Газета Завтра Газета - Газета Завтра 507 (32 2003)

Что вообще за власть над всеми, вплоть до президента, смельчаком летавшего в реальном небе за штурвалом истребителя — но пасующего перед каким-то ритуальным рукоблудством — имеет этот надувной обряд? Которому, однако, платится живой плотью и кровью — и не только тех, обобранных бедняг, чьей кровью заправляется у нас этот ритуальный "мерседес". Но и ездец на нем, если его не грохнут киллеры из-за угла, пройдет огонь, воду, все медные трубы и паяльники по пути к той кровожадной золотой горе,— и сам на ее нервном гребне навсегда утратит сладкий сон и аппетит.

И словно в подтверждение этому один наш златогор даже не глянул в сторону столовых благ, на которые тихо напали остальные, с их голодных труб, участники всего спектакля. Он, наконец, договорил с нашим начальником, ему налили для близира сок в фужер — и он встал сказать обязанный всё той же круговой проформе тост:

— Позвольте поблагодарить всех единомышленников, что пришли. Кампания пока идет неплохо — в чем и конкретная заслуга всей команды. Чтоб победить — и, как говорится, еще больше сделать для людей, всех земляков! В общем добавить больше нечего, должен сейчас покинуть вас — а вы спокойно оставайтесь, продолжайте.

Он чокнулся своим близирным соком с парой соседей по столу — и с тем, в сопровождении охраны, удалился.

После его ухода, сразу раскрепостившего прижавшийся в себе народ, рюмку поднял наш, по иерархии, начштаба:

— Давайте выпьем всё-таки за кандидата, что нам выпало работать с такой неординарной, яркой личностью. Ну и за наш надежный коллектив: дистанцию в целом прошли достойно, кандидат, самое главное, доволен — надеюсь, это и для нас с вами не последняя кампания!

Все с удовольствием хлебнули превосходной, украшенной портретом кандидата, водки, всласть заели. Встал начальник полевого штаба, заместитель главного по непосредственной работе с населением: распространение листовок, продуктовых подку- пов, вербовка активистов — и так далее.

— Хочу честно сказать: никогда еще не работалось так легко с людьми. И агитировать не надо, идут сами: дайте листовок, литературы, голосуем только за него! Действительно, святой мужик: сколько больниц, школ в округе смогли буквально выжить с его помощью! За нашего подлинно народного избранника!

Затем поднялся зам по аналитике, испытанный в "горячих точках" боевой полковник, которого смертельное для нашей армии желание кушать досыта перевело со службы Родине на службу ее львиному чулку:

— За присутствующих дам — украшение нашей команды! А где такие женщины — там и победа! За кандидата, настоящего орла, который смог собрать вокруг себя такой букет!

От сладкой водки и деликатесов глаза у всех приятно заблестели; всех охватила та естественная эйфория, ради которой и наполняется в венце всяких трудов тарелка и стакан. Порывисто вскочила, как бы на алаверды, уже весьма подержанная дама из состава той, согласно прейскуранта, приглашенной прессы:

— Спасибо за слова в наш адрес, но и я хочу сказать: какое счастье иметь дело с таким человеком! Истинный рыцарь, меценат нашего времени, о котором хочется писать действительно живые, человеческие материалы! Так выпьем за него до дна!

И до дна выпили — и дальше похвалы, присталые разве покойнику, посыпались в адрес брезгливо бросившего нашу труппу пончика как из какого-то прорвавшегося рога изобилия. Никто никого за язык не тянул, контрольной мамы не было — как и каких-то скрытых средств подглядки и прослушки. Но по какому-то, знать, глубоко подкожному велению хмельные люди и по отработке своей службы продолжали на глазах друг дружки выгибаться перед удалившимся чмырем.

Встал с рюмкой и наш идеолог Иван Спиридонович — старый партийный жох, уже за 60, с его кондовой шуткой: "Как надел я портупею, так тупею и тупею!" Но в нашем виртуальном жанре оказался хоть куда, заткнет за пояс и трех молодых. Никто не умел так, как он, из пальца высосать для кандидата то, что у политтехнологов зовется "креативом": "Сильным — работа, слабым — забота! Рынок — но с человеческим лицом! Поддержка детства — инвестиция в завтрашний день", и так, без запинки, далее.

Причем, по старой парттрадиции, он и сам по ходу сочинения своей брехни начинал в нее верить самым трогательным образом. Когда я, ответственный за редактуру всех производимых нами текстов, брался его подсокращать, он, с дрожью своих стариковских жилок, напрягался искренне: "Ну ладно, это вычеркни, но этот пункт по одиноким матерям я не отдам!"

В итоге ж он и схватил самый обидный для его седин плевок со стороны ушедшего в свой бесконтакт заказчика. Его сделали еще и доверенным лицом кандидата — такой казистый, выступать на сходках ветеранов, старец — самое оно! И как-то он рассказывает на курительном порожке штаба: "Пришел на сходку, кандидат опаздывает, я перед народом вышел: мой доверитель сейчас будет, увидите, какой прекрасный, благородный человек! А он приехал, на меня даже не глянул, я хотел хоть поздороваться — а эти его охранники, хамье, меня чуть не в пинки со сцены! Да я лучше уйду, не надо ничего, буду на грядке лук сажать!"

И вот теперь, когда и до него дошла очередь тоста, он встал и произнес.

— От имени всех ветеранов — что могу сказать? Конечно, такой деятель, из молодых, а думает о старшем поколении, бальзам на сердце! Не только в лучшем смысле демократ — и настоящий патриот!

От этих слов Ивана Спиридоновича, про чью обиду знала вся команда, за столом, уже слегка и обожравшемся халявой, всё же запахло неким пересолом. Тогда взял слово наш психолог — тоже из армейских, этих "солдат у дачи", только мы бились не у дачи, а у целого дворца. Психологу вменялось и создать так называемый "слоган" — крылатый посул кандидата, чтобы все, задрав штаны, помчались за него голосовать. Работал он дней десять, набил на компьютере этих слоганов около двухсот — и обвесил ими все стены нашего штаба. От самого простого: "Моя забота — благо земляков!" — до более витиеватой зауми насчет каких-то дел под православный звон колоколов. В итоге приняли на штабе первое, про благо земляков. Но тут вмешалась эта вездесущая, как муха, мама благодетеля со своим творением: "Служить землякам не словами, а делами!" Поскольку земляки готовы были лечь под ее отпрыска и без всякого слогана, наш дипломат-начштаба утвердил сейчас же мамин перл. И наш психолог на том курительном, служившим для отвода штабных душ, порожке изматерился весь: "В гробу я видел этих мам! Им делать нечего — но на хрена ж тогда здесь мы, профессионалы?!"

И тут этот попухший на нечестной конкуренции боец явил всю стойкость грамотного оловянного солдатика.

— Действительно, у нас сложилась крепкая команда — надо отдать должное руководителю кампании. Но главное, что воодушевляло всех — это, конечно, сама личность кандидата. Его лидерский дар, вся энергетика — вот он покинул нас для своих неотложных дел, а его аура, как видно из речей людей, мистически всё пребывает с нами!