Валентин Зорин - Мистеры миллиарды

Автор этой книги не ставит сейчас перед собой задачу ответить на многочисленные и все еще остающиеся без ответа вопросы, связанные с убийством президента Кеннеди, с тем, что стояло за этим убийством. Не пришло еще время, не собраны воедино многие важные обстоятельства, либо искусно сокрытые, либо остающиеся пока вне пределов внимания исследователей, пущенных по ложному следу, либо спрятанные по мотивам, выдаваемым за «соображения высокой политики», для того, чтобы можно было предложить читателю убедительную и полную картину того, что произошло на далласской улице 22 ноября 1963 года. В этих заметках делается попытка лишь проследить одну из линий, историю того, как был завязан узел, в котором переплелись многие силы и интересы, амбиции и предрассудки, политические расчеты и личная неприязнь, стоившие жизни 35-му президенту Соединенных Штатов.

Возвращая внимание читателя к пасмурному утру 22 ноября, я хочу напомнить некоторые детали, связанные с нашим рассказом, нимало не претендуя при этом на полноту картины, тем более что многое из событий того утра достаточно широко известно. Приводимые здесь факты почерпнуты из разных источников. Речь идет прежде всего о документах, к которым удалось получить доступ, о собранных по крохам публикациях, особенно относящихся к первым после убийства дням, когда на материалы, связанные с преступлением, не была еще наложена чья-то железная рука, о беседах с очевидцами, специалистами и иными заинтересованными людьми, которые я имел в дни пребывания в Америке, наконец о некоторых книгах, представляющихся мне по тем или иным причинам заслуживающими доверия.

Это, в частности, относится и к известной книжке Уильяма Манчестера «Смерть президента». Надо сказать, что вокруг этой книги было достаточно много споров. Пожалуй, ни одно исследование на эту тему не вызвало столь очевидного недовольства официального Вашингтона, столь яростных атак и попыток взять под сомнение все, что она сообщает, как это случилось с работой профессора Уэслианского университета У. Манчестера. В этой работе действительно имеется немало пробелов, в некоторых случаях автор не сводит концы с концами, особенно когда он пытается многие факты, почерпнутые им в результате длительного и тщательного самостоятельного рассмотрения, нарочито привести в соответствие с выводами официального следствия.

Но тем не менее эту работу можно считать серьезной попыткой прояснить многое, связанное с убийством президента. Семья Кеннеди не случайно уже в первые после трагедии дни остановила свой выбор на Манчестере как на историографе, которого просила взяться за эту сложную работу. Это объяснялось двумя обстоятельствами — большим доверием, которое питал к этому историку сам покойный президент, хорошо знавший такие его работы, как «Портрет семейства Рокфеллеров», «Портрет президента» и некоторые другие, а также репутацией Манчестера как добросовестного исследователя...

Еще не было половины восьмого утра, когда много лет выполнявший при Джоне Кеннеди роль камердинера Джордж Томас вошел в большой номер на пятом этаже отеля «Техас», которому суждено было стать последним прибежищем живого Джона Кеннеди. Оказавшись в спальне президента, он по заведенному ритуалу положил около его кровати толстую пачку свежих газет и, отодвинув шторы на окне, произнес: «На улице дождь, сэр». — «Это скверно, — ответил президент. — Хотя Джеки и боится испортить прическу, я предпочел бы ехать по улицам Далласа в открытой машине».

Кеннеди не случайно упомянул о прическе жены. Изменив многолетним привычкам, он на сей раз еще накануне поездки в Техас самолично занимался вопросами туалетов, в которых решившая сопровождать его в этой поездке супруга должна была появляться публично. За несколько дней до отъезда он специально призывал к себе камеристку Жаклин и придирчиво изучал с ней гардероб «первой леди». То была не просто прихоть и даже не педантизм опытного политика, знающего нравы американского обывателя и стремившегося им потрафить. В этом частном, казалось бы, вопросе было нечто большее, показывающее, что Джон Кеннеди отлично отдавал себе отчет во враждебности техасцев, и, хотя сам он пытался подавить в себе собственную враждебность, она прорывалась внезапно и в неожиданных местах. Люди из окружения Кеннеди впоследствии вспоминали, что еще в Вашингтоне накануне поездки президент, обращаясь к жене, сказал: «Там, в Далласе, на завтраке будут местные богачки в мехах и бриллиантах. Ты оденься попроще и покажи этим техасским девкам, что такое хороший вкус».

Просматривая в то утро газеты, президент мрачнел все больше. Через первую полосу одной из них шел крупный заголовок «Визит Кеннеди ведет к углублению раскола в демократической партии штата». Другая сообщала: «Политическая распря сопутствует Кеннеди в его поездке». На внутренней странице одной из газет в большой траурной рамке было помещено броско поданное объявление, стяжавшее в последующие дни зловещую известность и, как мне представляется, являющееся одной из улик в цепи доказательств того, что убийство Кеннеди было не выходкой полусумасшедшего субъекта, а тщательно спланированным заговором, в котором не последнюю роль играла далласская мафия. Но об этом речь впереди.

«Добро пожаловать в Даллас, господин Кеннеди» — издевательски озаглавлен был этот подстрекательский призыв, в котором президенту Соединенных Штатов приписывались различные деяния — от преследований кубинских «патриотов», бежавших с революционной Кубы, до «тайного соглашения» с Коммунистической партией США.

С раздражением отбросив газеты, Кеннеди думал о неприятностях, которые сопровождают его в этой злополучной поездке. Об этом говорил он с женой за их последним завтраком. Накануне у него было бурное объяснение с вице-президентом, который занимал роскошный, отделанный золотом номер этажом выше.

Полтора года спустя Линдон Джонсон на вопрос о том, что произошло в отеле между ним и Кеннеди вечером 21 ноября, лаконично ответил: «Никаких разногласий определенно не было... Было активное обсуждение, во время которого наши мнения существенно разошлись». О чем шла речь, по поводу чего существенно разошлись мнения и как это совместить с тем, что «разногласий не было», неизвестно. Когда между мужчинами начался политический разговор, находившаяся в комнате Жаклин вышла. По словам одного из агентов секретной службы, дежурившего в тот момент в коридоре, после разговора вице-президент вылетел из комнаты как пуля. Казалось, он был в ярости. «Что случилось? — спросила у мужа Жаклин, войдя в комнату. — Он кричал, как сумасшедший». Президент невесело улыбнулся. «Линдон есть Линдон», — ответил он.