Марк Курлански - 1968. Год, который встряхнул мир.

После Второй мировой войны, когда было не две, а четыре Германии — американский, английский, французский и русский секторы, — во всех четырех секторах проводилась политика денацификации, — чистка, изгнание тех, кто занимал при нацистах должности как высокого, так и низкого уровня, со всех постов, а также суды над военными преступниками — нацистами всех рангов.

В 1947 году США приступили к выполнению плана Маршалла по восстановлению европейской экономики. Русские отказались участвовать; вскоре Германия и вся Европа разделились надвое, и началась «холодная война». В 1949 году США основали свою собственную Германию, Западную, со столицей в Бонне — городе, наиболее приближенном к Западу. Советы ответили созданием Восточной Германии, столицей которой стал прежний столичный город, разделенный пополам, — Берлин. К июлю 1950 года, когда «холодная война» переросла в вооруженный конфликт в Корее, денацификация в Западной Германии потихоньку прекратилась: в конце концов, нацисты были убежденными антикоммунистами, — но в Восточной Германии чистки продолжались.

В самой Германии всегда существовало разделение на «север» и «юг»: на севере жили протестанты, на юге — католики, у них были разные кушанья и разное произношение. Но Восточной и Западной Германии не существовало никогда. Новая граница протяженностью восемьсот пятьдесят восемь миль не соответствовала ни культурной, ни исторической логике. Жителям Запада говорили, что они свободны, а жители восточной части страны живут под игом коммунизма. Тем, кто жил на Востоке, объясняли: они — часть новой, «экспериментальной» страны, которая должна порвать с кошмарным прошлым и построить совершенно новую Германию. Им говорили, что «запад» — нацистское государство, и оно не предпринимает никаких усилий, чтобы очиститься от позорного прошлого.

Действительно, в Западной Германии в 1950 году при одобрении США и союзников была объявлена амнистия для нацистских преступников низшего звена. В Восточной Германии 85% судей, прокуроров и юристов были лишены права на свою деятельность по причине нацистского прошлого, а в Западной Германии большинство из них вернулись к профессиям, связанным с юриспруденцией, получив это право в результате амнистии. В Восточной Германии уволены были нацисты, занимавшие должности школьных учителей, железнодорожных и почтовых служащих. В Западной Германии эти люди также могли продолжать работать по специальности.

Для многих жителей как Востока, так и Запада представление о том, что происходит в новой Германской Демократической Республике, выкристаллизовалось в результате дела Глобке. В 1953 году канцлер Конрад Аденауэр выбрал на пост государственного секретаря Ханса Глобке. Его нацистское прошлое не было тайной. Глобке юридически обосновал Нюрнбергские законы, которые лишали прав евреев. Он предлагал принудить всех евреев носить имена Сара или Израиль для облегчения идентификации. Восточные немцы протестовали против присутствия Глобке в немецком правительстве, но Аденауэр настаивал, что Глобке не совершил ничего дурного, и Глобке оставался в немецком правительстве до 1963 года, после он вышел в отставку и удалился в Швейцарию.

В 1968 году факты нацистского прошлого тех или иных людей продолжали становиться общим достоянием.

Эдда Геринг участвовала в судебном процессе, пытаясь доказать свое право собственности на картину шестнадцатого века Лукаса Кранаха «Мадонна с младенцем». Эта вещь была ей дорога как память, поскольку картину подарил на крещение покойный отец, Герман Геринг. Геринг, похитивший картину из Кельна, основатель и глава гестапо 16 16 Геринг действительно был инициатором создания гестапо, однако никогда не возглавлял эту организацию. — Примеч. пер. , был главным обвиняемым на Нюрнбергском процессе — важнейшем мероприятии по денацификации. Он покончил с собой за несколько часов до назначенного срока казни. С того момента власти Кельна пытались вернуть картину. Хотя Эдда Геринг вновь проиграла процесс в январе 1968 года, ее адвокаты предсказывали, что она будет минимум дважды подавать на апелляцию.

Тогда же обнаружились доказательства участия Генриха Любке, семидесятитрехлетнего президента Западной Германии, в создании концентрационных лагерей. Восточная Германия предъявила обвинения тремя годами ранее, но представленные документы были отвергнуты как фальшивые. Западногерманский журнал «Штерн» пригласил американского эксперта-графолога, и тот подтвердил, что подписи на государственных бумагах и на планах концлагеря идентичны.

К 1968 году вопрос о деятельности чиновников высшего уровня в годы войны обсуждался на телевидении. Французский журнал «Пари-матч» писал: «Когда вам семьдесят два года и ваша политическая карьера достигла апогея — вы стали первым лицом в государстве, вас показывают по телевидению, причем на вас смотрят двадцать миллионов человек, и при этом вы оказываетесь в роли обвиняемого — хуже этого трудно что-либо себе представить».

В феврале двое студентов были исключены из университета в Бонне за то, что взломали дверь в кабинет ректора и на списке отличившихся своими успехами выпускников, против фамилии Любке, написали: «Строил концентрационный лагерь». За их исключением последовала петиция, подписанная двадцатью из двухсот профессоров Бонна, требовавших от Любке публичного выступления по данному вопросу. Президент Германии встретился с канцлером (в Германии это глава правительства и наиболее влиятельная фигура во всей государственной системе). Канцлер Курт Георг Кизингер рассмотрел вместе с президентом различные способы выхода из ситуации, за исключением отставки или ухода с должности по возрасту. Через несколько дней президент выступил по телевидению. Он отверг обвинения, но при этом сказал: «Естественно, теперь, когда прошло уже почти четверть века, я не помню всех подписанных мною бумаг». До того момента, как его в конце концов принудили уйти в отставку, прошло более десяти месяцев.

У канцлера Кизингера, работавшего в аппарате правительства Третьего рейха, в 1968 году возникли собственные проблемы. Его вызывали в качестве свидетеля по делу о военных преступлениях, совершенных Фрицем Гебхардом фон Ханом (тому инкриминировали соучастие в уничтожении тридцати тысяч греческих и болгарских евреев в 1942 и 1943 годах). Едва ли не в тот момент, как канцлер занял место свидетеля, он также оказался под судом. Защита вызвала его для объяснения, почему во время службы в министерстве иностранных дел сведения о депортации и убийстве евреев не передавались отделом радиомониторинга. Но сначала он должен был объяснить, как он занял пост в министерстве иностранных дел. Кизингер ответил, что это была «уступка», но сознался в своем членстве в нацистской партии. Он объяснил, что вступил в партию в 1933 году, «но не по убеждениям и не из-за оппортунизма». По его словам, почти до конца войны он был убежден в отправке «на заводы по изготовлению военного снаряжения или в иные подобные места». Так передавал ли радиоотдел новости о судьбе депортированных евреев? «Какую информацию?» — ответил Кизингер вопросом. Он отрицал, что знал хоть что-нибудь об убийствах евреев.