Матвей Любавский - Русская колонизация

Попытаемся теперь произвести общую оценку той роли, которую сыграли монастыри в истории заселения нашей страны.

Монастыри вытянули на населенных мест значительное количество жителей и разбросали их по пустынным, незаселенным местам, почему-либо обойденным или еще не захваченным княжеской или земской колонизацией.

Общей тенденцией монастырской колонизации было, таким образом, разрежение населения, более равномерное распределение его на территории и отчасти расширение области русских поселений. В этом отношении монашеское житие действовало заодно с природой страны, которая, как мы уже не раз имели случай убедиться, рассеивала русскую оседлость, разбрасывала население, не позволяя ему скучиваться на одном месте. Монастырская колонизация на счет существовавших поселков создала множество новых, особого типа и особой общественной организации. По данным о монастырях, сгруппированным в книгах В. В. Зверинского, можно насчитать около 440 монастырей, возникших вне городов и селений, в качестве самостоятельных поселков в течение XIII–XVI вв. на территории, вошедшей в состав Московского государства. Это число, ввиду малонаселенности нашей страны, нельзя не признать значительным. Оно бросалось резко в глаза и иностранным наблюдателям. Дж. Флетчер, посетивший Россию в царствование Федора Ивановича, называет ее страной монастырей. «Там, – говорит он, – бесчисленное множество монахов и гораздо более, чем в какой-нибудь католической стране. Они снуют в каждом городе и в большой части деревень».

Монастыри, как и другие роды селений, были неодинаковы по своей населенности. Во второй половине XVI в. были такие монастыри, как Троицкая лавра, которые имели 700 монахов, столько же, сколько жителей в Ростове, и гораздо более, чем было жителей, например, в Коломне, в Кашине, в Можайске, Рузе и т. д. Но таких монастырей было немного. Большая часть их по величине своей приближалась к тем мелким поселкам, которые под именем деревень, погостов и починок преобладали на территории Московского государства. Вот, например, описание одного из этих монастырей в писцовой книге 1581 г.: «Монастырь на озере Удоменском на Песве (Вышневолоцкого уезда). А в монастыре церковь Троицы Живоначальныя, да теплая церковь Рождества Пречистыя Богородицы, деревянные клетцки… да в монастыре ж в келье игумен Дионисий, в келье два брата, да шесть келей пустых» [90]. Впрочем, одним числом монашествующих не определяется еще количество населения, которое притягивали к себе монастыри из других поселений. Одной из обязанностей монастырей в Древней Руси была общественная благотворительность, кормление нищих и убогих, странников и богомольцев. При некоторых монастырях существовали богадельни, в которых пользовалось призрением известное постоянное население, нередко превышавшее своей численностью монашескую братию. Вот, например, образец такого монастыря, приводимый в писцовой книге 1529 г.: «Село Дуброво на р. Ушне (Муромского уезда)… У того же села монастырь, а на монастыре церковь Флора и Лавра, древена, вверх да теплая церковь преподобный Сергий древена… да на монастыре ж келья игуменская, да четыре кельи, а в них шесть братов-старцев… У монастыря ж за рощей слободка, а в ней живут нищие, питаютца от церкви Божье, дворов десять» [91]. К числу этих призреваемых надо отнести и «монастырских детенышей», бесприютных или брошенных детей, которые в возраст становились монастырскими служками и исполняли разные работы по монастырскому хозяйству. В писцовой книге 1581 г. читаем, например: «В Кузмо-Демьянском погосте, в Кушевере (Боровичевского уезда Новгородской губернии), Царев и великого князя монастырь на Черном лесу. А в нем церковь Никола Чудотворец, на Крутом, на реке на Песи. А на монастыре кельи: келья строителя Пимена, да три кельи, а в них старцы, да дворец конюшенной, да дворец гостинной, да дворец, а в нем живут монастырские детеныши, да дворец коровей».

Но более всего значение монастырей в истории русской колонизации проявилось в том действии, которое оказали они на расселение крестьянской массы. В этом случае одинаково сказывалось влияние не только монастырей, возникавших около городов и сел, но и монастырей, возникавших в городах и селах. Последних в рассматриваемое время, т. е. за XII–XVI вв. возникло также огромное количество. Вместе с древнейшими монастырями, по Зверинскому, число их за это время доходило до 328. Монастырь в Древней Руси был нужен не только лицам, удалявшимся от мира, но и самим мирянам. Монастырь давал мирянам богослужение, полнотой и благолепием своим более нравившееся мирянам, чем богослужение белого приходского духовенства. Монастырь был убежищем мирян, куда они притекали каяться в последние дни своей жизни, кладбищем и местом вечного помина. Неудивительно поэтому, если и в рассматриваемое время князья, вельможи и богатые люди и даже целые общины созидали монастыри в селениях. Так, например, возник монастырь в Тотьме. В грамоте царя Ивана Васильевича, содержащей разрешение старцу Феодосию Сумарину строить монастырь, прямо говорится, что это разрешение дается по просьбе посадских людей. «Били челом тотмичи посадские люди… в том, что де на Тотьме и во всем Тотеменском уезде монастыря нет, и кто де их при смерти захощет пострищись – негде и в том дей бывает им нужда великая» [92].

Землевладельцы в селах нередко вместо приходских церквей строили монастырь, который и заменял окрестному населению приходскую церковь, причем поп при монастыре бывал и черный, и белый, смотря по обстоятельствам, и даже монашествующие сплошь да рядом бывали обоих полов. Вот, например, один из таких монастырей по писцовой книге 1582 г.: «Погост Никольской в Шупче (Повенецкого уезда Олонецкой губернии). На погосте церковь Никола Чудотворец, да церковь Илья Пророк, деревянные клетцки, стоял на Царя и Великого князя земле. А церкви поставленные и церковное строенье приходное. На погосте же двор игумен Мисаило… двор проскурник черной Пахнутей, да 5 келий, а в них живут 7 старцев; да 17 келей, а в них живет 25 стариц».

Какое же действие оказали на расселение крестьянской массы все эти многочисленные монастыри Древней Руси?

Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны принять во внимание два факта: рост монастырских земельных владений и рост монастырских привилегий. Благодаря пожертвованиям князей и частных лиц, а отчасти благодаря покупкам, монастыри сосредоточили в своем владении огромное количество земли. Адам Климент, посетивший Москву в 1553 г., говорит утвердительно, что в это время монастырские имения составляли одну треть государства (tertlam fundorum partem toius imperii tenent monachi).

Весьма возможно, что Климент не совсем точно передал то, что он слышал в Москве. По свидетельству Горсея, Грозный в своей речи на Стоглавом Соборе указывал, что духовенство владеет третьей частью государства, следовательно, все вообще духовенство, а не одни монастыри. Но ошибка тут, во всяком случае, незначительная, ибо монастырям все-таки принадлежала большая часть в этом количестве. Данные различных описей XVI в. сильно заставляют верить приведенным свидетельствам иностранцев. Например, по описи 1586 г. в Горетовом стану Московского уезда под поместьями и вотчинами было 5780 четвертей пахотной земли; порожней и оброчной казенной земли было 8639 четвертей, а церковных земель 9422 четвертей. В Сакульском погосте Вотской пятины на 44 деревни приходилось 99 монастырских [93]. Значительная доля, едва ли не большая часть этих земель, поступала в монастырское владение пустой и неразработанной. Хотя монахи разрабатывали свои земли и личным трудом, но еще более трудом крестьян, которых им жаловали вместе с землями или которых они созывали со стороны.