голову рубишь, восемь новых появляется.

Если им вдруг попадется батюшка, который напомнит ханже, что он должен заняться своим внутренним миром, его назовут извращенцем, который ничего не понял в христианстве.

О.: Все бы ничего, если бы не было заразно. Ханжи возбуждают друг друга, привлекают новые глупые силы, в результате в обществе начинает доминировать филиал психиатрической больницы. Где больные изобретают свое собственное агрессивное христианство. Недавно моя приятельница спорила с таксистом, который ей доказывал, что Богородица не могла быть еврейкой. Да и Иисус Христос тоже никакого отношения к этой нации не имел.

Э.: Сказала бы, что Иисус был русским евреем, эмигрировавшим в Израиль. С мамой. Может быть, ее собеседнику стало бы легче.

О.: Но ты согласен со мной, что безумие и невежество заразны?

Э.: Конечно. Но нам, верующим, не стоит забывать, что главным в христианской вере является образ Христа. Причем не тот образ, который мы себе нарисовали, исходя из наших благих побуждений такого толка, как у Бармалея в фильме: «Сейчас я им прикажу, чтобы они были счастливы, и если только они не будут счастливыми…».

Источником опыта является Писание, и в нем нет такой сцены, чтобы Христос шел со своими учениками, увидел кого-то и спросил строго: «Когда в храме последний раз был?»

Наоборот. Из сцены с самарянкой у колодца ясно — она живет с шестым мужчиной и не в браке. Первое что делает Христос, просит у нее воды. Если переписывать Евангелие согласно нашим ханжам, первые слова должны были быть: «Живешь невенчанная? Грех какой!».

Или римский легионер, который просит об исцелении своего раба и говорит: «Господи, я недостоин, чтобы ты вошел под кров мой…». Эта фразу мы произносим на каждой мессе. Этот человек римлянин, то есть враг. Но каковы слова Христа? «Даже в Израиле я не нашел такой веры». Согласно людям «правильным», Он, видимо, должен был сказать, погрозив пальцем: «Еще не обрезался?».

Видимо, они считают, что Христос в этот момент, что называется, себя не помнил. Не надо Бога приклеивать к нашему сознанию, надо на Него смотреть и свой опыт соотносить с Ним.

Хотя абсолютно очевидно, что вести себя как Христос на сто процентов мы не сможем никогда, но подражание Христу означает действие во Христе по мере наших способностей.

О.: О чем ты говоришь, у нас скоро костры на площадях запылают.

Э.: Что-то я не помню, чтобы Христос жег кого-то на костре. Вот и ответ. Может быть именно поэтому Достоевский в качестве страшной метафоры ханжества предложил образ Великого Инквизитора в «Братьях Карамазовых». Истинный Бог явился миру, Инквизитор понимал, кто перед ним, но сказал: «Зачем ты пришел нам мешать?». Истина ханжу не интересует.

О.: Каков может быть ответ?

Э.: Очевидно тот, который дал Христос в романе. Он подошел и поцеловал Великого Инквизитора. Признал его достоинство, даже если он ошибается.

О.: Не мой случай.

Э.: Но именно это оказалось для Великого Инквизитора невыносимым.

О.: Но ты же только что мне и всем разрешил не быть Богом.

Моя знакомая никогда и ни на что не жалуется. Никому. О том, что ее уволили с работы или она тяжело заболела, окружающие узнают окольными путями и постфактум. Мария считает, что обременять своими заботами окружающих ужасно, потому что это показывает ее слабость и неспособность решить все самой и соответствовать идеалу.

Семью она тоже создала идеальную, как на картинке из жизни европейского среднего класса. Дача с лужайкой, два автомобиля в гараже. Совместные поездки в «Ашан» за продуктами на неделю, белозубая улыбка и голубой кашемировый свитер, накинутый на плечи.

Мария работала не в одной конторе с супругом, но в смежных. Поэтому множество общих знакомых не замедлили сообщить ей, что на корпоративном праздновании Нового года ее супруг выпил лишнего и уединился с секретаршей генерального директора. И не где-нибудь, а в женском туалете.

Мария действовала в своем духе. Молча собрала вещи неверного и встретила его чемоданами в прихожей. Он, конечно, сразу понял, по какому случаю, и попытался покаяться и объясниться. У меня нет сомнений, что человек он хороший, верный в целом, а происшествие с секретаршей явилось досадной случайностью под воздействием алкогольных паров. Проступок тяжелый, обидный, но и раскаивался он вполне искренне.

У меня нет также сомнений в том, что Мария его любила и считала лучшим. Более того, не представляла себе жизни вне этого брака.

Но! Она его не простила. И сказала так: «Все знают. Все будут говорить. Я не могу это себе позволить».

Не знаю что это — женская гордость, гордыня или глупость. Но современные люди очень хотят быть безупречными, по крайней мере, казаться такими. Не прощать ошибок ни другим, ни себе.

Ольга: Эдуард, ты, наверное, знаешь, что я сама немного такая. Мне проще завязаться в бантик, чем признаться, что у меня проблемы. Или что я обижена на кого-то. Или что чьи-то слова меня задели. Не хочу объясняться, это кажется мне унизительным. А я боюсь казаться униженной. Это гордыня?

Эдуард: Это гордыня. Превозношение себя над тем существом, которым ты являешься в реальности. Я бы привел здесь максиму Дельфийского оракула: «Познай самого себя, и ты познаешь Вселенную и богов». Гордыне противостоит познание самого себя и признание своего призвания таким, какое оно есть.

Ты говоришь, что боишься быть униженной и не хочешь объясняться. Униженными быть боятся все, в той или иной степени. Плохо, что в результате этого страха ты не можешь выразить свои радости и страдания адекватным способом. Это и есть гордыня — отрицание того, что ты являешься человеком.

О.: Не слишком ли это пафосно?

Э.: Нет, абсолютно нормально.

О.: Что такое смирение?

Э.: Ну, не раболепство. Осознание себя и адекватное выражение этого в каждую конкретную минуту. Это очень серьезно и очень сложно, но это труд, к которому каждый из нас призван. Гораздо легче спрятаться в гордыне и поставить себя выше всех.