Александр Хинштейн - Кризис

С 1799 года китайские власти наконец сообразили, что к чему, и официальный ввоз опиума в страну запретили. Что ж! Британцы отныне доставляли его контрабандой. Раз появился глобальный нелегальный бизнес, тут же расцвели преступные мафии — триады.

С началом массовых опиумных поставок китайская экономика перевернулась.

Только за десять лет, с 1830 по 1840 год, англичане вывезли китайских товаров на 7 миллионов серебряных долларов, а опиума ввезли — аж на 56 миллионов. Торговый дефицит грозил крахом теперь уже не британской, а китайской экономике.

Китай оказался перед лицом сразу двух опасностей: во-первых, беспрецедентной утечки из страны серебра — то есть налицо был кризис денежной системы и всей экономики Поднебесной. Во-вторых, перед угрозой тотальной наркомании.

В правительстве Китая сложились две группировки. Одна предлагала легализовать торговлю опиумом: тогда доходы казны возрастут, перейдя из рук контрабандистов в государственное лоно. Другая хотела самыми решительными мерами остановить эпидемию дури. Заметьте — и сегодня во всем мире спорят примерно о том же.

Но Британии было слишком выгодно торговать наркотиками. Выращивали их в Индии, буквально в промышленных масштабах, причем монополия, как нетрудно догадаться, находилась у Ост-Индской компании. А посему все продолжалось, как прежде, даже несмотря на критику, которой торговля опиумом подвергалась в самой Британии.

Иван Александрович Гончаров, совершавший как раз в означенный период знаменитое свое путешествие на фрегате «Палла-да», записал в путевом дневнике:

«За 16 миль до Шанхая, в Вусуне, стоит целый флот так называемых опиумных судов. Там складочное место отравы.

Другие суда привозят и сгружают, а эти только сбывают груз. Торг этот запрещен, даже проклят китайским правительством; но что толку в проклятии без силы? В таможню опиума, разумеется, не повезут, но если кто провезет тайком, тому, кроме огромных барышей, ничего не достается.

Мало толку правительству и от здешней таможни, даром что таможенные чиновники заседают в том же здании, где заседал прежде Будда, то есть в кумирне. Китайцы с жадностью кидаются на опиум и быстро сбывают товар внутрь. Китайское правительство имеет право осматривать товар на судах только тогда, когда уверено, что найдет его там. А оно никогда не найдет, потому что подкупленные агенты всегда умеют заблаговременно предупредить хозяина, и груз бросят в реку или свезут — тогда правительство, за фальшивое подозрение, не разделается с иностранцами, и оттого осмотра никогда не бывает. Английское правительство оправдывается тем, что оно не властно запретить сеять в Индии мак, а присматривать-де за неводворением опиума в Китай — не его дело, а обязанность китайского правительства. Это говорит то же самое правительство, которое участвует в святом союзе против торга неграми!

Гончаров Иван Александрович (1X12-1891) — русский писатель.

Странная метаморфоза, но все культовые романы Гончарова — «Обломов», «Обрыв», «Обыкновенная история» начинаются на букву «О».

Еще более странно, что на жизнь зарабатывал он не литературой, а службой; причем служил не кем-нибудь, а цензором. В отставку Гончаров выходил, будучи уже членом Совета по делам книгопечатания и Главного управления по делам печати (то, что в СССР называлось Главлитом); должности весьма высокопоставленные.

Цензорский китель, однако, не помешал ему остаться в истории русской литературы

Но что понапрасну бросать еще один слабый камень в зло, в которое брошена бесполезно тысяча? Не странно ли: дело так ясно, что и спору не подлежит; обвиняемая сторона молчит, сознавая преступление, и суд изречен, а приговора исполнить некому!»

Лишь в 1839 году китайцы перешли наконец от слов к делу. В провинции Гуандун власти конфисковали у торговцев свыше 20 тысяч ящиков опиума и приказали их уничтожить.

В ответ британское правительство объявило эти действия враждебными и потребовало возместить убытки подданным Ее Величества. Китайцы ответили отказом.

Тогда Англия объявила Китаю войну и послала к ее берегам морскую эскадру. Еще одну эскадру — в подмогу — отправили США.

Эту войну — в историю она вошла, как Первая опиумная — Поднебесная проиграла; силы были слишком неравны. Китайцам пришлось снимать запрет на ввоз опиума. Кроме того, они согласились выплатить британцам 6 миллионов юаней контрибуции и передать под английскую юрисдикцию Гонконг.

Однако годом позже, в 1841-м, война вспыхнула с новой силой. И вновь закончилась она поражением императорской армии. Бронированным пароходам, скорострельным орудиям и винтовкам китайцы могли противопоставить разве что древние фитильные ружья, бронзовые пушки XVIII века и кривые сабли.

Англичане получили огромную контрибуцию — 276 тонн серебра. Отныне они могли ввозить опиум в Китай совершенно свободно. Таможенные пошлины на все британские товары устанавливались предельно низкие — не более 5 % от стоимости. Плюс к этому британцы получали право вербовать рабочих для всей своей необъятной империи.

Опиум полностью изменил характер торговли между Западом и Востоком. Поражают масштабы этого жуткого бизнеса: до 1917 года британцы ввезли в Китай 20 тысяч тонн (!) опиума.

Параллельно из Китая выехало примерно 5 миллионов китайских рабочих — кули. После отмены рабства англичанам были очень нужны гастарбайтеры: китайцы трудолюбивы и неприхотливы, это вам не прожорливые негры, горсточка риса — и все.

Для найма кули и отчасти оплаты их труда в нечеловеческих условиях обычно снова использовались наркотики. Отсюда в английском языке появился глагол «шанхаить» (to shanghai).

«Ошанхаить» — значит одурманить и обманным путем нанять на работу…

Опиумные войны — это классический пример того, как кризис навязывается силой оружия.

Сначала кризис в Китае после поражений в опиумных войнах был чисто финансовым… Но он быстро перерос в политический. В стране вспыхнула гражданская война тайпинов, унесшая до 15 миллионов жизней. Китай заставили курить наркотики и тем самым сняли с дистанции опасного конкурента.

«Пока Китай остается нацией наркоманов, нам не стоит бояться того, что эта страна превратится в серьезную военную державу, так как эта привычка высасывает жизненную силу из китайцев», — заявлял без обиняков в 1895 году британский консул в Китае Джефф Херст.

…Хорошо все-таки, что у Александра I и его наследников хватило ума не попасть под пяту Священной Британии. Страшно даже представить, какую участь уготовили бы нам эти цивилизаторы, исключительно — во имя торжества мировой демократии.