Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6474 ( № 31 2014)

Конечно, есть такие люди, которые способны, как Робинзон Крузо, создать самостоятельно целую цивилизацию. Такие люди – новаторы, организаторы, выдумщики – вероятно, дрожжи человечества. Но из одних дрожжей каравай не испечёшь. Нужны нормальные, средние люди.

ЦЕНА ОТКАТА

После революции 1917 года, как только перешли от разрушения к строительству, большевики начали привлекать к практической работе старых «буржуазных спецов» – инженеров, врачей, учёных. Новых-то откуда взять? Сегодня происходит что-то подобное.

Специалиста любого профиля – днём с огнём не сыщешь. С другой стороны, выпускники вузов вроде как не востребованы. Такой был курьёзный случай. Дочка знакомых заканчивала вуз по специальности «зоотехния», они спрашивали, не нужен ли нам специалист. Сказали: нужен не нам – так по соседству. Через некоторое время девица передала через родителей вопрос: а нет ли у нас представительства в Москве. Разумеется, никакого представительства у нас нет, а зоотехники нужны в хозяйствах. Говорят, теперь она работает продавщицей собачьих кормов.

Если нашей стране суждено возрождать народное хозяйство, без распределения специалистов не обойтись. Особенно трудно найти руководителя – директора хозяйства. Но чтобы стать первым лицом большого хозяйства, надо пройти все ступеньки, а кому охота? Поэтому все наши директора ещё советской формации. Других просто нет.

Как стимулировать руководителя? Ну, ясно – участием в прибыли. По итогам года все руководители получают очень солидную премию, заранее оговорённую, т.е. они понимают, как вычисляется её размер. Вроде как они заинтересованы. Но в реальности есть множество возможностей понемногу тырить и не слишком надрываться, чтобы получить хозяйственный результат, приводящий к большой премии. Например, все продавцы чего бы то ни было нужного в хозяйстве, например агрохимии, заранее и всегда закладывают в цену откат руководителю хозяйства. Просто без вариантов. И это вполне значимые деньги. Однажды такую закупку проводил наш друг, человек патологически честный (отчего в жизни натерпелся), так он попросил сделать скидку в размере отката. Продавцы сначала просто не поняли, о чём идёт речь: они такого не встречали.

В прежние времена (до «революции» и слегка после) хозяйством руководил очень сильный директор – назовём его Подопригора. Он не здешний, с Украины, но всю жизнь прожил в тех краях; окончил местный сельхозвуз по специальности «механизация сельского хозяйства». Он был Хозяином: всё и всех досконально знал, понимал, мог предвидеть, был хорошо интегрирован в районный (возможно, и в областной) истеблишмент, умел выбивать ссуды на развитие. Совхоз при нём был миллионером, его награждали, премировали[?]

Любопытно, что, именно рассказывая эту историю, я поняла, что значит «хозяин». Это категория не только гражданско-правовая. Это формалистика. Хозяин – это ещё и в значительной мере – понятие психологическое. Связывает или не связывает человек свою жизнь с этой собственностью, с этим, так сказать, имущественным комплексом. Если да – он хозяин, если нет – не хозяин. Современный акционерный капитал, где можно стать хозяином и в тот же день перестать им быть, – такого отношения не формирует. Так вот Подопригора хозяином был. И, как многие сильные руководители, не вырастил вокруг себя тех, кто был хотя бы отдалённо равен ему.

А дальше вышла тёмная история. На него вроде бы наехали бандиты, которые в тех краях расплодились во множестве, что-то вышло драматичное: у него украли дочь ради выкупа (потом, впрочем, вернули), и он был вынужден бежать. Куда? Англия, куда принято сегодня бегать, была за пределами его воображения, ну он и сбежал в Москву. Там мы его и нашли. Он обжился, купил квартиру, дочка выучилась – всё в порядке. Сам он на момент нашего знакомства работал представителем какой-то голландской фирмы, продававшей сельхозтехнику. Бывший селянин приобрёл международный деловой лоск и даже выучился по-английски.

Навели о Подопригоре справки, где могли. Выяснилось, что в истории его «убега» не всё так однозначно: он влез в какие-то спекуляции, перешёл кому-то дорогу, так что он не вполне жертва. Мой муж предложил Подопригоре возглавить хозяйство, от чего тот категорически отказался. То ли из гордости, то ли ещё почему. Муж сформулировал такой постулат: «Кто попробовал Москвы и торговли – работать не будет. Он испорчен». Это правда.

…А с прошлого лета работает у нас директором Лариса Павловна. Кажется, это наша удача. Это тип крепкой хозяйки, опытной и энергичной. Ей шестьдесят, но сил ещё много. Работала директором нескольких хозяйств в Подмосковье, но сама с Дона. Говорит, лет пять ещё хочет поработать. Она быстро вникла во все тонкости хозяйства и повела дело по-женски: не ломая через колено, но обращая внимание на то, что мужику часто кажется пустяком, а оно, вполне возможно, сулит прибыток или хотя бы уберегает от потерь. Продать неиспользуемое имущество, не держать на зарплате лишних людей, которые используются лишь в страду, разгадать мелкие хитрости, на которые тароваты селяне, – вот простые секреты Ларисы Павловны. Незаметно-незаметно, а дело при ней пошло бодрее.

Женщины вообще руководят иначе, чем мужчины. Они успешны там, где можно охватить собственным взглядом всё хозяйство – вроде как у себя дома. К тому же они реже, чем мужики, подпадают под власть химер. Для такой консервативной отрасли, как сельское хозяйство, женщина-руководитель в самый раз.

БАБУШКИ И ВНУЧКИ

При советской власти из сельских школьников старались растить будущих селян-хлеборобов. Собственно, в нашей местности особого бегства в города и не было, да и городов-то там особых нет: разросшиеся станицы. При школе летом работал своего рода пионерский лагерь, дети были при деле, помогали родному совхозу, да и родителям в страду. Сейчас всё это пошло прахом.

Меня поразило: горячая пора, а по станице болтаются здоровые девицы, хихикают и играют в телефончики. Дела у них нет. Познакомилась с девчонками, местными приятельницами моей дочки. Дома у них и птица есть, и свиньи. «Кто этим занимается?» – «Бабушка». – «Помогаешь?» – «Неа, скучно». Их не заставляют. Уже среднее поколение, мама этой девчонки, устроилась на чистую работу – на бензоколонку. Что будет, когда сойдёт со сцены старшее поколение, которое ещё берёт по весне утят и цыплят сотнями? Трудно сказать… Но эти девчонки заниматься сельской работой будут только, что называется, от большой беды.

Для сельской работы (как и для любой другой) детей нужно воспитывать сызмальства, формировать их представления о почётности. Интересность работы – это вещь внушённая, социально обусловленная. В моём поколении работа в банке или бухгалтерии была символом нудьги и жизненных задворков. Пойти в банк в те времена можно было только потому, что «кто-то же должен делать и это». А потом вдруг это стало замечательно, желанно и страшно увлекательно.