Валерий Шамбаров - День народного единства. Преодоление смуты

В других районах Африки кипели свои страсти. Усилилось королевство Лунда, основанное народами банту на территории современного Заира, покорило ряд соседних племен от Восточной Анголы до Северо-Западной Замбии, обложило данью княжества Мвата-Ямбо, Бемба, Каземба, Касанже. А древнее царство Мали пало — в 1630 г. восстали племена фульбе и бомбара, осадили столицу, последний царь Магаи бежал, и государство прекратило существование. Ну а Эфиопии дружба с португальцами тоже не пошла впрок. Полвека она была вроде выгодной. Императоры покупали артиллерию, что позволяло горцам-христианам подавлять восстания равнинных мусульман и одерживать победы над соседними исламскими народами. Но эфиопское коптское христианство было для католиков столь же «ненастоящим», как православие. И «в нагрузку» к пушкам прибывали миссионеры-иезуиты. Возник такой же план, как относительно России, — преклонить под стопу папы монарха, а через него весь народ. В чем иезуиты и преуспели. Император Социн перешел в католичество.

Обернулось это бедой. Когда он стал прижимать национальную церковь, требуя унии, и склонять к перемене религии подданных, они взбунтовались, и сын Василид вынудил отца отречься от престола. Но и свержение императора многим не понравилось. Против Василида выступили оппозиционные группировки. А междоусобицами воспользовались соседи и подданные-мусульмане. Империя распалась на части, воюющие друг с другом. Причем враждовали жестоко. Эфиопские рисунки и миниатюры живописуют, как перед правителями, восседающими на тронах, палачи выстраивают на коленях десятки нагих мужчин и женщин и лихо сносят им головы кривыми мечами. Тысячи людей продавались в рабство — Эфиопия наряду с Крымом и африканскими пиратами стала одним из главных поставщиков рабов в Османскую империю.

Тем временем в Китае положение ухудшалось. Война с маньчжурами требовала денег. Но чиновная и придворная верхушка, окружавшая императора Чжу Ю-цзяня (Сыцзуна), вовсе не спешила отказываться от строительства роскошных дворцов и прочих удовольствий. Налоги, и без того тяжелые, за 10 лет выросли на 50 %. Мало того, из-за возросших затрат и’ казнокрадства страна оказалась не в состоянии поддерживать и ремонтировать грандиозные ирригационные системы, считали — как-нибудь продержатся до лучших времен. Однако внезапно грянула полоса стихийных бедствий. Наводнения разрушили дамбы, плотины и каналы. А потом ударила засуха… Никакой помощи пострадавшие районы не получили. В северных провинциях начался голод, доходило до людоедства, половина населения вымерла или ушла куда глаза глядят.

Стихийная катастрофа дополнилась военной. Абахай совершил глубокий рейд через Внутреннюю Монголию — обойдя таким образом и стоявшие по границе войска и голодные области, и впервые маньжуры вторглись в Центральный Китай. Грабя, убивая, угоняя скот и пленных, подступили к Пекину. На помощь столице подоспела пограничная армия Юань Чжунхуня, побила пришельцев и заставила убраться. Зато китайское крестьянство выпавших на его долю перегрузок уже не выдержало. В провинции Шэньси, наиболее пострадавшей от засухи, вспыхнуло восстание. Выдвинулись вожди — Гао Инсян, Чжан Сяньчжун, Ли Цзычэн, Ван Цзиин. Сперва они действовали отдельными отрядами, истребляли чиновников и знать, грабили поместья, государственные амбары и склады.

Но правительственные войска ушли против маньчжуров, и отряды беспрепятственно росли, объединялись в большие армии. В 1631 г. они заняли Шаньси. Полководцам императора пришлось сражаться на два фронта — в 1632 г. последовало новое вторжение Абахая. И лишь в следующем году, отразив маньчжуров, удалось разгромить повстанцев, погиб один из их лидеров Ван Цзиин. Пошли жестокие расправы. Но уцелевшие крестьянские ополченцы, разбившись на мелкие отряды, растеклись по еще не затронутым мятежом провинциям — Хэнань, Хэбей, Хубей, Сычуань. А окончательно уничтожить их не получилось из-за очередного нападения маньчжуров. Пока еще их набеги удавалось отражать, но они приносили колоссальный урон, только в один из своих рейдов Абахай увел в рабство 220 тыс. человек и угнал 550 тыс. голов скота. Империя Мин затрещала по швам.

Протестанты в Европе терпели полное поражение. Баварские, имперские и польские части разгромили венгров, выведя из войны Трансильванию. Армия Тилли утюжила Северную Германию, Валленштайн шел на Копенгаген. Наемные полки, по своему обыкновению, зверствовали чрезвычайно. Если горожане, выдержав осаду, выговаривали капитуляцию, расставаясь только с деньгами и имуществом, это считалось везением. Если же город брали штурмом, обычно резали всех подряд. Как и население незащищенных деревень. Состоятельных хозяев предварительно пытали, вымогая ценности. Женщин, девочек, юношей поголовно насиловали — относительно пола партнера солдаты разборчивостью не отличались. А удовлетворив потребность, тоже убивали. Щадили лишь отдельных красоток, сохраняя в обозе для каждодневного пользования. Практиковались различные жуткие забавы: поджаривание, забивание в зад петарды, «качели» — перекинув через ветку веревку, на одном конце за груди подвешивали женщину, а на другом за половые органы мужчину, оставляя их умирать в таком положении. За армиями оставалась пустыня.

И датчане запросили пощады. По условиям мира, подписанного в 1629 г. в Любеке, Христиан IV обещал не вмешиваться в германские дела. Валленштайн в награду получил герцогство Мекленбургское, титул «Генералиссимуса Балтийского и Океанического морей». Казалось, война кончается. Англия фактически вышла из игры из-за внутренних дрязг, сопротивлялась только Голландия. Во Франции католическая партия ликовала — Мария Медичи, ее ставленники братья Марильяк, Анна Австрийская считали момент удобным, чтобы на стороне Габсбургов начать «крестовый поход» против Англии и протестантов. Однако Ришелье после взятия Ла-Рошели внезапно сделал крутой поворот, предложив королю заключить мир с Англией, а врагом № 1 считать Испанию. Именно тогда кардинал ввел в употребление термин «равновесие в Европе» — который ни в коем случае нельзя понимать буквально. Вплоть до XIX в. он использовался в качестве прикрытия французской экспансии. А все приграничные земли, которыми могла «прирастать» Франция, принадлежали испанцам или их союзникам.

Удобным поводом испортить отношения с Мадридом стал спор о мантуанском наследстве. Умер герцог Мантуи Винченцо II Гонзаго, и ближайшим наследником оказался его родственник по побочной линии французский принц Невэр. Что не устраивало испанцев. И они предложили герцогу Карлу-Эммануилу Савойскому поделить наследство: испанцам — Мантую, а герцогу — принадлежавший покойному Гонзаго маркизат Монферрат с крепостью Казаль. Невэр уступать своего не собирался, он был связан с мальтийскими рыцарями, Венецией. Но испанская армия де Кордовы перешла в наступление и осадила Казаль. Ришелье, вопреки католической партии, уговорил Людовика вмешаться и двинуть в Италию войска.