Сергей Граховский - Рудобельская республика

Утром 15 августа товарищ Соловей А. Р. и еще шесть конников прикрывали обоз с ранеными бойцами. На них налетел целый взвод улан, и завязался неравный бой. Долго сражались красноармейцы. Девять улан они положили, но справиться со всеми не хватило сил. Когда погибли товарищи, Александр Романович отбивался один. Уланы окружили его и порубали нашего командира. Даже коня его порубали.

Александра Романовича мы схоронили в молодом сосняке возле местечка Кольно. Это аж по ту сторону Немана. На могиле поставили березовый столбик и написали имя и фамилию.

Не убивайтесь, дорогой дядька Роман. За смерть товарища Соловья мы отомстим мировому капиталу!

Низкий поклон от всех боевых друзей Вашего сына.

Письмо выпало из Игнатовых рук. Он молча опустил голову. Кто-то тяжело вздохнул:

— И такого человека смерть не пощадила!

— Не смерть, а вороги наши, чтоб их перун побил!

У порога Гэля держала на руках черноокого хлопчика в полотняном чепчике. По ее лицу текли слезы. Заголосила Параска и выскочила из волости.

Над крыльцом трепетал слегка вылинявший за лето тот самый алый стяг, который когда-то Александр принес в солдатском мешке.

Низко над пыльным полем повисло багряное солнце. Борозды блестели жирной, перевернутой плугом землей. Ничего не видя перед собой, Параска узкой межой помчалась за село. Жесткие сухие будяки хлестали по ногам, слезы и солнце слепили глаза.

По мягкой пашне ровной цепочкой шло человек двадцать сеятелей, без шапок, в чистых полотняных рубахах. Они споро взмахивали руками, и зерна, словно капли золотого дождя, падали на землю. Казалось, сеятели идут в мерцающем круге огромного солнца. Следом в розоватой пыли колыхались силуэты бороновальщиков. Параска подбежала к своему Васильку. Маленький запыленный мужичок в холщовых штанишках еле поспевал за лошадью. Параска хотела вытереть слезы, но только размазала их по щекам.

— Ты чего, мама?

— Прибежала поглядеть, как ты здесь управляешься.

— А чего ж плакала?

— От радости, сынок. Глянь, земли сколько у нас теперь. Свободу завоевали, и ты уже работником стал.

— А никто ее больше не отнимет? — погоняя коня, спросил Василек.

— А ты разве отдашь кому? — шагая рядом с сыном, сказала Параска.

Василек помолчал.

— Кто ж это отдаст?

Параска улыбнулась, взяла вожжи из рук сына.

Когда зашло солнце, коммунары досеяли жито.

Шапку в охапку (бел.) .

Пользование землей за третью часть урожая.

Похлебка из муки.

«Ежедневный листок» (лат.) .

Мера земельного надела (бел.) .

Ваше благородие (польск.) .

Замужняя женщина (бел.) .

Живее, живее, господа! (польск.)

Руки вверх! (польск.)

После того, что здесь произошло, мы больше же солдаты. Нам грозит суровое наказание военного суда (польск.) .

Никогда, никогда не будем! (польск.)

Извините, пусть пан скажет, кто вы такие? (польск.)

Презрительное прозвище легионеров за желтую форму.

Лапти из кожи (бел.) .

Запаренная, мелко изрубленная солома для скота (бел.) .

Блины из тертой картошки.

Двадцать пять (польск.) .

Бэрул, иди сюда! (евр.)

Орган ЦК Компартии Белоруссии.

Свиной смрад (нем.) .

Что говорит этот крестьянин? (нем.)

Он говорит, что кооперация — это хорошо (нем.) .

Хорошо! Очень хорошо! (нем.)

До свидания (нем.) .

Езжай (нем.) .

Товарищи солдаты! (нем.)

Что вы делаете? (нем.)

Кто здесь? (нем.)

Мы коммунисты. Уезжайте домой, в Германию (нем.) .

Так называли себя белорусские буржуазные националисты, сотрудничавшие с оккупантами.

Да здравствует немецкая революция! Счастливого пути, товарищи! (нем.)

Веялка (бел.) .

Если ваши разбойники не придут в комендатуру и не сдадут оружие, их родители будут расстреляны (польск.) .

Административная должность (бел.) .

Полицейский участок (польск.) .

У палача и праздника нет (бел.) .