Зинна - Ненавижу школу

Меня однажды старшеклассницы спросили, зачем я работаю в школе, ведь нелегко, поди, с нами-то, мы такие распущенные, ленивые… Почему вы не пошли работать в университет и т. д.? Что стоит за этим вопросом — правильно, тот же стереотип (и современный подросток не исключение), что школа — это «отстой», отстойник для неудачников, стойло. Зачем людям с хорошим образованием работать в таком «лузовом» месте — считают подростки, мои ученики.

Какая мысль приходит взрослому человеку, а также подростку, когда он слышит слово «практика»? При слове «практика» человек думает о практической деятельности в той или иной профессиональной сфере. Например, «практика иностранного языка» предполагает применение знаний языка на практике, т. е. в общении на профессиональном поприще, будь то работа переводчика или, скажем, какие-то встречи с носителями языка или с преподавателями-иностранцами. Что называют словом «практика» в наших государственных школах? Этим словом называют генеральную уборку школы: помывку стен, драенье полов, покраску обшарпанных дверей, заборов и т. д. Раньше это называли трудовым воспитанием, приобщением детей к трудовой деятельности на благо школы. Теперь трудовое воспитание в нашей стране не в почёте, поэтому такое понятие изъяли из употребления. А драить школу кому-то же надо! Желательно забесплатно, без расходов средств, заложенных на все эти работы. Вот и назвали это милым словом «практика».

Я ничего не имею против трудовой деятельности учащихся по облагораживанию школы. Я ничего не имею против того, чтобы дети научились держать веник, тряпку и совок в руках, ухаживать за комнатными растениями или клумбами, чтобы они при этом приобретали понимание того, что убирать за кем-то грязь — это тяжелый труд, чтобы в другой раз они поколебались при желании намалевать что-нибудь на стенах и партах или плюнуть жвачку на пол. Я только за. Но нельзя это называть практикой, потому что практикой это не является. Это первое.

Второе: как это организуется администрацией школы и классными руководителями. Рассказываю, как это происходит на деле. Когда я училась и у нас была такая практика, мы работали под началом нашего классного руководителя. Теперь не так, классный руководитель занимается своими делами, а уборку с детьми проводят другие учителя, даже не ведущие у них уроки. Нас, учителей, поставленных на практику (у всех, как я уже писала, очень разная эта «практика»), никто не проинструктировал что-где-как делать. На ходу нас раскидывали по кабинетам, лестницам, коридорам: тебе кабинет номер два, тебе чёрная лестница, тебе раздевалка и т. д. Дети приходили на практику, также имея смутное представление о том, что надо делать: классные руководители не разъяснили детям ни смысл данной деятельности, ни этапы работы, ни подготовку к ней (принести необходимые принадлежности: тряпки, губки, моющие средства, перчатки, респираторы, если будет осуществляться покраска). Стадо детей собирают в накопителе, на ходу делят на группы и отправляют к завхозу за тряпками, вёдрами, средствами, швабрами… Находящегося в арсенале у завхоза на всех (конечно!) не хватает. Что делать — учитель бежит в ближайший хозяйственный магазин или отправляет кого-то из детей. При этом не все из учителей, не говоря о детях, знают, какую грязь каким средством надо отмывать. Получалось, например, и так, что от порошка грязь только размазывалась большим пятном, но не смывалась. Т. е. организации никакой, просто никакой, совершенно никакой. А надо было предварительно собрать назначенных на практику учителей и чётко их проконсультировать, что и как делать. Потом эти учителя должны были провести подобное предварительное собрание с учениками со всеми необходимыми, ясными, подробными разъяснениями. А в этом бардаке: если это учитель добросовестный, то детям повезло, им всё будет объяснено, им будет оказана помощь, за ними будет осуществлён должный контроль, их похвалят и поблагодарят за усердный труд, и дети с приятным чувством выполнения полезного труда пойдут домой. Но таких учителей раз-два и обчёлся. Если же дети попадают в руки среднестатистической училки-формалистки — их гонят, отдают команду, бросают без присмотра, приходят формально принять выполненное задание и ставят 5 в дневник. Подросток, лениво проведший тряпкой ровно два раза по перилам лестницы, не отмывший ни единого пятнышка, ни промывший как следует пол (только грязь развёл), — учится труду, труду на пользу общества! А на самом деле — и это все здравомыслящие люди прекрасно понимают — он учится тому, что можно ничего не делать, просто тупо отбыть установленное время и поскорее свалить с места ненавистной обязаловки, причём с пятёркой в дневнике! А те, кто старались и трудились, — те получаются лохи лохами, потому как большей оценки, чем тот, кто не работал, они всё равно не получат!

Мне однажды достался такой подросток, который ничего не хотел делать, разговаривал со мной, повернувшись ко мне исключительно спиной, лениво размазывал грязь по стене (зрелище ещё то). Я пыталась с ним по-нормальному разговаривать, но он только что-то недовольно мычал, а на мои вопросы вообще просто не отвечал (и послал бы матом, да нельзя всё же, пока в школярах-то). Тогда я ему сказала, что если он не будет разговаривать, повернувшись ко мне лицом, а не спиной, если он не будет отвечать на мои вопросы, если он не будет прислушиваться к моим рекомендациям и прилагать хоть минимальные усилия (а ту многолетнюю грязь, которая нам с ним досталась в спортивной раздевалке было практически невозможно отмыть), то я ему поставлю два. На него это немного подействовало. Потом я решила приобщить его к работе собственным примером, начала драить стены вместе с ним, хотя, заметьте, подавляющее число учителей не работали вместе с детьми, только ходили, раздавали команды и попивали кофеёк. Я так не могу. Вот мы с ним начали драить, я ему показывала, как надо это делать, он смотрел, сравнивал мой результат со своим: там, где мыла я, становилось чисто, там, где мыл он, чисто не становилось, и тогда он принимался мыть второй раз уже с учётом моих советов, и т. д. Наконец, результат не заставил себя ждать. Пока мы так работали, слово за слово, он и говорит:

— Не хочу этим заниматься: это не практика, практика — это по профессии.

Я ему объясняю, что это не профессиональная практика, а трудовая, а про себя думаю: «А ведь он прав!».

А тот добавляет:

— Я лучше найму человека, заплачу пять тысяч, чтобы он здесь всё вымыл.

Я спрашиваю:

— А пять тысяч откуда возьмёшь, заработал?

Он отвечает:

— Да, я зарабатываю.

— Где же ты зарабатываешь в 8 классе?