Эндрю Ротштейн - Когда Англия вторглась в Советскую Россию

Янг поддерживал тесные отношения с Е. Д. Морелем, ведающим в руководстве лейбористской партии иностранными делами. Он был непримиримым противником союзнической политики в отношении Советской России. 9 мая Янг послал ему меморандум об интервенции, угроза которой внезапно возникла вновь в связи с пресловутым «ультиматумом Керзона» [159] В мае 1923 года Керзон, теперь министр иностранных дел в консервативном правительстве Болдуина, убедившись в тщетности попыток изолировать СССР на международной арене, попытался спровоцировать войну против СССР, предъявив Советскому правительству провокационную ноту-ультиматум. . Когда лейбористская партия всерьез занялась рассмотрением вопроса об урегулировании отношений между Великобританией и СССР, Янг 27 декабря 1923 года направил Морелю еще один меморандум о займе Советскому правительству. Особенное внимание он уделил советским контрпретензиям, которые противопоставлялись. аннулированным займам царской России, напомнив, как русская армия в 1914–1915 годах ценой огромных жертв спасла Париж и порты пролива, вторгшись в Восточную Пруссию [160] Когда началась первая мировая война и войска Германии быстро продвигались в направлении Парижа, союзники запросили помощи у России. В августе 1914 года Россия начала плохо подготовленное наступление в Восточной Пруссии, закончившееся тяжелым поражением. В кампании 1915 года Германия решила покончить с Россией, бросив против нее основные свои силы, но окончательных своих целей не достигла. На Западном фронте в этот период наблюдалось относительное спокойствие. Французские и английские войска получили передышку. . Двумя днями позже, отвечая на ряд дополнительных вопросов Мореля относительно пропаганды, ведущейся Ассоциацией британских кредиторов России, Янг отметил, что в финансовых вопросах «большевики заслуживают большего доверия, чем их предшественники». Он настаивал на том, чтобы лейбористское правительство назначило «комиссию по расследованию причин, приведших к открытому разрыву с Советским Союзом в 1918 году». В частности, он просил, чтобы Макдональд заполучил реестр всех входящих и исходящих иисем министерства иностранных дел, где все письма нумеруются и подшиваются, поскольку боялся «исчезновения» всех обличающих документов.

С приходом к власти первого лейбористского правительства Янг получил большую свободу для публичного выражения своих взглядов ввиду явно растущих симпатий к его доводам о пересмотре враждебной политики консервативного правительства к Советскому Союзу и об установлении нормальных дипломатических отношений между двумя странами. Обещания установить эти отношения содержались в предвыборном манифесте лейбористской партии. В феврале 1924 года Макдональд был вынужден их выполнить под прямым нажимом со стороны профсоюзов и лейбористов — членов парламента.

18 февраля 1924.года Янг направил в газету «Манчестер гардиан» письмо, в котором возражал против того, что она отвергла идею советской контрпретензии на компенсацию за уничтоженное во время вторжения союзников имущество и настаивала на компенсации за имущество, конфискованное (советскими властями. — Ред.) после начала интервенции. Этот либеральный орган, дотоле находившийся в оппозиции к политике тори в отношении СССР, как отметил Янг, «попросту уведомил о получении письма».

В конце марта в Глазго Янг прочитал две лекции о русско-британских отношениях, в которых он вскрыл экономические и политические причины интервенции и ее последствия и обосновал необходимость полного пересмотра политики в отношении СССР. Многие из тех, с кем автор этих строк беседовал в последующие годы, вспоминали, что вторжение в Архангельск Янг назвал «третьесортным военно-морским рейдом». Продуманный во всех деталях план этого «рейда», к которому приложил руку г-н Джозеф Чемберлен [161] Дж. Чемберлен (1836–1914) — английский политический деятель. Активно боролся за экономическое и политическое могущество колониальной Британской империи. В период англо-бурской войны был министром колоний в консервативном правительстве Солсбери. , был так же тщательно упрятан в архивах, как и все материалы о приготовлениях к интервенции в Архангельске.

Янг составил текст лекций по географии и этнографии России, которые сопровождались показом 70 диапозитивов по волшебному фонарю. Задуманные как неполитические, они часто приводили к оживленным политическим дискуссиям, которые произошли и в «школе по иностранным делам» в Глазго, и в Союзе лондонских водителей автобусов в Вестминстере 28 апреля 1924 года.

В мае лекция о Финляндии вылилась в острую дискуссию о необходимости установления дружественных отношений с СССР. Примеров подобных дискуссий можно было бы привести много.

В это время все громче стали раздаваться требования восстановить Янга в должности.

2 марта 1924 года Лэнгдон Дэвис обратился с письмом к новому заместителю министра иностранных дел в лейбористском правительстве, Артуру Понсонби, в котором напоминал ему о деле Янга. Он написал о том, как Янг в нарушение установленных правил опубликовал статью, в которой изложил то, что он считал правдой о происходивших в России событиях и которая была осуждена министерством иностранных дел. «Он был поддержан всеми нами в Союзе демократического контроля и всем оппозиционным лагерем того времени, но был, конечно, уволен министерством. Теперь, когда лейбористы находятся у власти, следует вспомнить о прошлых фактах. На карту поставлена не только репутация такого прекрасного и способного человека, как Дуглас Янг, но и всего лейбористского движения». Будет ли лейбористское правительство попросту продолжать политику тех британских руководителей, которых оно порицало в течение стольких лет, или же оценит по достоинству тех, кто искренне разделял ее принципы. Оценит ли оно, в частности, «героические усилия Янга». Ведь тогда «мы все его хвалили и говорили, что он поступил как честный человек». Обладая разносторонними познаниями о России, он мог бы сослужить добрую службу для министерства иностранных дел.

Четыре дня спустя Понсонби ответил, что «был не прав, когда не уделял внимания делу Янга», но что теперь он им займется. К 17 марта он смог добавить к этому, что он, кажется, «успешно разрешил вопрос о Янге», однако для улаживания формальностей «потребуется некоторое время». Должностной статус Янга также «неизбежно потребует урегулирования». К 31 марта Понсонби обнаружил, что «путь становится весьма ухабистым». Письменное указание Макдональда на сей счет, которое он представил соответствующим отделам, вызвало большое смятение. Понсонби ругали не за Янга, а потому, что «восстановление в должности представляет собой исключительное и щекотливое дело». Тем не менее Понсонби считал, что им не следует уступать. Подобно большинству лейбористских членов парламента того времени, Понсонби, возможно, недооценивал того трепета, который испытывал Макдональд перед чиновниками министерства иностранных дел.