Александр Дугин - Философия войны

Сергей МАРКОВ:

— Я считаю, что экономическая элита страны готова к новым реалиям. Хотя она сама еще толком не встала на ноги. Ее мозги, продутые холодными и яростными ветрами перестройки и постперестройки, более открыты. Нашим, условно говоря, есть что терять. И они более готовы к риску, в отличие от западных.

Что касается реформирования армии, то, на мой взгляд, главным его направлением должно стать развитие конкретных сил, отвечающих за противодействие тем вызовам, о которых я уже говорил. Первое, повторю, ракетные войска стратегического назначения. Второе: мобильные части и системы вооружений. У нас должна быть достаточно мощная группировка, готовая быть переброшенной в самые короткие сроки в любую точку мира и вести там необходимые боевые действия. Как показала практика американцев в Афганистане, исключительно важно иметь и военные базы, и мощный океанский флот, способный быстро перемещаться. Нужно иметь, если сказать просто, офицерские части, которые умели бы воевать. При этом огромные массы нынешней армии должны быть радикально уменьшены. Когда я смотрю на нищих солдатиков, бредущих по улицам городов наших, возникает мысль, зачем они здесь нужны? К чему они готовятся?

Я недавно купил «Ниву», поскольку был одним из тех, кто поднял идею покупать только отечественные машины, и с изумлением узнал, что ее надо ставить на учет в военкомате. Это бред! Человек, принявший это решение, очевидно, полагает, что к нам придут миллионные армии завоевателей и мы мобилизуем у населения «Нивы» и мотоциклы... Зачем? Зачем раздражать десятки тысяч владельцев «Нив»? Зачем делать в их глазах армию врагом, который норовит залезть в их карман?

Армия должна быть уменьшена во много раз. Нужен переход не просто на контрактную, а, по сути, на офицерскую армию. Американцы тоже приходят к этому. У них сержант, если называть вещи своими именами, фактически решает офицерские задачи.

Что касается всеобщего призыва. Во-первых, справедливо было бы внести положение о том, что высшие государственные должности имеют право занимать только те, кто отдал государству воинский долг, может быть, не только в форме военной службы, но и гражданской альтернативной. Помните проблемы с Клинтоном? И это правильно. В этом предложении есть то, над чем можно подумать. И между прочим, идею платы за непризыв я считаю очень правильной. Сейчас эта плата нелегальна. Если мы сохраним все так, как есть, дети богатых родителей по-прежнему не будут служить в армии, но будут делать это незаконно. Думаю, это может стать одним из механизмов финансирования армии. Причем плата за неслуже-ние может быть неодноразовой.

Второе направление — это альтернативная служба. Современные законы фактически закрывают возможности для нее. Но мы должны понять, что создание нормального закона об альтернативной службе — один из важнейших инструментов сохранения самого института призыва. Если не будет альтернативной службы, то в условиях сокращения армии механизм призыва просто отомрет как ненужный. Тем более в современных условиях кто важнее: солдатик, которого не могут и накормить толком и который, как мы понимаем, никогда не сможет выполнять серьезную военную задачу... или человек, помогающий инвалидам в домах престарелых? На самом деле реально важнее второе. У нас колоссальные проблемы в социальной сфере, и мы должны открыть по максимуму возможность молодым людям заниматься альтернативной службой.

Когда говорят о низком качестве призывников, думаю, нам надо воспринимать это как реальность, а не прятать голову в песок, что мы делали раньше. Да, в какой-то момент общество вступило в период страшной деградации. И в армию будет приходить, извините за цинизм, человеческий материал очень низкого качества. Который и психически нездоров, и склонен к наркотикам, к пьянству. Ну и что же? Надо просто изменить ситуацию. Сие означает, что, как в 20-30-е годы прошлого века, армия должна взять на себя функции школы.То есть принять человека асоциального, неподготовленного и выпустить его из армии значительно более подготовленным не только к службе, но и к жизни. Таковы ее функции, которые, между прочим, должны соответственно финансироваться. Но для этого военное руководство должно поставить перед государством эту проблему.

С этой точки зрения мы должны посмотреть на, как я считаю, главнейшую сегодняшнюю проблему, связанную с возрастающей криминализацией армии. Я полагаю, что власть в казарме сегодня принадлежит офицерам только от подъема до отбоя. А от отбоя до подъема власть в ней принадлежит криминализированным элементам. К сожалению, это беда не только армии. Эти криминализированные элементы должны быть, конечно, раздавлены. Почему матери боятся отдавать в армию своих сыновей? Не только ведь из-за Чечни. Самое главное — матери боятся отдавать своих сыновей в лапы казарменного криминалитета. Чтобы кардинально изменить ситуацию, это изменение надо поставить в ранг важнейшей политической задачи. С этой точки зрения решающую роль должен сыграть максимальный гражданский контроль над порядком. Никогда непосредственный начальник не определит, хороший офицер или плохой. Это должны иметь возможность определять институты гражданского общества. И, для большей объективности, не столько матери, сколько гражданские институты в местах несения службы. А армия должна быть инициатором создания наблюдательных советов из числа представителей гражданского общества. И общество должно в огромной степени усилить свой контроль над тем, что происходит в армейских казармах, и помогать офицерскому составу в установлении нормальной службы и жизни наших граждан.

Два момента недавней истории. Я считаю огромной заслугой офицерского корпуса то, что он не допустил военного переворота в условиях, когда государственное руководство, по существу, предавало интересы страны, а потом бросило армию на произвол судьбы. Вместо того чтобы организовать военный переворот, чего ожидали многие иностранные аналитики, в этих условиях офицерский состав предпочел путь самоубийства (как мы знаем, тысячи офицеров покончили с собой). Российский офицер проявил полную лояльность к политическому руководству, несмотря на то, что оно было плохим. Это было подвигом российского офицерства.

И второй пример: возрождение армии во время второй чеченской войны. Причина проста. Армия участвовала в войне, которую считала абсолютно справедливой, и вела ее при поддержке большинства своего народа. Хотя, помню, так называемые военные аналитики в некоторых СМИ доказывали, что российская армия не способна взять Грозный и т. д.

Помню, сказал им в ответ: армия формируется не тогда, когда ей дадут больше денег, армия формируется тогда, когда она чувствует, что сражается за правое дело при поддержке своего народа. И это возрождение, я считаю, состоялось. Сейчас, воспользовавшись этим моральным возрождением и тем, что нами правит президент, который не предает свою армию, необходимо сформировать систему ответов на вызовы, которые выдвигает время.