Алексей Бердников - Жидков, или о смысле дивных роз, киселе и переживаниях одной человеческой души

Смерть очная иль эта жизнь за глаз.

Конечно, жизнь, она, на первый глаз,

Побасче смерти, повкусней, постерже, -

Судьба как ни калечит, все не вмер же,

Все корчишься, корячишься на глаз.

Не жизнь в себе, однако, хризопрас,

Но смысл есть в жизни, прожитой со смыслом,

Начатой и закончившейся враз.

Не надобно лишь мыслить с видом кислым,

Чтоб стал ты рычагом иль коромыслом,

А думать надо проще, без прикрас.

А думать надо проще, без прикрас

О том, что мы -- два старых человека -

На площадях вещали в пику века,

Критон, с тобою порознь и зараз.

Мы, правда, обличали их, зараз,

Предупреждая их, что баба нека

Спалит их город, скипячая млеко,

А может -- и поджаривая зраз.

Но се не есть резон, чтоб мы погили

Вдали законов их и их окон,

Хотя б ни в тех, ни в этих зги не згили.

Подумай, нам ли щас вводить закон,

Чтоб сматывать свой кокон в час, как он

Нас приближает, видимо, к могиле.

Нас приближает, видимо, к могиле

Одна уже совсем простая вещь:

Попытка обесчеститься и сбещь

И не иметь нам боле дела к гили.

Но я подумал: толку нет в бегили,

Да и чужбина -- та же, в общем, пещь, -

Эге, Сократ, ты бисерка не мещь

Метать те бегством бисерок с ноги ли?

Так то ли этот воздух, то ль язык,

Загаженный и развращенный в меру,

Меня изнудил сохранить хватеру.

Да я ведь на чужбине безъязык,

Не позову ни бляди, ни холеру, -

Так на хрена там будет мне язык?

Так на хрена там будет мне язык,

Что хоть подстать и самому Эзопу?

Садясь, подсовывать его под жопу?

А мне и жалко: все-таки язык.

Какой-ну-никакой, а все язык,

Да он не бык, чтоб исхищать Европу, -

Поболе б в нем наития да тропу,

А то он вовсе уж простой язык.

Потом -- чего поделывать там буду?

А в том, что сделаю, -- что пользы вам?

Калекам, бабам, телкам, деревам?

Что ж так без вас и мучиться там буду -

Чтоб без толку давать исход словам,

3а кои отвечать уже не буду?

За кои отвечать уже не буду,

А стало быть, помру неисправим...

Ну вот мой шестиногий херувим

С углем для уст, упрятанным в посуду. -

-- Я травку вам принес, как то по суду:

Приказано, чтоб нынче же травим.

-- Мы приказавших и не прогневим,

А будет ли инструкция к сосуду? -

-- Мы научаем запросто, без книг...

Не надобно лишь вольничать с напитком.

Тут содержимого как раз с избытком,

Чтоб огонек до донышка проник

И чтоб не умножать числа попыткам...

Пить надо с чувством горький сей родник.

-- Пить надо с чувством горький сей родник -

Как славно сказано, мой черный витязь. -

-- Одни вы только и не кипятитесь,

А прочих всех -- как подменяет вмиг.

И хорошо, коль только схватит тик,

Иной срывается -- тут берегитесь.

Иной так даже крикнет "отъебитесь!" -

Но пользы в этом нет тому, кто дик.

-- Дичиться пользы нет? Так я не буду... -

-- Не я ведь виноват, я не жесток... -

-- Брависсимо! Давай сюда посуду! -

-- И дуть не надобно: не кипяток. -

-- Что ж, стану дуть, не дуя, этот ток. -

-- Так помните. -- Не бойся, не забуду!

-- Так помните! -- Не бойся, не забуду...

Отпью немедленно, к чему тянуть...

Ну вот и все... На дне осталась муть,

Ее глотать и лишне, и не буду.

