Николай Карамзин - Историческое похвальное слово Екатерине II

Словесность, сей главный орган Гения и чувствительности; сия, можно сказать, посланница Неба, которая разносит из страны в страну великие и полезные идеи, соединяет умы и сердца, производит и питает нежную потребность души: заниматься изящными мыслями, наслаждаться творением стройного воображения, излиянием сердца – Словесность была предметом особенного благоволения и покровительства Екатерины, ибо Она знала ее сильное влияние на образование народа и счастие жизни. Всякое истинное дарование было правом на лестное отличие – и славная Россияда в Ее время украсила нашу Поэзию. Державин в Русских стихах оживил Горация и представил новые сильные черты пиитической живописи. Богданович своими цветами осыпал Лафонтенову сказку и в легком слоге играл воображением. Многие другие Стихотворцы явились – и Екатерина, дерзну сказать, была для них Музою, душа их пылала Ее славою, и хваля Премудрую, они не боялись казаться льстецами! Сама Она, великими делами обремененная Монархиня, в редкие часы досуга любила пером Своим способствовать успехам нашей Словесности. Европе известно, что Екатерина, плывя по величественной Волге, в то самое время, когда сильная буря устрашала всех бывших с Нею, спокойно переводила «Велисария», к бессмертной славе Мармонтеля! Она указывала Русским Авторам новые предметы, вредные пороки общества, которые должны осмеивать Талии; черты характера народного, которые требуют кисти таланта; писала для юных Отраслей Августейшего Дому Своего нравоучительные повести; но всего более, чувствуя важность отечественной Истории (и предчувствуя, что сия История должна некогда украситься и возвеличиться Ею!), занималась Российскими летописями, изъясняла их, соединяя предложение действий с философскими мыслями, и драгоценные труды Свои для Публики издавала. Желая присвоить России лучшие творения древней и новой чужестранной Литературы, Она учредила Комиссию для переводов, определила награду для трудящихся – и скоро почти все славнейшие в мире Авторы вышли на языке нашем, обогатили его новыми выражениями, оборотами, а ум Россиян новыми понятиями. Чтобы утвердить Русский язык на правилах и привести в систему, Монархиня основала Академию Словесности, по примеру Французской, и мы обязаны сему трудолюбивому обществу Полным Российским Словарем, нужным для всякого и необходимым для Авторов. Царствование Елисаветы произвело Ломоносова и Сумарокова: первый смело парил за орлом Пиндаровым и бросал на бумагу сильные, бессмертные строфы: второй имел славу написать несколько нежных и остроумных стихов. Но сии два Поэта не образовали еще нашего слога: во время Екатерины Россияне начали выражать свои мысли ясно для ума, приятно для слуха, и вкус сделался общим, ибо Монархиня Сама имела его и любила нашу Словесность; и если Она Своими ободрениями не произвела еще более талантов, виною тому независимость Гения, который один не повинуется даже и Монархам, дик в своем величии, упрям в своих явлениях, и часто самые неблагоприятные для себя времена предпочитает блестящему веку, когда мудрые Цари с любовию призывают его для торжества и славы.

Не довольствуясь тем, чтобы покровительствовать науки и таланты в России, Она на все страны мира, на всю область ума распространила Свои благодеяния и славу Свою возвышала, так сказать, славою всех отменных дарований, Ею ободряемых. Философы гордились благосклонным воззрением Екатерины и горели ревностию величать Ту, которая воцарила с собою Философию и тайные желания мудрого человеколюбия обратила в государственные уставы. Вольтер жалел, что старость не позволяла ему видеть «Северную Владычицу сердец». Пылкий Дидерот спешил лично изъявить Ей свое удивление, Плиний Франции с восторгом говорил, что одобрительное слово Екатерины ему драгоценнее похвал Академических [38]. Даламбер славился Ее милостию более, нежели именем глубокомысленного Математика. Европа с удивлением читает Ее переписку с ними – и не им, но Ей удивляется. Какое богатство мыслей и знаний! Какое проницание! Какая тонкость разума, чувства и выражений! Та, Которая истощила своим царствованием все похвалы мира, умела с неподражаемою приятностию хвалить цветы Словесности, игру остроумия, тонкую черту сердца. Сколь трогательно такое снисхождение в Монархине! Но унижается ли Монарх, когда он сходит иногда с высокого трона, становится наряду с людьми, и будучи любимцем Судьбы, платит дань уважения любимцам Природы, отличным дарованиям? Власть разума не может ли еще служить некоторою опорою для политической власти? По крайней мере, она может быть ее орудием во всем, что касается до блага человечества. Так думали Август, Людовик XIV, Фридрих и Петр Великий, Который, приходя к Боргаву, к Лейбницу, говорил: я с вами человек ) [39]Так думала и Великая Екатерина.

В Ее царствование Российская Академия Наук еще более приобрела знаменитых Членов и сделалась несравненно полезнее для отечества, во-первых, «Ежемесячными сочинениями», которые, будучи магазином исторических и других любопытных сведений, распространяли их в государстве; во-вторых, путешествиями ее Профессоров по всем обширным странам России – намерение великое, достойное Екатерины! Исполнение, достойное намерения! Эпоха, важная в ученой Истории нашего государства и целого мира! Сии избранные мужи должны были от берегов Невы до гор Рефейских, до морей Азовского, Каспийского и далее, видеть и описать Россию в трех царствах Природы, проникнуть во внутренность пустынь, во глубину пещер и лесов дремучих, где око наблюдателя еще никогда не примечало за творческою Натурою, где она искони действовала уединенно или пред свидетелями невнимательными; исчислить минералы в недрах земли, растения на зеленых коврах ее, животных в трех стихиях и, таким образом, собрать богатства для Российской Естественной Истории. Сим предметом еще не ограничились труды их: Монархиня желала, чтобы они исследовали все исторические монументы в нашей Империи; замечали следы народов, которые от стран Азии преходили Россию, сами исчезли, но оставили знаки своего течения, подобно рекам иссохшим; желала, чтобы они в развалинах, среди остатков древности, как бы забытых времен, искали откровений прошедшего; чтобы они в нынешних многочисленных народах Российских узнавали их неизвестных предков, разбирая языки, происхождение и смесь оных; чтобы они, наблюдая обычаи, нравы, понятия сих людей, сообщили Историку и Моралисту новые сведения, а Законодателю новые средства благодеяния. – Повеления были исполнены, и не только Россия, но и Европа; не только Ученые, но и все любопытные читают с удовольствием и пользою описание сих путешествий.