Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6495 ( № 16 2015)

* * *

Качает ветер лодочку

На ласковой волне.

Как весело под водочку

Плывётся нынче мне!

Как здорово под водочку

И под бакланий ор

Ловить треску-селёдочку

И рыбу пинагор!

Залив дрожит и светится,

Вдали блестит причал.

Земля, возможно, вертится,

Но я – не замечал.

Земля, быть может, круглая –

Да плоская вода[?]

Вы спросите: умру ли я?

Да что вы! Никогда!

Пока плыву на лодочке

В неведомый простор.

Пока клюёт селёдочка

И рыба пинагор,

Пока хохочет солнышко

И прыгает волна

И лижет лодку в донышко

Така-ая глубина!

Северная элегия

Дикий ветер рыскает во фьордах,

тычется в просветы между скал,

а на их замшелых, битых мордах

то улыбка брезжит, то оскал.

Облачко, упавшее с востока,

словно флаг на шпиле маяка.

Маяку теперь не одиноко

на твоём краю материка.

Ты стоишь, где дымом пахнет вереск,

где виднее первая звезда.

Ты поёшь о том, во что не веришь

и чему не сбыться никогда.

Дикий ветер в космос улетает,

вырывая вереск из земли,

флаг над маяком дрожит и тает,

и бегут на запад корабли.

Почему горит твоё сердечко,

и над кем в ночи парит ладонь,

знает только тающая свечка

да снежок, летящий на огонь.

Анна САФОНОВА

* * *

Чем пахнет кожа ребёнка?

Мёдом и молоком…

Благоухает зелёнка

Над беззащитным пупком.

Девчонки пахнут клубникой,

Пыльцою солнечной и

Патокой, вербой дикой

Проклюнувшейся любви.

А женщины пахнут странно,

Запахи их резки.

Как будто цветки герани

Слетают с твоей руки.

Лишь старость покоем дышит.

По истечении лет –

Любое дыханье слышит,

Свой источая свет.

* * *

Ты мне напомнила одну

Подсмотренную мной весну.

Девичий профиль той весны

Срисован с веточки сосны,

Упавшей поперёк ручья…

Картина, стало быть, ничья.

Но ради малой правоты

Я подпишу, что автор – ты.

Чтоб среди мшистых рваных скал

Тебя луч солнца отыскал,

Чтоб выучить земля могла,

Какою юной ты была.

Растаяв, слепленный снежок

Ручьём бежит у самых ног.

И, вторя скрипнувшей сосне,

Я радуюсь твоей весне!

Роман ХЕ

Древний сосуд

Археологи,

вы ищете древние сосуды?

Вот они –

две ладони человека, сложенные

в сосуд,

черпающие дрожащую воду,

чтобы поднести

к жаждущим устам!

Это случилось задолго до того,

как гончар сделал кувшин –

слепок человеческих ладоней.

Всё живое лакало воду,

уткнув морды в озеро,

а дикарь-человек

пил

с ладони.

Кораллы

В глубине человеческого тела –

белые кораллы.

Никем не воспетые доныне

белые кораллы.

Когда отшумит жизнь человека,

испарится пеной морской,

в чёрной земле, как на дне океана,

будут белеть,

будут гудеть

священные останки –

кораллы.

Вадим ГОРБУНОВ

* * *

А в Южном опять начинается снег.

А месяц опять называется май.

И снова приятель задумал побег

В какой-нибудь более искренний край.

И что тут поделать – всем хочется в рай,

И вдоволь уже мы наелись снегов.

И очень, конечно, обидно за май,

Который в руках непогодных богов.

И снова ему промолчу я в ответ –

К чему продолжать надоевший сюжет?

Не то чтобы он не набрал на билет,

Да дело давно не в билетах уже...

* * *

Застывший жир тушёных банок

Напоминает иногда

Не наших пьянок и гулянок

Непревзойдённые года.

А волны ржавого простора, –

Головоломная тайга, –

Лишь пару суток по которой,

И ты – у чёрта на рогах

Паришь в холодном полусвете,

Все линии судьбы – в руке,

Ещё ты жив, ещё ты – светел,

И всё, что надо, – в рюкзаке.

Владимир ПЛОТНИКОВ

Счастливый человек

Морозец щиплет колко,

Слепит-искрится снег.

Стоит в лесу под ёлкой

Счастливый человек.

Видать, что не воитель.

Задумчив и смирён.

Как в светлую обитель

Ступил нежданно он.

Блаженно взгляд блуждает.

Наверное, сейчас

Он чуда ожидает,

Не замечая вас.

Тихонько дальше двину,

И знаю, что вовек

Мне не ударит в спину

Вот этот человек.

Ольга АСЕЕВА

* * *

С возвышенья пляж, как на ладони,

Скалы по краям, как часовые.

По песку неспешно бродят кони

Рыжие, соловые, гнедые.

Им солёный ветер треплет гривы,

В ноздри ударяет запах йода.

Кони спят на полосе отлива

Или пробуют копытом воду.

Вечереет. На ресницах рыжих

Оседают капельки тумана.

Кони к берегу подходят ближе

И вдыхают запах океана.

Рыбаки закидывают сети,

В устье косяком идёт горбуша.

Кони нюхают солёный ветер,

Фыркают и прижимают уши.

Вдалеке на отмели тюлени,

Спящих, море их слегка качает.

Свет вечерний. Вырастают тени

Рыбаков, коней, примолкших чаек...

В позолоте океан и небо!

Но закат торжественен и краток.

Рыбаки сворачивают невод,

Кони возвращаются в распадок.

Владимир ГУБИН

Удалянчи

Ты далече? Да я в Удалянчи –

полечить заболевшие пальцы,

и в душе обнаружилась течь…

Семь часов из Харбина на север

совершенно отсутствовал сервис,

но включился автобусный сервер,

щебетала китайская речь.

В хмурые мысли вплетался

звукоиероглиф китайца,

и зарубцовывал ранки

словоелей китаянки.

Доктор Лэй поучал в Удалянчи:

где не падаешь – не ударяйся,

но из путаниц выйди на путь.

Даже если окажешься болен,

не показывай мелких пробоин

от нелепых житейских разборок,

повинуйся велениям сутр.

От суеты удаляться

и ничему не дивиться.

Что не дано в Удалянчи,

не удалось и да Винчи…

Так и жить бы, в китаях скитаясь,

постигая чужую ментальность

по модальности – ян или инь.

Отделяя от плевел орехи,

в Удалянчи бы ехать и ехать,

оставляя зарубки и вехи,

а на карте искать Сахалин.

Чтобы услышать в итоге

ямбы на ямах дороги…

Нет в Удалянчи иной,

кроме дороги домой.

Сергей ЯН

* * *

Я знаю – время наступит,

Когда сны и мечты те,

Что у нас не сбылись,

На землю прольются дождём

И цветами взойдут.

Вся земля расцветёт,

Облака грозовые растают.

Счастливые люди и звёзды

Сольются в сиянии вечном.

* * *

Я пришёл из другого века

И теперь, как последний мамонт,

Печально смотрю на звёзды.

Зову, но меня не слышат,

И снежинки на мне не тают.

* * *

Последний день уходящей жизни,

Светлая тень улетающей птицы –

Не за что ухватиться.

Лица, лица…

Раскаяться, помолиться,

Истово, безмолвно,