Роман Тименчик - Что вдруг

Маяковский В . Полное собрание сочинений в 13 тт. Т. 12. М., 1959. С. 391; цитируемая фраза была обнародована в журнале «На литературном посту» в 1930 г. – ср. иронический отклик Г. Адамовича: Сизиф . Отклики // Последние новости. 1931. 19 февраля.

Само хранение до известной степени было поступком. Возможно, что А.Е. Крученых, приторговывавший поэзией начала века, не держал у себя книг Гумилева (Алексей Крученых в свидетельствах современников / Сост. С. Сухопарова. Мюнхен, 1994. С. 180) не из-за былых литературно-групповых разногласий, а страха ради иудейска.

Ср. отголосок «Капитанов» («Кто иглой на разорванной карте отмечает…») в стихах о геополитическом противостоянии СССР и США: «Это сам генерал Эйзенхауэр в нарте / На собаках влетает во тьму, / Отмечая крестом на потрепанной карте / Все, что нужно отметить ему» ( Колтунов И . Гренландия // Звезда. 1948. № 4. С. 26).

Из многих персонажей укажем на одного: «Пройдя школу Гумилева <���…> Глушков не без успеха мог бы углублять и развивать поэтические идеи Гумилева» ( Н. У . [ Ушаков Н .] Киев и его окрестности // Ветер Украины. Альманах ассоциации революционных русских писателей «АРП». Кн. 1. Киев, 1929. С. 124); речь идет о Михаиле Глушкове, авторе сборника «Taedium vitae: Стихи» (Киев, 1922), «короле юмористов» ( Крученых А . Наш выход. К истории русского футуризма. М., 1996. С. 150), общепризнанном как прототип Авессалома Изнуренкова в романе Ильфа и Петрова. О самом Н. Ушакове см.: «Акмеизм, уже ушедший в историю литературы, – отличная школа для современных поэтов» ( Поступальский И . О стихах Н. Ушакова // Печать и революция. 1928. № 1. С. 100).

Ср. запись от 23 октября 1924 г.: «Во “Всемирную литературу” пришло письмо из провинции с прекраснейшим сонетом и с письмом, в котором сообщается, что стихи получены во время спиритического сеанса от Гумилева. Сообщается также, что Гумилев находится в настоящее время на планете Юпитер и продолжает там работать. Любопытнее всего то, что стихи великолепно сработаны под Гумилева» (Сны и явь. Из альбома поэтессы Марии Шкапской / Публ. С. Шумихина // Субботник НГ. 2001. 20 октября).

Стихотворение, якобы написанное Гумилевым в тюрьме, появилось в самиздате в 1960-е. Мнение о том, что автором стихотворения является С.А. Колбасьев ( Эльзон М.Д . О герое стихотворения «В час вечерний, в час заката…» // Русская литература. 2000. № 4. С. 150–153), пока не представляется доказанным. Ср.: «Помню, последний наш разговор о Гумилеве был связан с тем, что кто-то принес Ахматовой стихи, которые якобы были написаны Николаем Степановичем в камере. И мы гадали – подлинные это стихи или нет» ( Волков С . Диалоги с Иосифом Бродским. М., 2004. С. 479). См. свидетельство Леонида Бородина: «…когда лязгает замок дальней двери, я уже хожу по камере и читаю шепотом (вслух больновато) стих Гумилева, который будто бы написан им в камере перед расстрелом. Доказательств тому нет, и если подделка, то талантливая.

<���…> Как и прежде, как в молодости, Гумилев действует на меня гипнотически. Мне не холодно, не больно, не одиноко. И я до ужина топаю по камере и шепотом читаю Гумилева – все, что помню» ( Бородин Л . Без выбора. Автобиографическое повествование // Москва, 2003. № 9. С. 15).

