Андрей Константинов - Коррумпированный Петербург

Инспектор Санкт-Петербургской таможни Елена Никитина, инспектор Пулковской таможни Олег Лисицин, а также оба начальника отделов Пулковской таможни, помогавших Олегу в контрабанде скандия – Александр Парфенов и Александр Штукин, – были впоследствии из таможенных органов уволены. Инспектор Пулковской таможни, который должен был пропустить курьера со скандием, работает там и по сей день…

Металлический бум начался в России примерно в 1990 году, тогда металлы сквозь прозрачные границы с Прибалтикой возили все и в неограниченных количествах. Однако организованная контрабанда, ставшая составной частью деятельности серьезных преступных групп, появилась в СевероЗападном регионе России лишь в 1992-м.

По большому счету началась она именно с «воркутинского» преступного сообщества, с которым, на которое и, как утверждают многие знающие люди, в качестве одного из лидеров которого Михаил Алексеевич и работал. Впрочем, его истинный статус в воркутинским преступном сообществе, повидимому, так и останется загадкой.

Контрабандный канал Михаила Алексеевича не был еще так блестяще структурирован и организован, как, например, контрабандные каналы «тамбовских металлистов», которым мы уделим заключительную часть нашего раздела. Кстати, становление «тамбовских» на ниве контрабанды цветных металлов, произошедшее чуть позже, в 1993 году – случилось не без косвенного участия их «воркутинских» коллег.

Говорят, в начале 1993 года, через некоторое время после исчезновения из нашего славного города «воркутинской» преступной группировки, у маленького Кеси начался по-настоящему большой бизнес. Но перед этим финскому коммерсанту пришлось столкнуться в России с небольшими проблемами.

Офис петербургской кесиной фирмы «Экотек Интернэшнл» (название изменено) располагался неподалеку от Волковского кладбища. Совсем рядом, буквально в нескольких минутах езды на автомобиле, располагался офис еще одной фирмы, который правильнее было бы назвать «площадкой».

Слово «площадка» появилось в лексиконе питерских бандитов в конце 1980-х – начале 1990-х годов, когда крупные потоки вывозимых из России контрабандных товаров, начавшие поступать в Петербург, стали оседать на территориях автобаз, овощебаз, складских и прочих помещений. Там товары эти сортировались, раскладывались по контейнерам, которые в нужный момент загружались на машины и в сопровождении групп боевиков отправлялись к таможенным постам.

«Площадка» у Волковского кладбища принадлежала «тамбовским металлистам», которые к тому времени уже практически полностью подмяли под себя контрабанду цветных металлов в Северо-Западном регионе России. Маленький Кеси интересовал их давно, но до тех пор, пока он работал с отмороженными «воркутинцами», «тамбовские» делали вид, что стараются его не замечать. Но, естественно, не могли они позволить, чтобы такой великолепный рынок сбыта контрабандных металлов достался после распада воркутинцев кому-то, кроме них.

Как только Михаил Алексеевич Сергиенко вместе со Славой Сиропом осели в Венгрии, а Юра Кореец отошел от бандитских дел, «тамбовская братва» начала с Кеси переговорный процесс. Как и положено солидным людям, знающим себе цену в мире бизнеса, они для начала решили продемонстрировать нашему финну лучшие стороны их будущего сотрудничества.

В один прекрасный день подъезжал он в своем микроавтобусе к офису «Экотек Интернэшнл». Рядом с водительским местом сидела симпатичная молодая женщина с загадочным именем Эрна. Они собирались пожениться, что впоследствии и произошло, а в тот момент настроение у обоих неожиданно испортилось.

Спереди и сбоку микроавтобус заблокировали две «девятки» с тонированными стеклами. Огромных размеров молодые люди с очень уж страшными, как показалось нашим героям, внешностями совсем невежливо заставили скромного финского коммерсанта припарковать свой минивэн, после чего их обоих затолкали на заднее сиденье одной из «девяток».

С завязанными глазами, заклеенными ртами и прочими мелкими неудобствами, Кеси с Эрной были доставлены на «площадку» в Ольгино, посажены в пустой контейнер и заперты там самым негостеприимным образом. Правда, сначала братаны чуть было «по ошибке» не затолкали бедных пленников в другой контейнер, но увидев их шоковое состояние и готовность немедленно упасть в обмороки, сжалились. А в том другом контейнере висел окровавленный труп. Тамбовцы совершенно справедливо решили, что одного его вида будет достаточно, чтобы благочестивый финн согласился на любое сотрудничество.

Пару дней Кеси с Эрной провели в контейнере на «тамбовской» площадке. Их не били, не пытали и не насиловали, однако обещали сделать и то, и другое, и третье. Маленькому Кеси посулили страшное зрелище разрезаемой на мелкие кусочки Эрны и прочие гадости. В общем, все сводилось к тому, что единственным шансом уцелеть для него могло бы стать только взаимовыгодное сотрудничество с «тамбовцами».

Говорят, братаны произвели на финна тягостное впечатление, однако покупать у них цветные металлы Кеси начал охотно и делал это крайне добросовестно. С начала 1993 года у «тамбовских металлистов» появился, таким образом, постоянный и надежный рынок сбыта контрабандных металлов в Финляндии. Грамотно проведенные переговоры привели, как и ожидалось, к положительным результатам.

Единственной в Петербурге преступной группировкой, развившей невероятную по своим масштабам деятельность в области контрабанды цветных металлов, стало «тамбовское» преступное сообщество. «Тамбовские» владели большинством «площадок» и практически всеми пунктами приема цветного лома у населения, они контролировали большинство контрабандных каналов и вкладывали сумасшедшие деньги в металлический бизнес, прибыли от которого занимали не последнее место в бюджете всей «тамбовской» группировки.

К концу 1992 года у «тамбовских» функционировала уже сформировавшаяся бригада, члены которой занимались только контрабандой цветных металлов. «Тамбовским металлистам» удалось подмять под себя практически весь контрабандный поток этого стратегического сырья в Северо-Западном регионе России. Они добились этого без взрывов и выстрелов – в каждой серьезной преступной группировке имелись и имеются экономисты-аналитики, которые вырабатывают стратегию криминального бизнеса и смотрят чуть-чуть дальше сегодняшнего дня.

«Тамбовские» аналитики увидели металлическую золотую жилу первыми, они первыми учуяли запах денег, которые можно с нее поиметь, и первыми поняли, что для этого нужно. К концу 1992-го весь криминально-деловой Петербург знал: окно в Европу для контрабандных цветных металлов открывают «тамбовские»!