Владимир Казарезов - Самые знаменитые реформаторы России

Важнейшим условием достижения указанных целей является создание у коллективов предприятий заинтересованности в разработке более высоких плановых заданий, в улучшении использования производственных фондов, рабочей силы, материальных и финансовых ресурсов, совершенствовании техники, организации труда, повышении рентабельности производства…

Важное значение предлагаемых мер по улучшению организации управления и усилению экономических методов руководства промышленностью состоит в том, что они сочетают единое государственное планирование с полным хозрасчетом предприятий, централизованное отраслевое управление с широкой республиканской и местной хозяйственной инициативой, принцип единоначалия с повышением роли производственных коллективов. При этом обеспечивается дальнейшее расширение демократических принципов управления, создаются экономические предпосылки для более широкого участия масс в управлении производством и их воздействия на результаты экономической работы предприятий».

После пленума вышел ряд постановлений правительства, конкретизировавших и развивших принятые Центральным Комитетом партии постановления. Главным показателем деятельности предприятия становилась не «валовка», а объем реализованной продукции.

Возрастала самостоятельность предприятий, для чего сокращалось число плановых показателей с 30 до 9, и им самим предоставлялось право формировать фонды материального поощрения, социально-культурных мероприятий и жилищного строительства, развития производства. Источниками создания этих фондов являлась прибыль.

Особо тщательно была проработана система материальной заинтересованности работников предприятий. В результате она оказалась чрезвычайно громоздкой, содержащей массу параметров, условий, оговорок, что можно объяснить только одним — руководство страны впервые решалось на некоторую децентрализацию, предоставление предприятиям самостоятельности и потому боялось, как бы чего крамольного из этого не получилось.

В структуре зарплаты существенно увеличивалась доля премий. В фонд материального поощрения отчислялась часть прибыли, полученной за увеличение цены изделия в связи с повышением его качества и технического уровня. Отчисления от прибыли в фонд материального поощрения дифференцировались в зависимости от увеличения объема реализации и уровня рентабельности (они зависели и от удельного веса новой техники в объеме производства, от выполнения плана по номенклатуре, от сверхплановых поставок и т.д.).

Строго регламентировалось использование фонда материального поощрения:

— на премирование работников за выполнение текущих планов;

— за особо важные задания;

— по итогам года (тринадцатая зарплата);

— для оказания единовременной помощи и т.д.

Решения об этих выплатах согласовывались с профсоюзными комитетами. Получение премии увязывалось с экономией фонда заработной платы. Тогда впервые было предоставлено право доплачивать за совмещение профессий, за выполнение функций отсутствующих работников. Утверждалась целая система материального поощрения, учитывавшая массу всевозможных ситуаций и нюансов.

Реформа была реализована лишь частично, но даже при этом можно говорить о том, что она дала положительные результаты.

У руководителей появилась заинтересованность в том, чтобы предприятие работало как можно более эффективно, так как благополучие его сотрудников становилось зависящим от результатов труда. Появилась возможность оплачивать труд работников более дифференцированно благодаря полученному праву делать надбавки к должностным окладам.

Например, работают рядом два инженера-конструктора. Каждый получает в соответствии со штатным расписанием по тысяче рублей. Но один — середнячок, а другой, благодаря таланту и прилежанию, производит разработки, дающие предприятию выгоду, многократно превышающую таковую от работника среднего уровня. Руководитель ранее не имел возможности выделить талантливого конструктора, теперь такая возможность появилась благодаря надбавкам к зарплате, персональным окладам. Переход в планировании к реализации вместо вала способствовал сокращению объемов неликвидов на складах предприятий, стимулировал стремление повышать качество продукции. Сокращение числа плановых показателей развязывало руки руководителям предприятий. Изменения в ценообразовании обещали сделать цену на изделие более зависимой от его качества.

Результатом позитивных изменений явилось повышение активности работников предприятий, что привело к росту темпов производства. В 1965–1967 гг. ежегодный валовой национальный продукт увеличивался на 8%, рост товаров народного потребления составил 10%, а в сельском хозяйстве производство увеличивалось на 4%.

Тогда же удалось решить ряд крупных народнохозяйственных задач. В частности, был построен автозавод в Тольятти, давший столь популярный массовый автомобиль «Жигули». Началось строительство «КамАЗа», делались инвестиции в нефтегазовую отрасль и т.д.

Имелось в виду, что партийные органы будут меньше вмешиваться в дела предприятия, ограничиваясь общим контролем. Хотя во многом это осталось только пожеланием. Любопытна вот какая деталь. Когда при Хрущеве ликвидировались отраслевые министерства и управление народным хозяйством передавалось на места, в структуре Центрального Комитета партии были созданы отделы (легкой промышленности, металлургии, оборонной промышленности и т.д.) с целью обеспечения общего руководства промышленностью и противостояния сепаратизму, местничеству. С возвратом к министерствам ликвидации этих отделов не произошло. Структуры стали дублировать друг друга. Это можно было рассматривать как недоверие к правительству, в том числе к его председателю. Соответствующие отделы и курировавшие их секретари ЦК вмешивались в деятельность министерств, а то и отдельных предприятий, в то время как ответственность за результаты работы лежала на хозяйственниках. То же самое было и на уровнях нижестоящих партийных комитетов.

Реформа, вызвавшая оживление экономики, не привела к всемерному подъему производства, чему имелись как объективные, так и субъективные причины. Противники реформирования были и в высших эшелонах власти, и на местах. В частности, член Политбюро, Председатель Президиума Верховного Совета СССР Н.В. Подгорный на одном из заседаний Политбюро говорил: «На кой черт нам реформа? Мы плохо развиваемся, что ли?»

Восставали против реформы и министры. Референт Косыгина Карпенко писал о бунте сорока министров: «Суть дела заключалась в том, что реформа резко увеличила цену срыва договорных обязательств. Предприятие, скажем, из-за недопоставки чепуховой, копеечной детали могло задержать выпуск дорогостоящей продукции, сорвать задание по ее реализации, а значит, потерять значительную сумму отчислений в поощрительные фонды. По новым условиям в таких случаях можно было через Госарбитраж взыскать с недобросовестного партнера не только штраф за недопоставленную продукцию, но и потребовать возмещения всех потерь и убытков, которые понесло предприятие. Госарбитраж получил право решать такие споры, даже если они возникли у коллектива с собственным министерством. Однако охотников обращаться в Госарбитраж с подобными жалобами находилось очень мало — получалось себе дороже. Ведь с поставщиком, не говоря уж о собственном министерстве, работать предстояло многие годы, и портить с ним отношения было просто опасно. Чтобы поднять дисциплину взаимных поставок, Косыгин пошел на такую меру: было принято постановление, по которому выполнение плана засчитывалось лишь после удовлетворения всех заказов потребителей. Против этого и восстали дружно Госплан и наиболее сильные министерства и авторитетные министры, утверждавшие, что в таком случае все их предприятия останутся не только без премий, но и без зарплаты. В итоге победа осталась за министрами. И хотя распоряжение Косыгина официально отменено не было, оно практически никогда так и не вступило в действие».