Горбачев Г . Н. Тихонов // Печать и революция. 1927. № 6. С. 78 («Ясность, скупую четкость, обдуманную полновесность сурового и мужественного стиха Гумилева он на первых же порах синтезирует с торжественной плавностью Мандельштама»). Георгий (Григорий Ефимович) Горбачев (1897–1937) – критик-марксист, политработник, арестован после убийства Кирова, расстрелян в Челябинске 10 октября 1937 г. Сближение двух имен, поддержанное памятью о том, что «Гумилев перед самой смертью предсказал ему большую будущность» ( Адамович Г . Поэты в Петербурге // Звено (Париж), 1923. 10 сентября), – общее место у всех, писавших о Тихонове, вплоть до сравнительно недавней публикации ( Шошин В.А . Н. Гумилев и Н.Тихонов: Фрагменты книги «Повесть о двух гусарах» // Николай Гумилев. Исследования и материалы. Библиография. СПб., 1994. С. 201–234), в которой рассказывается, что если нарочно написать на бумаге Гумилев, то и выйдет Тихонов. Однако после 1920-х это неистребимое сближение, как правило, дезавуировалось, например: «От редакции. В рецензии Вс. Рождественского на книгу А. Гитовича “Стихи”, помещенной в “Звезде” № 1 за 1935 г., по ошибке редакции допущено следующее выражение: “Только тогда “романтический” голос поэта, многому учившийся у мужественности Н.Гумилева и Н.Тихонова, найдет выход к подлинному реализму” и т. д. (стр. 251). Такая редакция фразы дает повод к совершенно неправильной трактовке творчества классово-враждебного писателя Н.Гумилева и проводит недопустимую аналогию между его творчеством и творчеством советского писателя Николая Тихонова» (Звезда. 1935. № 4. С. 271).

См. отклик В. Ходасевича (или Н. Берберовой) на это скандальное объявление: «фактически же его заменяет не кто другой, как сам Николай Тихонов, – человек, обязанный Гумилеву всем своим литературным бытием. Весной 1921 года Всеволод Рождественский принес Ходасевичу на суд несколько стихотворений никому неведомого поэта Николая Тихонова. Ходасевич нашел их неинтересными и написанными «под Гумилева», к которому и посоветовал обратиться. Гумилев стихи очень одобрил (на наш взгляд – опрометчиво) и в течение нескольких месяцев, до самого своего ареста, оказывал Тихонову всяческое покровительство. С этого и началась «карьера» Тихонова, который теперь бесстыдно от Гумилева отрекается» ( Гулливер . Литературная летопись // Возрождение. 1935. 5 сентября). И врагам не давали про то говорить: «…у него оказывается, что советская героическая и патриотическая поэзия в лучших своих образцах (Багрицкий, Тихонов, Симонов) пошла… от Гумилева» ( Кулешов В.И . С позиций эклектики и субъективизма (о книге В. Леттенбауэра «История русской литературы») // Против буржуазных и ревизионистских концепций истории русской литературы. М., 1963. С. 47; ср.: Lettenbauer, Wilhelm . Russische Literaturgeschichte. Zweite vermehrte und verbesserte Aufl age. Wiesbaden, 1958. S. 251–252).

Слоним М . Десять лет русской литературы // Воля России. 1927. № 10. С. 7. В этой статье говорится: «В стихотворениях пролетарских писателей, у какого-нибудь Гастева или Казина легко найти отзвуки героической романтики Гумилева».

Святополк-Мирский Д . Рец. на кн.: Светлов М. Ночные встречи // Евразия. Париж, 1928. 22 декабря. Имеются в виду «У цыган» и «Заблудившийся трамвай». В этой рецензии говорится, что у Светлова «ритмико-синтаксические фигуры Гумилева попадаются на каждом шагу <���…> Эта живучесть гумилевского влияния в таких разных поэтах, как Тихонов (теперь преодолевший его) и Светлов, – любопытный факт». Ср.: «…идет перекличка с акмеизмом. И тут М.Светлов в своей учебе поступает благоразумно. Стоит только взглянуть на “Гренаду” (стихотворение эстетически отнюдь не безукоризненное, излишне растянутое и слегка поврежденное “смычками страданий на скрипках времен”), заглавье которой заставляет думать, что мы встретились с каким-нибудь надоевшим комнатным описаньем обязательно декоративного города. Но М.Светлов разочаровывает нас “мечтателем-хохлом”, надеющимся “землю в Гренаде крестьянам отдать”. <���…> Акмеистичны и по материалу, и по словарю и такие вещи, как “Я в жизни ни разу не был в таверне”, “Рабфаковке”. Однако М. Светлов нигде не забывает о своей общественной позиции и не поддается легкому искусу – давать только внешние признаки. От акмеистов же М.Светлов научился крепко чувствовать вещь, и стихи его лишены бесплотности различных “легковейных весен” (беру нарочитые штампы, израсходованные еще символистами). Рисунок его отчетлив и не гиперболичен: “Платье синенькое твое / Неподвижно на спинке стула…”. Вероятно, от акмеистов же М. Светлов уловил и многопланность поэтического повествованья – “завоеванный зачет” рабфаковки после воспоминаний о подвигах Орлеанской девы» ( Поступальский И . Поэзия М. Светлова // Звезда. 1929. № 4. С. 177; «легковейная весна» – например, в стихотворении Блока «В синем небе, в темной глуби…»).