Сергей Лесков - Умные парни (сборник)

Если бы надо было составить перечень из пяти городов, которые более всего повлияли на российскую историю, то в эту пятерку вошел бы город Саров. Население здесь не дотягивает до ста тысяч, но Саров берет не числом. В этом городе сделали сначала атомную, а потом водородную бомбы. Здесь работали 112 лауреатов Ленинской премии и 26 Героев Социалистического Труда, из них шестеро – трижды герои. И здесь жил, быть может, самый почитаемый на Руси святой – чудотворец Серафим Саровский. Сюда приезжали императоры Александр I и Николай II, а также все три российских президента – Ельцин, Путин и Медведев. Плотность академиков и орденоносцев на квадратный метр выше всех рекордов, хоть в книгу Гиннеса заноси. Недавний визит президента России открыл перед Саровом новые горизонты и поставил новые задачи, стратегическая важность которых не уступает атомному проекту.

«Взрыв атомной бомбы – это очень любопытно, – вспоминает Георгий Антропов, который на испытаниях ядерного оружия заработал лучевую болезнь. – Дозу схватил – будь здоров! Кому-то облако напоминает гриб, кому-то – распятого на кресте человека. Страшно? Никогда! Мы с академиком Семеновым, будущим нобелевским лауреатом, после взрыва проблемы ориенталистики обсуждали. На старости лет важно чувствовать, что жил не напрасно. Сегодня, кроме ядерного щита, у нашей страны ничего не осталось. Поэтому в Сарове мы все милитаристы, только некоторые не признаются».

Хотя о легендарном Сарове написаны тома, сделано все возможное, чтобы шпион найти город не сумел. При этом по площади Саров почти равен Москве и далеко превосходит Санкт-Петербург. Аэропорт принимает только спецрейсы. В железнодорожных расписаниях такой станции нет. Опытный пассажир приобретает билет до таинственного полустанка Берещино и только там, пройдя первую проверку, обзаводится еще одним билетом – до Сарова. В самом Сарове, окруженном непроницаемым забором с колючей проволокой, у КПП поезд стоит дольше, чем на государственной границе, пока спецлюди с собаками проверяют спецпассажиров. Все спокойны, как перед турникетом в метро, – рутинная процедура.

Внутри Сарова вокруг объектов создано еще несколько все более суровых и постепенно сжимающихся контуров охраны. Если хочешь поговорить с человеком – просто о жизни или о погоде, разрешения из неких инфернальных сфер надо дожидаться сутки. С непривычки не по себе, и ассоциации напрашиваются. Если бы Данте перенесся к нам и получил допуск на посещение Сарова, он бы наверняка сочинил еще одну часть «Божественной комедии». Тем более что в Сарове есть свои подземелья – глубокие многоярусные пещеры, которые выкопали монахи. Для своего времени это тоже были лаборатории, где с помощью внутренней силы и духовной мощи шла борьба с заклятым врагом. Кстати, в 2007 году Московский Патриархат объявил Серафима Саровского покровителем ядерщиков.

Георгий Антропов брал Берлин, испытывал бомбу, работал рядом с Харитоном, Зельдовичем, Сахаровым и пятью нобелевскими лауреатами. Правда, оба хрусталика из-за лучевой болезни искусственные, но бодрости в ветеране, будто внутри реактор работает. Его любимая реликвия подарена ядерщиками из Америки – Мефистофель сидит на земном шаре. Понимай, как хочешь…

– Может быть, страна надорвалась в ядерной гонке? – и вдруг чувствую неловкость от своего вопроса. Имеет ли наше поколение право допытывать тех, кто обеспечил безопасность страны? Ведь к моменту испытания первой советской атомной бомбы в 1949 году у США было уже не менее 70 атомных бомб и имелся план бомбардировки советских городов.

– Экономически больше мы потеряли на танках, – бывалый ядерщик не привык молча отсиживаться в бункере. – Но я не снимаю с себя ответственность за развал страны, пусть защищал ее всю жизнь. Перестройку воспринял на ура и не понял, куда идем. Когда партию вновь разрешили, не стал восстанавливаться, потому что именно коммунисты разрушили великую страну. Что касается ядерного оружия, то без него Россию слопают, а с бомбой – подавятся.

Память обладает странным свойством, секрет которого будет разгадан позже, чем выявят ядерные кварки. За давностью лет всплывает хорошее, а тяжелое оседает на дно. Ветераны Сарова говорят, что раньше была справедливость, и люди работали не за деньги, а жили дружной семьей, и национальную идею искать не приходилось, потому что она была всем очевидна. Но когда в Сарове работали тысячи безымянных осужденных, преступность была такая, что квартиры руководителей грабили, это потом их перестали запирать. А поруганный монастырь, разрушенные храмы, оскверненные и пропавшие мощи Серафима Саровского? А постоянная промывка мозгов? Однажды в Москву ушло секретное послание: «Заведующие лабораториями Сахаров… (и еще несколько фамилий. – С. Л. ), не внушающие политического доверия, выступающие против марксистско-ленинских основ советской науки, должны быть отстранены от руководства научными коллективами». Вина ученых состояла в несогласии с гонениями на генетику. Бессменный руководитель Сарова академик Юлий Харитон ограждал сотрудников от политических доносов, хотя по законам того времени это стоило Харитону доносов на него самого.

Кстати, однажды Сахарова в Сарове чуть не застрелили. После успешных испытаний его водородной бомбы 32-летний академик пришел в такой восторг, что во время ледохода побежал по льдинам. Его телохранитель прыгал сзади и палил в воздух: «Стой! Стрелять буду!» Может быть, ученого охватывают те же чувства, что поэта? Наш главный гений, поставив точку в «Борисе Годунове», пустился в похожий пляс: «Ай да Пушкин, ай да сукин сын!»

Впрочем, однажды ученые поквитались. В июне 1953 года директор завода Мальский, услышав рано утром по радио новость об аресте Берии, пришел к уполномоченному МГБ в Арзамасе Детневу, в кабинете которого висел большой портрет шефа, и сказал: «Как же ты, Василь Иванович, под этой сволочью сидишь?» История о том, как разыгралось воображение уполномоченного, стала легендой и доказывает лишний раз важность оперативной информации.

Академик Юрий Трутнев получил орден Ленина в 29 лет, Ленинскую премию – в 32 года, звание Героя Социалистического Труда – в 35 лет. Едва покинув студенческую скамью, в 1950-х вместе с Зельдовичем и Сахаровым он разработал принципиально новые идеи, которые позволили создать схему мощной водородной бомбы и предопределили развитие ядерного оружия. Трутневу принадлежит идея самой большой в мире 100-мегатонной бомбы. Последний из великих могикан, создавших надежный ядерный щит страны, Трутнев бредил ядерной физикой с младых ногтей. Школьником в «Известиях» читал статьи об открытиях в этой области, абитуриентом схватился за голову, когда на газетной тумбе увидел сообщение о бомбардировке Хиросимы, студентом читал солдатам лекции об атомной бомбе. Юрий Трутнев – главный теоретик отечественного ядерного оружия.