Юрий Бандура - Империя «трёх бриллиантов»

Было бы святотатством по отношению к памяти Ятаро Ивасаки полагать, будто он не оставил наследникам империи «Мицубиси» ничего, кроме пачек акций «Ниппон юсэн». Описание батальных сцен на море оттеснило на второй план прочие сферы предпринимательской деятельности Ивасаки. А он между тем уделял им немало внимания. Как совершенно справедливо утверждает один из наших поэтов-песенников, «земля надёжнее, чем море». Эту истину основатель империи «трёх бриллиантов» усвоил вскоре после того, как судоходство стало для него не только важнейшим источником прибылей, но и основным источником неприятностей. И потому вопроса «так почему же вы туда?», то есть в море, к нему обращать не приходится. К концу своей жизни Ятаро имел под контролем не только суда, но шахты и рудники, железные дороги и судоверфи, кредитные и внешнеторговые предприятия. Они-то и стали фундаментом «империи» Ивасаки, строительством которой вплоть до 1945 года поочередно занимались брат Ятаро — Яносукэ, сын Ятаро — Хисая и сын Яносукэ — Коята.

К концу второй мировой войны «Мицубиси» по масштабам своего владычества уступала лишь крупнейшей финансовой группе Японии «Мицуи». Империя «трёх бриллиантов» контролировала к тому времени 6 процентов всего капитала японских компаний. Особенно сильны были её позиции в тяжёлой промышленности: влияние капиталов семьи Ивасаки распространялось на 16 процентов японского машиностроения, 13 процентов добывающей промышленности, 5 процентов химической. Ей принадлежало также около 9 процентов капитала всех банков и страховых компаний Японии, 4 процента капитала текстильных корпораций. Кроме того, «Мицубиси» была совладельцем крупнейшей судоходной компании страны «Ниппон юсэн» и одним из ведущих пайщиков стального треста «Ниппон сэйтэцу», господствовавшего в чёрной металлургии Японии.

Но едва ли не самое ценное, что осталось после Ятаро, — это «государство». Точнее, те государственные деятели, коих смогли привлечь в союзники капиталы «Мицубиси».

Уже после смерти Ятаро его старый сподвижник, Сёдзиро Гото, на протяжении пяти лет кряду занимал посты министра связи и министра сельского хозяйства и торговли.

В 1891–1892 и в 1896–1897 годах во главе правительства становится Масаёси Мацуката, закрепивший связи с семьёй Ивасаки женитьбой сына Сёсаку на племяннице Ятаро.

Другой близкий к Ятаро деятель, Сигэнобу Окума, в 1888 году был министром иностранных дел Японии, в 1898 году стал премьер-министром страны на полгода, а много позже — с 1914 по 1916 год — вновь возглавил японское правительство. Может быть, он удержался бы на этом посту и на более продолжительный срок, но одного из министров его кабинета поймали за руку на взяточничестве, и пришлось уходить в отставку.

Небольшой перерыв — и снова семья Ивасаки обзаводится «своим государством»: летом 1925 года на пост премьер-министра страны восходит Такааки Като, зять Ятаро Ивасаки.

В течение почти полугода — с ноября 1930-го по апрель 1931 года — обязанности премьер-министра исполнял зять Ятаро — Кидзюро Сидэхара. А в самое сложное для Японии время — с октября 1945-го по апрель 1946 года — в правительстве Японии оказались сразу два человека, связанные с семьёй Ивасаки узами родства: премьер-министром стал тот же Сидэхара, министром финансов — виконт Кэйдзо Сибусава, женатый на внучке Ятаро.

Словом, и много десятилетий спустя «государство» продолжало служить Ивасаки. А Ивасаки, естественно, продолжали свято блюсти основу основ своей деловой этики — «сёки хоко».

Принципиальная последовательность в соблюдении этой заповеди едва не привела семью к изгнанию из её собственной «империи».

После поражения Японии в 1945 году американские оккупационные власти начали проводить в жизнь программу, известную под именем «демократизации экономики». Официальной целью её было лишение богатейших семей Японии их экономической и соответственно политической власти и разукрупнение ведущих торговых и промышленных корпораций путём разделения каждой из них на несколько сравнительно мелких компаний. «Мицубиси», естественно, представляла собой один из объектов этой программы.

Первой жертвой «демократизации» стала опора «империи» — головная компания «Мицубиси хонся»: власти потребовали ликвидировать её. Что означал приказ Макартура для семьи Ивасаки — понять нетрудно. Ведь с чисто формальной точки зрения вся гигантская империя «трёх бриллиантов» принадлежала не Ивасаки, а этой самой «Мицубиси хонся». И если Ивасаки тем не менее были единоличными властителями в «Мицубиси», то лишь потому, что «хонся» являлась собственностью членов семьи. Владея контрольным пакетом акций головной компании, семья и осуществляла безраздельный контроль над каждой из 76 корпораций «Мицубиси»: определяла их политику, формировала директораты, распоряжалась прибылями — словом, решала вопросы жизни и смерти этих фирм.

По замыслу оккупационных властей, достаточно было уничтожить этот высший орган контроля — и власть семьи исчезала сама собой. Оставшиеся у Ивасаки после роспуска «хонся» акции других корпораций «Мицубиси» было приказано передать в специально созданную правительственную Комиссию по ликвидации держательских компаний, которая должна была распродать эти акции «широким массам». В довершение все ставленники семьи в директоратах фирмы «Мицубиси» были лишены права занимать руководящие посты в этих компаниях. А чтобы стремление штаб-квартиры Макартура покончить с Ивасаки как с одной из влиятельнейших семей Японии ни у кого не вызывало сомнений, корпорациям «империи» отныне и впредь и во веки веков было запрещено использовать слово «Мицубиси» в своих фирменных наименованиях.

Казалось бы, оккупационными властями было сделано всё, чтобы обеспечить крушение господства Ивасаки. Но иллюзии подобного рода продержались недолго. Первым лишился их уже в 1951 году престарелый гроза фондовой биржи Кудзиро Фудзиока. Как и многие другие, он поверил в легенду о гибели «Мицубиси» и решил прибрать к рукам один из самых лакомых кусков империи «трёх бриллиантов» — отпочковавшуюся от «Мицубиси хонся» компанию «Ёва фудосан».

Компания эта казалась тем более соблазнительным объектом, что, имея акционерный капитал всего в 36 миллионов иен, она владела гигантскими земельными участками и домами стоимостью в 50 миллиардов иен.

Огромный разрыв между акционерным капиталом и стоимостью принадлежавшей компании недвижимости объяснялся просто. Штаб-квартира Макартура, заинтересованная в ослаблении «Мицубиси» как конкурента американских монополий, запретила лидерам империи «трёх бриллиантов» создавать корпорацию по операциям с недвижимостью с оплаченным акционерным капиталом более 36 миллионов иен. Требование, представлявшееся оккупационным властям необычайно жёстким, не смутило бизнесменов: они хорошо знали, что акционерный капитал — фикция, бесплотная оболочка, под которую можно упрятать всё, что угодно. С одинаковой лёгкостью они могли бы создать компанию с капиталом не в 36 миллионов, а в 10 тысяч иен. Так в оболочку акционерной компании «Ёва фудосан» были упрятаны земли и здания, стоимость каждого из которых была значительно большей, нежели весь оплаченный капитал корпорации.