Никита Михалков - Бесогон. Россия между прошлым и будущим

Сейчас у нас сложилась новая ситуация, наметился новый вектор, по которому стране нужно двигаться дальше. Старые дороги не годятся. Пути назад отрезаны. Надо идти вперёд. Огромное количество людей в нашей элите – и экономической, и чиновничьей – зависимы от личных отношений, от коррупционных схем, которые в течение двадцати пяти лет выстраивались. Все повязаны. Взаимозависимость колоссальная. Как от неё избавиться и отказаться? Смогут, сумеют, захотят ли старые элиты пойти по новому пути, вектор которого определил для страны наш президент? По пути суверенного, самодостаточного политического и экономического развития?

Как отказаться от всего привычного, от того, что стало образом жизни, образом мысли? Во всех смыслах – политическом, экономическом, моральном… Трудно! Но если этого не сделать – нам не выдюжить. Мы не создадим ядра созидания, не найдём в себе сил, для того чтобы спокойно ответить Америке: «Вы так, а мы – так. Мы не просим у вас помощи и не приносим вам извинений. Не за что! Мы наизвинялись – достаточно».

Для преображения нашей страны нужны, с моей точки зрения, четыре составляющие: ПРАВО И ПРАВДА, МУДРОСТЬ И СИЛА. Четыре составляющие просвещённого консерватизма.

Без права и правды, мудрости и силы ничего в такой стране, как Россия, сделать невозможно. И тем более – в Русском мире.

И чтобы «закрыть эту тему» и поставить жирную точку, я хотел бы предложить вашему вниманию умозаключения людей, в глубине, прозорливости и искренности которых не может быть никаких сомнений.

Давайте прислушаемся к голосам русских классиков.

«Не будет у России, и никогда ещё не было таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобожденными!.. Начнут же они, по освобождении, свою новую жизнь, повторяю, именно с того, что выпросят себе у Европы, у Англии и Германии, например, ручательство и покровительство их свободе, и хоть в концерте европейских держав будет и Россия, но они именно в защиту от России это и сделают.

Начнут они непременно с того, что внутри себя, если не прямо вслух, объявят себе и убедят себя в том, что России они не обязаны ни малейшею благодарностью. Напротив, что от властолюбия России они едва спаслись при заключении мира вмешательством европейского концерта, а не вмешайся Европа, так Россия проглотила бы их тотчас же, “имея в виду расширение границ и основание великой Всеславянской империи на порабощении славян жадному, хитрому и варварскому великорусскому племени”.

Может быть, целое столетие, или ещё более, они будут беспрерывно трепетать за свою свободу и бояться властолюбия России; они будут заискивать перед европейскими государствами, будут клеветать на Россию, сплетничать на нее и интриговать против нее.

О, я не говорю про отдельные лица: будут такие, которые поймут, что значила, значит и будет значить Россия для них всегда. Но люди эти, особенно вначале, явятся в таком жалком меньшинстве, что будут подвергаться насмешкам, ненависти и даже политическому гонению.

Особенно приятно будет для освобожденных славян высказывать и трубить на весь свет, что они племена образованные, способные к самой высшей европейской культуре, тогда как Россия – страна варварская, мрачный северный колосс, даже не чистой славянской крови, гонитель и ненавистник европейской цивилизации.

У них, конечно, явятся, с самого начала, конституционное управление, парламенты, ответственные министры, ораторы, речи. Их будет это чрезвычайно утешать и восхищать. Они будут в упоении, читая о себе в парижских и в лондонских газетах телеграммы, извещающие весь мир, что после долгой парламентской бури пало, наконец, министерство в (страну по вкусу…) и составилось новое из либерального большинства и что какой-нибудь ихний (фамилию по вкусу…) согласился, наконец, принять портфель президента совета министров.

России надо серьёзно приготовиться к тому, что все эти освобожденные славяне с упоением ринутся в Европу, до потери личности своей заразятся европейскими формами, политическими и социальными. И таким образом должны будут пережить целый и длинный период европеизма прежде, чем постигнуть хоть что-нибудь в своём славянском значении и в своём особом славянском призвании в среде человечества…

Разумеется, в минуту какой-нибудь серьёзной беды они все непременно обратятся к России за помощью. Как ни будут они ненавистничать, сплетничать и клеветать на нас Европе, заигрывая с нею и уверяя её в любви, но чувствовать-то они всегда будут инстинктивно (конечно, в минуту беды, а не раньше), что Европа естественный враг их единству, была им и всегда останется, а что если они существуют на свете, то, конечно, потому, что стоит огромный магнит – Россия, которая, неодолимо притягивая их всех к себе, тем сдерживает их целость и единство…»

Это Фёдор Михайлович Достоевский. «Дневник писателя» за сентябрь 1877 года.

Фёдор Михайлович Достоевский

А вот размышление нашего великого русского философа Ивана Ильина, относящееся к 1948 году:

«И вот когда после падения большевиков мировая пропаганда бросит во всероссийский хаос лозунг “Народы бывшей России, расчленяйтесь!”, то откроются две возможности:

✓ или внутри России встанет русская национальная диктатура, которая возьмет в свои руки крепкие «бразды правления», погасит этот гибельный лозунг и поведет Россию к единству, пресекая все и всякие сепаратистские движения в стране;

✓ или же такая диктатура не сложится, и в стране начнется непредставимый хаос передвижений, возвращений, отмщений, погромов, развала транспорта, безработицы, голода, холода и безвластия.

Тогда Россия будет охвачена анархией и выдаст себя с головой своим национальным, военным, политическим и вероисповедным врагам. В ней сложится тот водоворот погромов и смуты, тот “Мальстрём нечисти”, на который мы указали в пункте I; тогда отдельные части её начнут искать спасения в “бытии о себе”, то есть в расчленении.

Само собой разумеется, что этим состоянием анархии захотят воспользоваться все наши “добрые соседи”; начнутся всевозможные военные вмешательства под предлогом “самоограждения”, “замирения”, “водворения порядка” и так далее. Вспомним 1917–1919 гг., когда только ленивый не брал плохо лежащее русское добро; когда Англия топила союзно-русские корабли под предлогом, что они стали “революционно опасными”, а Германия захватила Украину и докатилась до Дона и Волги. И вот “добрые соседи” снова пустят в ход все виды интервенции: дипломатическую угрозу, военную оккупацию, захват сырья, присвоение “концессий”, расхищение военных запасов, одиночный партийный и массовый подкуп, организацию наёмных сепаратистских банд (под названием “национально-федеративных армий”), создание марионеточных правительств, разжигание и углубление гражданских войн по китайскому образцу. А новая Лига Наций попытается установить “новый порядок” посредством заочных (Парижских, Берлинских или Женевских) резолюций, направленных на подавление и расчленение Национальной России.