Александр Дугин - Русская война

Когда американским сетям удастся дестабилизировать ситуацию на Северном Кавказе, с помощью этого управляемого кризиса можно будет влиять на ситуацию во всей России, подталкивая процессы на федеральном уровне в нужном ключе. В зависимости от конкретного сценария развертывания событий эти процессы могут дойти до сепаратизма отдельных республик и областей Северного Кавказа, а могут остановиться в стадии «относительного хаоса».

В пространстве СНГ геополитическая логика стратегии США проявлена сегодня весьма наглядно: события в Грузии, на Украине, в Молдове, Кыргызстане показали, что США серьезно ориентированы на вытеснение российского влияния на постсоветском пространстве. «Цветные» революции ставят своей целью выдавить Россию с постсоветского пространства, привести в этих странах к власти прозападных, проамериканских политиков, готовых окончательно оторваться от Москвы, то есть довершить произошедший в 1991-м распад единого пространства СССР. Для достижения этих целей США прибегают к сетевым технологиям, создавая многомерные сетевые структуры, которые приводятся в движение в критический момент – независимо от формальных политических институтов, электоральных показателей и общепринятых процедур. Если мягкий сценарий легитимной передачи власти не проходит, они добиваются своего иными способами. Но не путчами, переворотами и революциями (как в эпоху модерна), а сетевыми возмущениями – комбинирующими информационные факторы, культурные и психологические коды, гуманитарные фонды, асимметричные альянсы разнородных НПО и неформальных объединений, мобилизацию радикальных групп молодежи и использование готовых дисциплинированных формирований (например, протестантского толка), прошедших предварительную подготовку за рубежом.

То, что власть в Грузии, на Украине, в Киргизии, бывших советских республиках, сменилась не путем выборов, а под давлением массовых выступлений, – неоспоримый факт, который интерпретируется по-разному. Одни видят в нем результат действия внешних сил, направленных на изоляцию и последующее расчленение России. Другие ищут объяснения в причинах внутреннего свойства.

События в Киргизии вслед за событиями в Молдавии, на Украине и в Грузии продемонстрировали новую стадию создания однополярного мира. А «арабская весна» поставила точку в спорах об инструментальности происходящих сетевых процессов, призванных закрепить однополярную доминацию США.

После распада СССР по негласным конвенциям между Россией и Западом постсоветское пространство считалось своего рода канонической территорией России. Договоренность сначала была нарушена в Грузии. Это был первый знак Москве: США выходят из негласного договора и объявляют геополитический «джихад». Дальше – битва за Украину, позорно проигранная. Стало ясно: «оранжевые» процессы запущены как некий системный геополитический модуль. Вскоре «оранжевая эволюция» произошла в Молдавии, где коммунист Воронин для того, чтобы его не скинули, выступил против России, поддерживая США (что, впрочем, никак ему не помогло).

Пока эти процессы шли в рамках блока ГУУАМ (Грузия, Украина, Узбекистан, Азербайджан и Молдавия), изначально ориентированного антироссийски, это еще можно было понять. Но события в Киргизии – задел для краха не просто СНГ, но удар по ЕврАзЭС. Акаев прямо обвинил посла США в том, что тот стоит за этими событиями. США прибирают к рукам постсоветское пространство, спонсируют, поддерживают политически, организуют и направляют дезинтеграционные процессы. Тот, кто контролирует Евразию, – контролирует весь мир.

Что делать России? Продолжать отрицать, что США ведут реальную геополитическую войну, преступно. Стремление видеть в Америке демократического партнера аналогично призыву сотрудничать с Гитлером после начала Великой Отечественной войны. По этому календарю сейчас июль 1941-го. Перед Кремлем стоит колоссальная проблема, очевидно, нерешаемая для политической элиты. В окружении президента все еще сильны прозападные, ультралиберальные силы. Россия стоит на пороге политической и идеологической революции. Требуется фундаментальная чистка политических элит – на что нет ни воли, ни кадров. Российская власть в концептуальном тупике. Сохранять баланс между патриотизмом и атлантизмом невозможно, сделать упор на патриотизм не получается. Понятие геополитического права на контроль над территориями – производная от силы, воли, решимости и эффективности. Никакие границы, как видно на примере Афганистана, Ирака, Украины, Грузии и Киргизии, арабского мира, единственную сверхдержаву не ограничивают. Однополярный мир позволяет ей реструктурировать стратегическое пространство Евразии в собственных интересах. С постсоветским пространством покончено – на очереди сама Российская Федерация, которая перестает быть признанной канонической территорией российской власти. Следующий шаг – на территорию Северного Кавказа, Поволжья: те же сетевые методики.

России отказано в праве на геополитически осознанный суверенитет. Сетевые войны, используемые США, дают великолепный эффект. Единственная проблема, которую предстоит решить Вашингтону, – по какому сценарию будут осуществлены сетевые процессы в России, после того как неудачей закончились попытки «оранжевого» сценария в 2008 году и «белоленточного», «болотного» переворота в 2011–2012 годах, и как при этом обеспечить контроль США над ядерным оружием, если следовать по пути ужесточения давления.

То, что цветные революции делаются из единого центра мирового управления и инструментально используют объективно существующие экономические и политические проблемы, – очевидно. В каждом таком случае мы имеем дело с сетевой войной, которая ведется из одного центра с использованием новейших технологий, в том числе информационных, таких как, например, теория «управляемого хаоса». Это совершенно очевидно любому специалисту в области внешней политики.

Цветная революция в России, которая готовится в течении всего периода правления Владимира Путина, также имеет своих кураторов вовне, и эти кураторы не имеют ничего общего с интересами нашего народа, нашего общества. И уже одно это – факт ведения сетевой войны из глобального центра, который пытается построить глобальный мир, и об этом они в мягких формах заявляют открыто, – говорит о том, что эти события совершенно никак не могут соответствовать суверенитету нашего государства, интересам нашего общества. Наше закономерное требование справедливости, внятной стратегии, которую мы можем и должны предъявлять власти, на самом деле ничего общего с этой манипуляцией и попыткой лишить Россию суверенитета, разрушить наше общество и взорвать государство, не имеет. Именно отрицание этого внешнего врага, внешнего конкурента России является главной мотивацией для того, чтобы разные по своим взглядам люди и политические силы мобилизовались для противостояния этой угрозе.