Сергей Лесков - Умные парни (сборник)

Отрицательным фактором, это доказано точно, является курение. В самом деле, не могу припомнить, кто из наших академиков курит. Кстати, в США страхование жизни для курящих людей происходит по очень жесткому тарифу. Есть на сей счет два исключения: курение показано при болезни Паркинсона. И после 90 лет связь между возрастом и курением стирается, там уж все едино. А вот умеренное потребление алкоголя снижает смертность, и выпивающих академиков я видел в изобилии. Статистически достоверных данных о том, что жизнерадостные люди живут дольше, не имеется, но отсутствие данных не означает, что это не так. Но как иначе – если от жизни нет радости, то зачем жить?

Исследования по геронтологии активно поддерживались в СССР. Сталин создал для профессора Александра Богомольца в Киеве Институт геронтологии. Но ученый умер, когда был моложе своего покровителя, на что Сталин заметил: «Всех обманул, мерзавец!» В 1980—1990-е годы геронтология отошла на задний план и встала чуть не на одну доску с астрологией, из-за чего Гавриловым пришлось искать научный трамплин за границей. Но вовсе не астрологией, а сезонными колебаниями витаминов и инфекций объясняется то, что в США полезнее всего родиться в январе, а хуже всего – в мае. Схожие колебания работают, должно быть, и в России. Впрочем, сейчас в России геронтология вновь на почетном счету. Последняя идея – исследовать старение по моделям теории надежности для машин академика Колмогорова с учетом того, что человек может рождаться с исходными дефектами.

Самый остроумный человек современности сказал одну умную вещь: что с человеком ни делай, он упорно ползет на кладбище. Но скорость разная и маршруты тоже. И вообще, установлено, что люди похожи на вино: некоторые с возрастом превращаются в уксус, другие становятся крепче и благороднее. Думать надо почаще – здоровее будешь.

Мы с настороженностью относимся к руководителям, грудь которых щедро украшена иконостасом из орденов. Даже если сделать скидку на время, надо признать, что никто из ученых не имеет такого количества наград, как академик Анатолий Александров. Трижды Герой Социалистического Труда, кавалер девяти орденов Ленина, лауреат Ленинской и четырех Государственных премий.

На склоне лет он сказал: «Мне в жизни удивительно повезло, дай Бог каждому прожить такую жизнь». У него удивительная биография. Он родился в дворянской семье, отец был мировым судьей, мать – наполовину немка, наполовину шведка. Известный энергетик Роберт Классон, один из авторов плана ГОЭЛРО, – дядя и крестный отец Александрова. После окончания Киевского реального училища будущий президент Академии наук служил в Белой армии Деникина, играл в «русскую рулетку», причем вторым выстрелом попал в свинью, в Крыму не сел на турецкий корабль, попал в плен к красным, был приговорен к расстрелу. Закончил Киевский университет, по приглашению академика Иоффе перебрался в питерский Физтех.

С 1932 года началось сотрудничество Александрова с Военно-морским флотом. Невозможно перечислить все созданные им флотские технические системы. Но самыми главными достижениями своей жизни академик Александров считал размагничивание кораблей, что сделало их неуязвимыми для магнитных мин, и создание атомного флота, прежде всего подводного, ставшего гарантом безопасности страны.

В атомном проекте Александров шел сразу за Курчатовым, который по-дружески называл своего зама Анатолиусом. Александров был научным руководителем промышленных реакторов во многих закрытых городах. С 1946 года, когда Капица из-за конфликта с Берией попал в опалу, он возглавил Институт физических проблем, что его очень угнетало. Перед визитом к Берии он даже прополоскал рот водкой, чтобы от него разило, на что нарком сказал, что эта хитрость ему известна.

В 1957 году в Молотовске (ныне Северодвинск) была спущена на воду первая отечественная атомная подводная лодка (АПЛ). Научным руководителем проекта был академик Александров. Через год у СССР было уже четыре АПЛ. Отставание от США, которые в 1952 году спустили на воду свой «Наутилус», было ликвидировано. В 1959 году начались на Балтике ходовые испытания первого атомного ледокола «Ленин».

В годы его президентства развилось диссидентское движение. В молодые годы на собрании во время политических гонений на академика Иоффе Александров выступил его единственным защитником и спас от расправы. В зрелые годы он считал, что его дом «поставлен» на микрофон, но это правильно, потому что его положение таково, что любой риск недопустим. Став президентом Академии, он, как человек незаурядного ума, видел глубокие пороки системы, но считал деятельность диссидентов наивной и способной принести лишь вред. Александров с раздражением относился к Сахарову, не веря в его искренность и считая его выступления политической игрой. Но как президент Академии он сделал все возможное, чтобы академик-диссидент, лишенный всех государственных наград, не был исключен из членов Академии. В ЦК он проявил дипломатические чудеса, сославшись на тайное голосование в Академии, а устав, дескать, трудно изменить – опять же из-за тайного голосования.

В научном сообществе до сих пор распространен обширный «александровский фольклор». У академика был самобытный стиль общения даже с высшим руководством. Однажды на совещании у Косыгина, когда обсуждалось уже готовое постановление об упразднении доплат за научные звания и степени, Александров сказал: «Алексей Николаевич, выигрыш для бюджета мизерный, а мои ученые – такие люди: они поднимут столько вони, что вы потом сильно пожалеете». Постановление в итоге было отклонено.

Именно к Александрову имеет отношение знаменитая легенда о горячем плутониевом шаре. У Сталина и Берии возникли сомнения: вдруг физики водят их за нос и никакого оружия сделать не смогут. К нему приехала комиссия из множества генералов, которые стали уверять, что им подсовывают что-то непонятное. Александров предложил пощупать горячий шар, внутри которого идет альфа-распад. «Может, вы его нагрели?» – не поверили генералы. Он предложил запереть шар в сейф и потрогать его через час. В конце концов генералы поняли: это то, что нужно. Впоследствии история стала легендой, разговор будто бы состоялся в Кремле, а сомнения выражал сам Сталин.

Трагедию Чернобыля Александров воспринял как личную драму, возлагал на себя вину за аварию и ушел в отставку со всех постов. Он пришел к выводу, что участившиеся аварии на технических системах – продолжение общего развала страны. Он становился все более замкнутым, уходил в себя…