Луис Гонсалес-Мата - Невидимые властители. Записки агента

Каждый из них из рук Спинолы получил запечатанный конверт, который следовало уничтожить, не распечатывая, если по прибытии на место не поступит приказ передать конверт по назначению…

В аэропортах Парижа, Брюсселя, Рима, Гааги» Бонна, Лондона, Кейптауна^Луанды, Лоренсу-Маркиша, Бисау, Бразилии, Дакара и Нью-Йорка путешественников ждали… представители различных международных обществ.

Во вторник, 23 апреля, получив согласие НАТО, Спинола по радио, установленному на судне, принадлежащем одной зарегистрированной в Панаме компании, готовящей специалистов по маркетингу для европейских стран [50] Позднее португальцы изобличили эту компанию — ОТС — в том, что она является «филиалом» ЦРУ. Корабль «Аполло», ранее принадлежавший английскому военно-морскому флоту, был оснащен самыми современными средствами радиосвязи, лабораториями и… сотнями метров полок для хранения документации. Тот же корабль «Аполло» фигурировал и в деле, связанном с проведением «стратегии напряженности» в Италии. Было установлено, что им неоднократно пользовались как местом встречи европейские неонацисты и сотрудники различных спецслужб. Во французской прессе сообщалось, что ОТС является филиалом одной «религиозной» секты, которая была осуждена парижским судом за уголовные преступления. » связался почти одновременно со всеми своими посланцами. Постоянный контакт с ними поддерживался из посольства одной западноевропейской страны в Лиссабоне, где Спинола устроил себе командный пункт.

Несколько часов спустя в лиссабонский порт прибыли части военно-морских и военно-воздушных сил нескольких стран НАТО, чтобы, согласно официальной версии, участвовать в совместных маневрах в данной зоне («Доон пэтрол-74»). На военно-воздушной базе Мантижу приземлилось несколько эскадрилий американских ВВС.

Поздно вечером 24 апреля генерал Спинола в сопровождении своих помощников прибыл в вышеуказанное посольство. Он вышел оттуда лишь вечером 25 апреля, чтобы принять отставку португальского правительства.

На рассвете 25 апреля, когда операция шла уже полным ходом, все пятнадцать эмиссаров получили соответствующее указание и, не теряя ни секунды, явились каждый в министерство иностранных дел страны, где они находились (в португальских колониях — к губернатору), чтобы передать доверенный им конверт по назначению.

Тем временем в Лиссабоне, еще окутанном утренней дымкой, отряды НАТО, соблюдая тишину, покидали порт… «Ультра», которые видели в этих войсках свою защиту, поняли: Запад сделал свой выбор!

Что касается намерений генерала Спинолы, то о них сказано в вышеупомянутых посланиях, направленных главам иностранных государств:

«Возглавив революцию, мы добьемся, чтобы «молчаливое большинство нации», напуганное перспективой победы на выборах левых сил, предпочло центристское консервативное правительство… Если же вопреки всякой логике на первых демократических выборах победу одержит левое правительство, то антагонистические противоречия между социалистами и коммунистами, затихшие в период упоения победой, должны непременно вспыхнуть вновь, когда дойдет до распределения постов в правительстве… Наконец, сохранение контроля над экономикой и финансами, а также над армией и полицией сделало бы возможным создание такого левоцентристского правительства, в котором коммунисты не имели бы представителей… Что касается колониальной проблемы, то следует ускорить предоставление самоопределения заморским территориям, с тем чтобы, создав систему союзов, обеспечить там дальнейшее присутствие Запада…» [51] После «революции гвоздик» давление НАТО и «невидимых властителей» на Португалию не прекращалось. Совместное наступление внутренней реакции и ее заокеанских покровителей своим острием направлено против достигнутых после свержения салазаровского режима демократических преобразований и особенно против Португальской коммунистической партии. Летом 1982 года реакционерам удалось навязать изменения введенной после революции конституции, ограничить полномочия президента и распустить Революционный совет, в который входили представители прогрессивных политических тенденций. — Прим ред.

Три месяца спустя после португальской революции, 15 июля 1974 года, ареной иностранного вмешательства стал Кипр.

Утром того по-летнему жаркого дня радио Никозии, прервав все свои программы, стало передавать сначала военные марши, а затем национальный греческий гимн. Именно греческий, а не кипрский, чтобы сразу стало ясно, кто стоят за всем происходящим! Макариос был свергнут… Вначале сообщалось, что он погиб, но в действительности он укрылся на английской военной базе, а оттуда отправился в изгнание. Во главе республики встал Н. Сампсон, известный своей прогреческой ориентацией ярый сторонник присоединения Кипра к Греции.

20 июля, направив Англии просьбу об официальном вмешательстве, правительство Турции приняло решение провести «в целях защиты многочисленной турецкой колонии» меры военного характера. Эта акция закончилась оккупацией 40 % территории Кипра и гибелью многих невинных людей.

Уже в августе Сампсона на его посту сменил председатель парламента Клиридис, но в конечном счете 7 декабря на остров с триумфом возвратился архиепископ Макариос, который вновь стал главой государства.

Следует ли рассматривать эту попытку государственного переворота как сугубо местное явление, возникшее в результате столкновения двух политических тенденций, выступающих одна за присоединение острова к Греции, другая — к Турции? Что это, непредвиденное событие или продукт манипуляции?

Чтобы дать ответ на этот вопрос, необходимо взглянуть на историю Кипра и понять, чьи интересы столкнулись на этом острове в 1974 году.

В 1869 году английская корона с благословения турецкого султана предприняла оккупацию находившегося под оттоманским господством острова Кипр в обмен на заключение англотурецкого оборонительного союза. В 1914 году, когда Оттоманская империя объявила войну Англии и Франции, английское правительство, считая соответствующее англо-турецкое соглашение от 4 июля 1878 года утратившим силу, объявило о присоединении Кипра к владениям английской короны. Год спустя за участие в войне на стороне союзников Кипр «перешел» к Греции, которая самостоятельно не смогла бы аннексировать остров из-за жесткой позиции России. 24 июля 1924 года Турция признала законной аннексию Англией Кипра, осуществленную 5 ноября 1914 года.

В марте 1925 года Кипр получил статус британской колонии. Англия жестоко расправилась с движением за воссоединение Кипра с Грецией, которое возглавлял епископ Китион.