Дэвид Хоффман - Олигархи. Богатство и власть в новой России

Позже, взяв канал под свой контроль, Березовский создал новую монопольную рекламную систему. В рамках этой системы канал продавал блоки эфирного времени агентству Лисовского “Премьер-СВ”, единственному посреднику, перепродававшему время рекламодателям. Как рассказывал Березовский, мораторий дал желаемый результат, и контракт с Лисовским был заключен на выгодных условиях. “Условия диктовали мы”, — сказал он {337} 337 25. Интервью, взятое автором у Березовского 28 февраля 2001 г. . Березовский также принимал решения по освещению новостей на ОРТ, и приемную ЛогоВАЗа часто заполняли работники телевидения, приходившие к нему за указаниями.

“Мы предотвратили развал главного телевизионного канала страны. Мы положили конец воровству”, — вспоминал Березовский {338} 338 26. Иван Франко. Человек, способный решать вопросы... . То же самое он говорил о своем участии в решении проблем завода в Тольятти. Там Березовский, став крупной фигурой, вывел из игры мелких спекулянтов и создал, как он любил говорить, “цивилизованный автомобильный рынок”. Аналогичным образом он поступил с рекламным рынком на телевидении. Он взял деньги под свой контроль, положив конец мелким хищениям. “Это одна из особенностей Березовского, — вспоминал Лисовский. — Там, где он появляется, он лично контролирует все финансовые потоки. Это правило, которого он строго придерживается”.

Березовский достиг своей цели, захватив Первый канал, но то, как он это сделал, внесло разлад в клуб на Воробьевых горах. Предполагалось, вспоминал Шахновский, что предприниматели “будут общаться и вырабатывать общие подходы, оставляя бизнес за его пределами”.

“Что привело к развалу клуба? Если оглянуться назад, идею погубила позиция Березовского. Когда в работу клуба была привнесена конкретная предпринимательская деятельность, это уничтожило его”.

Летом и в начале осени 1994 года дела у Владимира Гусинского шли хорошо. На его новом телевизионном канале НТВ собрались лучшие специалисты своего дела, и ему было предоставлено дополнительное время на Четвертом канале, которое он так хотел получить. Он тесно сотрудничал с Лужковым, и это приносило пользу обоим. Бурно развивались строительство и банковская деятельность, расширялась империя средств массовой информации, включавшая в себя газету “Сегодня” и радиостанцию “Эхо Москвы”. Когда летом компания “Воке попули”, проводящая опросы общественного мнения, составила список самых богатых и влиятельных банкиров России, Гусинский оказался первым среди самых богатых и вторым среди самых влиятельных. Для сравнения: Березовский был семнадцатым среди самых богатых и тринадцатым среди самых влиятельных {339} 339 27. - Tolkacheva J. Moscow’s capitalist elite: wealthy and weary // Moscow Times. 1994. 22 July. .

Однако Гусинский не был приглашен на Воробьевы горы, и это не случайно. Шахновский рассказывал мне, что, встречаясь тем летом с предпринимателями в связи с организацией клуба, он понял: все они против участия Гусинского. “Они были против все, потому что Гусинский конфликтовал практически с каждым из них”, — вспоминал Шахновский.

В последовавшие за этим месяцы у Гусинского начались неприятности. Тучи, сгустившиеся над ним, были следствием ряда причин, которые неожиданно слились воедино и обрушились на него подобно непредсказуемому урагану. Одной из причин, вызвавших этот ураган, была безудержная энергия Березовского, неотвратимо расширявшего сферу своего влияния и столкнувшегося с Гусинским. Другой причиной был Ельцин. Постоянно стоявший на страже собственного политического превосходства, страдавший чем-то вроде паранойи и ослабленный болезнями, Ельцин был особенно обеспокоен ростом популярности Лужкова в Москве. Опасения, которые вызывал Лужков, распространились и на Гусинского. Кроме того, Кремль начинал втягиваться в грязную войну в Чечне, ужасы которой словно под увеличительным стеклом впервые показал телевизионный канал Гусинского НТВ.

Березовский был неутомим. Он без конца повторял, что в России первое сокровище, которое следует приватизировать, — это прибыль, потом собственность и, наконец, долги. Березовский подразумевал, что первое, чем он хочет завладеть в компании, — это денежный поток, и лишь потом его, возможно, заинтересует перспектива стать ее владельцем — а возможно, и не заинтересует. Именно стремясь взять под свой контроль денежный поток в результате заключения одной выгодной сделки, он столкнулся с Гусинским. В то время “Мост-банк” Гусинского и “АвтоВАЗ-банк”, контролировавшийся Березовским, боролись за право управлять сотнями миллионов долларов, полученных от продажи билетов российской государственной авиакомпании “Аэрофлот” за границей. В то время самолеты “Аэрофлота” часто испытывали нехватку топлива, а летчики месяцами не получали зарплату. Старые, похожие на птеродактилей самолеты с опущенными крыльями, разбитыми стеклами кабин и болтающимися на ветру люками можно было увидеть на аэродромах по всей стране. С некоторых сняли двигатели и другие детали, чтобы могли летать другие самолеты. Огромная пришедшая в упадок авиакомпания с плохо составленным расписанием полетов была еще одним ярким примером процветавшего в постсоветской России воровства. Правительство платило за топливо и иногда выплачивало зарплату, а деньги, вырученные от продажи билетов, особенно купленных за твердую валюту за границей, просто исчезали. Так же как на автозаводе и на телевизионной станции, где появились нечистые на руку посредники, в “Аэрофлоте” получило распространение воровство. Деньги от продажи билетов вместо того, чтобы поступать обратно в авиакомпанию, перекачивались на сотни тайных счетов в иностранных банках. Николай Глушков, один из партнеров Березовского, утверждал позже, что через “Аэрофлот” финансировались российские спецслужбы за границей {340} 340 28. Cm.: Tolkacheva. Moscow’s capitalist elite... .

Сергей Зверев, работавший в то время в компании Гусинского, сказал мне, что “Мост-банк” планировал взять под свой контроль счета “Аэрофлота”, на которых, как они были уверены, лежали спрятанные сокровища. “Мы знали, что если нам удастся правильно распорядиться финансовыми потоками, то мы сможем найти в компании дополнительные десятки или даже сотни миллионов долларов”, — вспоминал он {341} 341 29- Интервью, взятое автором у Сергея Зверева 23 июня 2000 г. . Но Березовскому пришла в голову та же идея. Речь шла не о том, кто будет владельцем акций “Аэрофлота”. Компания была приватизирована, но большая часть акций осталась в собственности государства. Требовалось получить контроль над огромным денежным потоком, составлявшим, по оценке Глушкова, от 80 до 220 миллионов долларов.