Как думаешь, Критон, сегодня ль буду

"В жилищах их" на горняя взглянуть?

Иль -- биографии, анкеты... нудь... -

-- Сократ, тебя оплакивать я буду. -

-- А и поплачете. Труд невелик.

-- И похороним. -- А и похоронишь,

Когда меня сквозь пальцы не проронишь.

Но может, наскребешь каких толик...

Но специально гнаться -- не угонишь...

Я далеко... передо мною... лик...

-- Я далеко. Передо мною -- лик, -

Вот все, что он сказал перед кончиной,

И не продолжил... замер в миг единый...

Скажи, Критон, мне, что такое -- лик?

-- Ксантиппа, есть лицо, но есть и лик.

Тут разница меж веком и годиной,

Иль комариной песни с лебединой,

Но что сказал Сократ, так то был -- лик.

-- Я внутренно была готова к чуду,

Ведь он сказал. "Ксантиппа, не умру", -

И приговор сочла я за муру.

Так оценить великую причуду!

Случившееся мне не по нутру,

И только изумленья не избуду.

***

Пока вы вашей тетке слезы лили

Он видимо разочарует нас

На что живет презренная сей час

Проникнуть то что виле поручили

Отступничество сделать это в силе

От поля к полю на глаза лишь с глаз

В Элизиум без бурь и без прикрас

Что неподступен самое могиле

Все лучшее а главное язык

Я с тем и говорить теперь не буду

Не замочив подошв прошел родник

Я ваших слов до смерти не забуду

Какой чудовищно безумный лик

Приду в себя ли отойду ль избуду

XIV. Время

Приду в себя ли? Отойду ль? Избуду?

Анахорет, читающий Бог весть

Какую гиль, но как благую весть,

Дух проливающий и тще и блуду.

Жидков, принявший даму за паскуду,

Не пожелавший ранее и лезть, -

Теперь густою ниткой тянет лесть

"Больному скудоумному сосуду".

Почто почтил еси, Отец Святой?

Меня ведь контролеры подселили

В купе, чтоб вкупе плыть нам пустотой.

Бог знает, чем ее вы наделили -

Разумством, вежеством и чистотой, -

Пока своей здесь тетке слезы лили.

Пока вы вашей тетке слезы лили, -

Сознайтесь, батенька, бахвал пустой, -

Не мыслили ль с последней прямотой

Вы паки обо мне и братце Виле?

Ведь вы бы меня очень удивили,

Сказавши с благородной простотой:

Пусть с благодарностью пьет взоры той, -

Когда б о Виле знанья не явили.

Ведь та же ненависть к властям у нас,

Что и Жидкова, и при том -- с измальства.

Мы презираем всякое начальство,

Не сразу поощряющее нас.

Но ваш Сократ -- известное канальство.

Он, видимо, разочарует нас.

Он, видимо, разочарует нас,

Как поступающий неадекватно

Тому, что социально и приватно

Вещает он для греков и для нас.

Зачем он в заблужденье вводит нас,

В речах внутрикелийно, накроватно -

Не избегая кары, что превратно

Слепая чернь обрушила на нас?

Ах, Виля презирал их каждый час

И, называя идолами жести,

Со школьных лет уже мечтал о мести

Учителям и матушке на час,

Что Тетушкой его слывет в сем месте

И что живет, презренная, сей час.

На что живет, презренная, сей час,

Когда и Тасс унылый, и "Известья",

И радио разносят всем известья,

Что умер брат позавчера в сей час.

Что где-то не на небесах сей час -

В конце столь длительного путешестья -

Приобретет и честь, и благочестье

Факира или рыцаря на час.

Недаром брату этот МИГ вручили!

Недаром брат пытался столько лет

Освоить каждый небольшой секрет.

Какому классу Вилю научили!

Куда вам, господин Анахорет,

Проникнуть в то, что Виле поручили!

Проникнуть то, что Виле поручили,

Немыслимо. Он выдал все ТУДА.