Сергей Беляк - Адвокат дьяволов

Жарикову, обладавшему большим умом и энциклопедическими знаниями, понравилась идея рассказать на примере дела Климентьева о нашем времени, о людях, представляющих систему, и тех, кто осмелился противостоять ей.

А я хотел наполнить эту книгу звуками и запахом реальной российской жизни 90-х годов, голосами десятков различных людей: судей, адвокатов, прокуроров и свидетелей — рабочих и служащих Навашинского судостроительного завода «Ока», на стапелях которого Климентьев начал было строить морские суда, но был арестован по обвинению в хищении кредитных средств, работников нижегородских предприятий и фирм самого Климентьева, банковских служащих и представителей западных фирм — поставщиков металла, корабельных двигателей и оборудования, а также российских политиков и журналистов, непрерывно следивших за ходом процесса.

Но я не хотел превращать эту книгу в простую компиляцию ранее опубликованных газетных и журнальных статей. Все тексты (а там присутствовали тексты, отражающие совершенно полярные позиции авторов: от абсолютной поддержки Климентьева до полного неприятия его лично и всей его деятельности) были мной тщательно отобраны, систематизированы и отредактированы, чтобы читатель смог сразу, без затруднений, вникнув в суть проблемы, с интересом следить за развитием сюжета.

Более того, в книгу были включены специально написанные для нее статьи Жириновского и Лимонова. Сам я написал предисловие, а Жариков — послесловие.

Но и это еще не все. В книгу была включена моя речь в суде как основного защитника подсудимых Андрея Климентьева и Александра Кислякова, директора Навашинского завода, наиболее яркие фрагменты речей других адвокатов, а также выдержки из приговора суда. Фактически это была попытка возобновить публикацию речей адвокатов по резонансным делам, как это делалось в дореволюционной России.

Так как содержание книги получилось достаточно острым, мне пришлось для подстраховки обратиться к еще одному моему доброму приятелю, депутату Государственной думы от ЛДПР Егору Соломатину (приезжавшему в Нижегородский областной суд в качестве общественного защитника Климентьева), чтобы он дал согласие фигурировать в книге в качестве ее составителя.

Соломатин все прекрасно понимал, готов был меня прикрыть, но, будучи человеком порядочным и скромным, не хотел получать незаслуженные лавры.

— О лаврах говорить преждевременно, — успокаивал я его. — А вот безвестная судьба большинства бывших депутатов Госдумы, благодаря этой книжке, поверь, тебе грозить не будет.

Ровно через год после этого, в 1999 году, мы с Жариковым и Соломатиным выпустили вторую книгу «Мэр Коняхин: покушение на систему», сделанную в том же ключе. Эта книга была посвящена следующему громкому судебному процессу в России конца XX века, в котором мне довелось участвовать, — первому уголовному процессу в стране над всенародно избранным мэром небольшого сибирского шахтерского городка Ленинска-Кузнецкого, перешедшим дорогу не только местным властям и столичным коррумпированным чиновникам, но и угольной мафии — посредникам-перекупщикам и бандитам.

Мне неловко давать оценку своим книгам о Климентьеве и Коняхине, которые Лимонов позднее назвал психодрамами, поэтому я процитирую лишь фрагмент рецензии А. Волина и С. Рютина на первую из них в газете «Завтра»:

«Данный сборник уже стал образчиком русского политического постмодерна и является своеобразным комментарием к нашумевшему делу Климентьева. В нем беспристрастно и отстраненно отражена хроника судебного процесса, переходящего постепенно в процесс политический. Две значимые фигуры российской реал-политики — политик и бандит — это и есть постмодерн… Документ эпохи содержит стенограмму некоторых судебных заседаний по делу Климентьева. Все читается как криминальное художественное произведение. Собственно, это так и есть… Судебная хроника превращается в масскульт… Издание снабжено оригинальными фотографиями…»

Конечно, я допускал, что сам герой этой книги Андрей Климентьев может не понять или даже отнестись с обидой на то, как была представлена нами вся эта история: без лакировки, без каких-либо прикрас, с известной долей иронии и злого сарказма. Какой, к черту, постмодерн, если на карту была поставлена его судьба и сама жизнь! Но вот прошло время, и я надеюсь, все встало на свои места: наша задумка изложить в виде документального повествования правду о тех событиях и о том времени стала теперь понятна и оценена по достоинству абсолютно всеми.

Я не видел Андрея с тех самых пор, как он вышел на свободу весной 1997 года. Произошло это прямо в зале Нижегородского областного суда. Больше мы с ним практически не общались. Какое-то время я продолжал общаться с его братом Сергеем, с которым подружился за время работы в Нижнем Новгороде и потом часто встречался в Испании. Жизнь развела наши с Андреем пути-дороги: я уехал в Кемерово защищать мэра Ленинска-Кузнецкого, параллельно вел в Москве несколько сложных дел, в том числе дело статистиков и дело о поставке в Россию из Южной Америки 200 килограммов кокаина, а он пошел в политику — выдвинулся на пост мэра Нижнего Новгорода, был избран им и тут же, до инаугурации, вновь арестован, судим и отправлен отбывать наказание в Кировскую область.

Вообще-то при всех его минусах (а у кого их нет?) это был и есть человек недюжинных способностей, харизматичный, умный, сильный и невероятно энергичный. Но человек, который в силу своего характера и целого ряда объективных причин так, к сожалению, и не смог сделать для своей страны то, что вполне мог сделать и для чего, вероятно, был рожден. Андрей Климентьев наверняка мог бы стать прекрасным, инициативным хозяйственным руководителем города или целой области, ярким депутатом или политиком. Но так и не стал ни тем, ни другим, ни третьим, ни четвертым. В России, как известно, инициатива наказуема.

А современная Россия, которая так нуждалась в таких людях, как Климентьев, получила вместо них, после августа 1991 года, вначале невежественного пьяницу Ельцина в окружении холуев типа Коржакова, которые затем предали его, потом «мальчиков в джинсах», по выражению Климентьева, — дилетантов-демократов типа Немцова и Бревнова, а уже затем озлобленных на 90-е годы чекистов и юристов типа Путина и Медведева, Сечина и Иванова.

Грустно, конечно, что судьба выбрала не тех, кто пытался в период всеобщей разрухи строить на Навашинских верфях под Нижним Новгородом современные корабли, а кооператоров и мелких муниципальных чиновников, мечтавших лишь о строительстве собственного дачного кооператива под Санкт-Петербургом. Но история России полна таких причуд.