Збигнев Херберт - Варвар в саду

Галерея в Шантийи достойна Лувра, хотя стили и эпохи тут так перемешаны, что с первого взгляда трудно в них разобраться. К тому же коллекционеры-герцоги (надо полагать, по невнимательности) понаразвешивали среди шедевров невероятную мазню XIX века. И тем не менее без этой коллекции наши знания, особенно о французской живописи XV и XVI веков, были бы неполными. Назовем всего лишь портреты Корнеля де Лиона {236} 236 Корнель де Лион (? — ок. 1575) — французский художник-портретист, с 1541 г. работал в Лионе. , богатое собрание рисунков и картин Жана и Франсуа Клуэ {237} 237 Жан (ок. 1475–1540/41) и Франсуа (ок. 1505–1572) Клуэ — французские живописцы и рисовальщики эпохи Возрождения, портретисты. , Часослов Этьена Шевалье, иллюминированный Жаном Фуке {238} 238 Жан Фуке (ок. 1420–1484) — живописец, портретист, миниатюрист, иллюстратор многих рукописных книг. Для королевского казначея Этьена Шевалье он, кроме «Часослова», исполнил диптих, на котором изображены заказчик со своим покровителем св. Стефаном, а также Мадонна с обнаженной грудью, написанная с возлюбленной короля Карла VII Агнессы Сорель. , и одну из самых великолепно иллюстрированных, причем не только французских, рукописей «Les tres riches heures du duc de Berry» [98] «Часослов герцога Беррийского» (фр.). .

Чтобы рассматривать и переживать миниатюры, необходимы особые склонности и способности. Нужно войти в мир, наглухо замкнутый, как стеклянный шар. В каком-то смысле мы оказываемся в ситуации Алисы, которая в Стране чудес открывает золотым ключиком двери и видит самый, быть может, прекрасный на свете сад, но слишком маленький, чтобы в него можно было войти. «Ах, если бы можно было складываться, как телескоп». Любоваться миниатюрами — это для тех, кто способен складываться, как телескоп.

История сохранила только имена иллюминаторов рукописи — Поль, Жан и Эрман, и еще известно, что они из города Лимбурга, то есть из Фландрии, которая в XV веке принадлежала могучим бургундским герцогам, большим ценителям искусства.

Выше мы обозначили «Les tres riches heures» как миниатюры, что абсолютно точно в инвентаризационном смысле, но в аспекте художественном все выглядит совершенно иначе. Мы подходим к рубежу, где живопись покидает страницы рукописей и рождается станковая картина. Чтобы это произошло, недостаточно вырвать страницы из книги и развесить их на стенах. Этому действию должно предшествовать «внутреннее» развитие миниатюры. Она должна обрести такую интенсивность цвета, чтобы можно было выразить всю изменчивую материю мира. Необходимо, чтобы она засияла собственным светом, независимым от окружения, и, наконец, чтобы обрела определенные границы и глубину. Одним словом, необходимо, чтобы она обросла онтологической плотью и со ступени простейшего бытия перешла на более высокий уровень развитых структур. Миниатюра братьев из Лимбурга предвещает этот перелом. Линеарная перспектива наивна и очаровательно беспомощна, но построение пространства цветом убедительно до такой степени, что взгляд, ни разу не запнувшись, входит в глубь картины.

Июль. На переднем сочно-зеленом плане — стрижка овец. Взор пробегает через желтый прямоугольник зрелых хлебов, перескакивает через речку и — столкновение с твердой жемчужной стеной замка под темно-синей крышей. За коническими горами и золотыми холмами лазурь — глаз бесконечности.

Пейзаж придан жанровым сценам не как декорация, но как партнер — действующее лицо драмы, причем у братьев Лимбург поразительная любовь к подробностям. Под знаком Скорпиона и Весов идет пахота. Борозды ровно разделены и заплетены, как косички. В бороздах вороны ищут червей. А поскольку картинка размером не больше ладони и на ней еще надо было поместить замок со всеми башнями, червяков изобразить не удалось, что, надо думать, весьма огорчало художника, так как у него была поистине фламандская жажда правды жизни.

