Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6495 ( № 10 2015)

У служебного входа – машины, идёт погрузка книг. Заходим в здание. Запах гари чувствуется сразу, хотя после пожара прошло уже более месяца. Около 5,42 млн. единиц хранения утрачено. 4,8 млн. частично залито водой, обгорело, но имеет шанс на спасение. Сложно восстановимая часть – 2,32 млн. Однако многие из непоправимо повреждённых изданий – дубликаты, экземпляры которых есть в других библиотеках, или же издания, готовившиеся к списанию. Фонд редкой книги не пострадал.

Предложения помочь в пополнении фондов уже получены из многих российских и европейских институтов, в том числе из библиотеки Конгресса США. Германия предлагает технологии сушки книг, Новая Зеландия – ноу-хау для восстановления намокших документов.

С 11 февраля книги начали вывозить из хранилища. Сотрудница книгохранилища поясняет нам: слабоувлажнённые издания высушат «конвективно»: свободно расставят на стеллажах при включённых вентиляторах. Такую сушку уже проходит фонд редкой книги, в том числе и Готская библиотека.

Мокрые же издания сначала заморозят, чтобы они не заплесневели. Заключён договор с фирмой, располагающей объёмными морозильниками. При температуре –25C книги будут дожидаться своей очереди на сушку (в криокамерах, с выморозкой влаги, или в сушильных камерах) и дальнейшую реставрацию. Первые полторы тонны были отправлены в морозильник 21 февраля. Книги приезжают на заморозку в специальных пластиковых проветриваемых поддонах, которых потребуется около 100 тыс. Начались пробные сушки в криокамерах. 13 февраля РГБ (Ленинка) приняла в свою криокамеру около тонны мокрого газетного фонда. С середины марта к работе подключается и Россархив, располагающий криокамерой на четыре тонны.

Создан экспертный совет, состоящий из библиотекарей и реставраторов. Начаты практические опыты. Владислав Донченко, директор Санкт-Петербургского научно-исследовательского центра экологической безопасности РАН, в уцелевшей части ИНИОН оборудовал лабораторию для исследования эффективности сушильных камер.

А мы, волонтёры, уже получаем респираторы и перчатки. Выясняется, что в книгохранилище в три смены – с 8 утра и до 11 ночи – работают несколько бригад сотрудников. Они и руководят добровольцами. Нам доверяют упаковку иностранного фонда. На ощупь книги практически сухие. Мы снимаем их со стеллажей, укладываем в коробки в том порядке, в каком они стояли на полках, нумеруем. Это немецкие, польские, чешские издания 30-х годов. История, которую можно пощупать. Книги, которые хочется подержать в руках, пролистать. В которые хочется вчитаться, присев тут же, в хранилище, вон за тот столик в углу, где до сих пор стоит забытая настольная лампа. Моя напарница Надя снимает книги со стеллажей, я пакую, студент Никита на тележке отвозит коробки на отправку. В следующем ряду стеллажей – девушки-студентки. «Вы замечаете, как хорошо пахнет, несмотря на гарь? – спрашивает одна из них, не прерывая работы. – Книгами пахнет».

На первом этаже – комната отдыха для волонтёров. Минеральная вода, чай, кексы. Пользуюсь паузой, чтобы спросить у нашей руководительницы, куда уедут «наши» книги. «Этот фонд едет в Люберцы, – отвечает она. – ФАНО подыскало для него склады издательского комплекса, 8 тыс. квадратных метров». – «И там они так и останутся в коробках?» – «Нет, что вы! Там наши библиотекари. Они распаковывают их и ставят сушить. А потом упаковывают в том же порядке и заменяют новой партией».

ФАНО нашло для института помещения, расположенные поблизости от ИНИОН. Администрация получила комнаты в ЦЭМИ РАН, научные сотрудники – несколько этажей в здании на ул. Кржижановского. Кому позволяют здоровье и возраст, приходят помогать в упаковке книг. Возобновлён издательский процесс, подписчики инионовских изданий получат их свое­временно.

Пятичасовая волонтёрская смена заканчивается. «Мы герои! – смеётся наша руководительница Зоя Метлицкая. – На иностранный фонд сотрудники планировали около месяца, – а с волонтёрами мы справились, считай, за десять дней!»

По пути домой открываю интернет. Тема ИНИОН актуальна. Здесь и сочувствие, и предложения помощи, и петиции к правительству с требованием восстановить здание. Но тут же читаю: «В ИНИОН нашли следы НАТО», «там привечали агентов влияния»...

Книги не виноваты ни в политических драчках, ни в том, в какое неприветливое для науки и культуры время мы живём. Эти книги нужны. Они лежат и ждут помощи. Приходите и помогите их спасти.

Информация для волонтёров – на сайте института.

P.S. Книги действительно нуждаются в срочной «эвакуации»: то, что не погибло в огне, с наступлением тёплых дней может уничтожить грибок...

Теги:общество , мнение

В год своего основания Московский университет имел три факультета: философский, юридический и медицинский. Однако через 175 лет было принято решение выделить последний из университета, создав на его базе Первый мединститут. Лишь в 1992 году, с появлением нового ректора В.А. Садовничего, историческую справедливость восстановили: в МГУ снова заработал медицинский факультет.

Об этом напомнил директор медицинского научно-образовательного центра "Университетская клиника" МГУ им. М.В. Ломоносова, член-корреспондент РАН, профессор Армаис Альбертович КАМАЛОВ.

- Воссоздание медицинского образования в структуре МГУ – не только и не столько дань исторической традиции, сколько отражение требований времени. Медицина, безусловно, университетская наука. Достаточно вспомнить имена знаменитых выпускников старейшего вуза – хирургов Н.И. Пирогова, Н.В. Склифосовского, терапевтов С.П. Боткина, А.А. Остроумова, Д.Д. Плетнёва, педиатра Н.Ф. Филатова и других, ставших светилами науки, её первооткрывателями.

– Факультет фундаментальной медицины. Что означает это название?

– Оно подчёркивает, что образование здесь будущие медики получают на фундаментальной основе. На медицинском факультете нет кафедр физики, химии, биологии или, скажем, математики. Наши студенты изучают эти дисциплины на соответствующих факультетах университета, постигая азы современных знаний с помощью именитых специалистов МГУ. За шесть лет юноши и девушки получают багаж знаний, позволяющий им стать врачевателями завтрашнего дня, конкурентоспособными специалистами, которые могут ориентироваться в новейших достижениях науки.

Отрасль, призванную стоять на страже здоровья, нельзя представить в отрыве от столбовой дороги науки. А подобные представления, к сожалению, бытовали. Более того, встречаются и поныне в виде утверждений: мол, наука – сама по себе, медицина – сама по себе.