Но Сасетта, где Сасетта, я ведь пришел сюда ради Сасетты! Какая это радость — найти «свою» картину на своем месте. Она небольшая и почти заглушена висящими вокруг полотнами. А называется «Обручение св. Франциска с бедностью». Двое монахов (св. Франциска узнаешь по нимбу) стоят перед тремя стройными девушками — серой, зеленой и пурпурной. От ладони святого к ладони девушки, стоящей посередине, идет движение, нежное, как тончайшая нить. Вверху слева эти три мистические девы улетают на небо естественно и без резких движений, лишь выгнувшиеся назад ступни говорят о полете. Белый каменный замок справа до того легкий, что его мог бы унести мотылек. Тосканский пейзаж — серо-зеленый, потому что дело к вечеру. Кроны деревьев лежат в пейзаже по отдельности, как ноты. Небо опускается слоями, как у восточных художников, — на самом верху холодная синева, но над линией мягко модулированных холмов уже появилась невесомое и безбрежное мерцающее сияние.

Ежели оценивать произведение по принципу, как оно «продвигает» искусство вперед, то картина Сасетты просто скандально анахронична и доказывает полную слепоту художника ко всему, что «ново». Действительно, он живет в середине Кватроченто, а пишет так, будто на дворе тринадцатый век. Тело строит из растительных волокон, а не из плоти и костей, как полагалось бы в эпоху Мазаччо и Донателло {239} 239 Донателло (Донато ди Никколо ди Бетто Барди; ок. 1386–1466) — флорентийский скульптор, создатель и основоположник ренессансной скульптуры, в том числе и не связанной с архитектурой, играющей самостоятельную роль («Давид», конные статуи и др.). . У него полнейшее презрение к законам гравитации, а по причине тончайшего линеаризма он оказывается к византийцам ближе, чем любой другой художник из Флоренции или Венеции. И тем не менее трудно оторваться от Сасетты, чьи картины не потрясают взгляд, но исполнены неотразимого очарования. К счастью, история искусства отличается от учебника геометрии и в ней есть место и для очаровательных художников, таких как Сано ди Пьетро из Сиены, Бальдовинетти из Флоренции или венецианец Карпаччо {240} 240 Карпаччо Витторе (ок. 1455 — ок. 1526) — итальянский живописец, представитель венецианской школы. .

Из дворца по широким ступеням можно спуститься в логичный, регулярный французский парк, замкнутый Аллеей философов, где прогуливались гости принца: Боссюе {241} 241 Боссюе Жак Бенинь (1627–1704) — французский священнослужитель, епископ, проповедник, политический писатель; его проповеди и надгробные речи являются высочайшими образцами ораторского искусства. (его речь на смерть Великого Конде до сих пор сгоняет сон с век лицеистов, но, Боже мой, какое это все-таки великое ораторское искусство!), Фенелон {242} 242 Фенелон Франсуа де Салиньякде Ламот (1651–1715) — французский священнослужитель, архиепископ Камбре, писатель; был воспитателем герцога Бургундского, внука и наследника Людовика XIV, для которого написал роман «Приключения Телемака» (1693–1694, изд. 1699). , Бурдалу {243} 243 Бурдалу Луи (1632–1704) — французский священнослужитель, проповедник, один из выдающихся ораторов своего времени. , Лабрюйер {244} 244 Лабрюйер Жан де (1645–1696) — французский писатель, моралист, автор знаменитых «Характеров» (1688). (был учителем внука Великого Конде), Мольер (обязан принцу постановкой «Тартюфа»), Буало {245} 245 Буало Никола (1636–1711) — французский поэт, теоретик классицизма, правила которого он изложил в поэме «Поэтическое искусство» (1674). , Расин {246} 246 Расин Жан (1639–1699) — французский драматург, представитель классицизма, автор множества выдающихся трагедий. , Лафонтен, мадам де Лафайет {247} 247 Лафайет Мари Мадлен де (1634–1693) — французская писательница, автор романа «Принцесса Клевская» (1678). , мадам де Севинье — короче говоря, антология французской литературы XVII века. За Аллеей философов справа и слева раскинулся английский парк — крутые тропинки, заросли, полнейшее пренебрежение классицистскими правилами, но зато милые сердцу каскады, острова любви и миниатюрные деревни с мельницами и хижинами, в которых изысканное общество, переодевшись в поселян, переваривало обильные трапезы.